…А за множество миль от корабля, в столичной лаборатории, Кессий Кроссарт, сидя за рабочим столом, покосился на браслет из поганок, замигавший всеми цветами радуги. Тренти радостно хихикнул: проклятие окончательно вступило в силу.
История третья
Правильно подобранная жертва – половина успеха!
Даже находясь на жертвенном камне, Мартиан Дерентел ругался как сапожник. Он припомнил своему напарнику все: и как тот, отправляясь в поход, забыл взять карту, из-за чего пришлось возвращаться, и как на перекрестке у Ночной Икотницы он упрямо повернул налево, вместо того чтобы пойти прямо, и как сейчас, в Тангерских джунглях, когда Мартиан просто-напросто попросил узнать кратчайшую дорогу до ближайшего селения, вывел двоих наемников прямиком к засаде.
В первое время Иоганер Румиел огрызался. Рассказывал, что карту должен был взять сам Мартиан, упрямо твердил, что поворот налево вернее вывел бы к Громову мосту, и даже уверял, что виноват вовсе не он, а проводник-гоблин.
Конечно, в его словах имелась толика правды. Карту пришлось забирать из дома Мартиана. До Громова моста левая дорога была чуть покороче (однако и поопаснее), а если бы напарник Иоганера не вел себя столь заносчиво в той маленькой деревушке, проводник, глядишь, и провел был правильным путем… И вообще! Только идиот, натолкнувшись в Тангерских джунглях на толпу дикарей-гоблинов, вооруженных копьями с каменными наконечниками, может улыбнуться им во весь рот и жизнерадостно спросить:
– Парни, вы не проведете нас к храму Тхей-Пер? Там статуэтка еще такая ониксовая есть: гоблинша с посохом. А мы вам бусы дадим…
Позже, когда их, связанных по рукам и ногам, волокли по Тангерским джунглям, ругался как раз-таки Иоганер. Мартиан же оправдывался, дескать, он надеялся на эффект неожиданности. Мол, гоблины удивятся и радостно покажут дорогу. Но не повезло.
А вот когда обоих мужчин притащили в это самое ближайшее селение и раскрашенный цветной глиной морщинистый гоблин торжественно объявил, что завтра на рассвете, когда прибудет жрец, чужаков принесут в жертву богам, ругаться начал уже Мартиан. И практически не замолкал до утра.
И вот сейчас, будучи привязанным к жертвеннику, он в очередной раз припомнил напарнику все его грехи за последние пять лет. Даже те, что, пожалуй, уже давно должны были быть забыты.
Нет, конечно, наемники пытались освободиться, но, во-первых, у обоих троллей отобрали все оружие, а во-вторых, чертовы гоблины сплели настолько хорошие веревки, что разорвать их или перетереть было просто невозможно.
Камень немилосердно впивался в спину. Дико хотелось пить. А проклятый Мартиан все не замолкал. Иоганер поморщился и жалобно спросил:
– Ты заткнешься или нет?
– Я и на том свете буду ругаться! – неожиданно жизнерадостно пообещал ему напарник.
Иоганер сдавленно застонал.
Одуряюще пахло цветами. Солнце било прямо в глаза, и поэтому тролли не могли разглядеть лицо приближающегося к ним гоблина с каменным ножом в руках. Лишь силуэт. Черный силуэт, подходящий все ближе и ближе.
– Простите, – вдруг тихо кашлянул гоблин, – а вы случайно… не обучались в Алрондском университете на факультете свободных искусств?
– Обучался, – вздохнул Мартиан, морщась от рези в глазах.
Гоблин молча кивнул, повернулся к Иоганеру.
– Я тоже! – выпалил тролль первое, что пришло в голову.
Гоблин скривился, но нож опустил. Повернулся к столпившимся на порядочном удалении соплеменникам и, вскинув руки, заговорил:
– Дети мои! Было мне видение! Боги не хотят этой жертвы!..
По толпе пробежал удивленный шепоток, а жрец продолжил:
– Теперь они наши гости. Развяжите их и проводите в лучшее жилище!
Уже когда потрясенных путешественников вели в ближайшую хижину, Мартиан чуть слышно спросил:
– Ты ведь три класса храмовой школы окончил, и все?
– А тебе жалко? – огрызнулся Иоганер, потирая передавленные веревкой запястья.
«Лучшее жилище» оказалось немногим приличнее того, где напарники провели ночь: крытая листьями хижина с земляным полом, в центре – сложенный из грубо обтесанных камней очаг, около стены – небрежно сшитый волосяной матрас, выход завешен куском ткани. Единственное отличие имелось лишь в том, что сейчас у путешественников были развязаны руки. Впрочем, когда один из троллей выглянул на улицу, выяснилось, что за «дверью» стоит десяток мрачных гоблинов, вооруженных копьями и кривыми саблями. Почему-то металлическими. Выпускать «гостей» явно не собирались.
– Чудненько, – сердито буркнул Иоганер, оглядываясь по сторонам. – Даже не знаю, что хуже. То ли то, что нас должны были принести в жертву, то ли то, что мы сейчас гости.
Его друг фыркнул, опустился на матрас и блаженно вытянул ноги, опершись спиной о стену:
– Мы живы, и это главное.
– Интересно только, надолго ли, – мрачно буркнул Иоганер, опускаясь рядом с приятелем.
– Мне сейчас интереснее другое – собираются ли нас кормить.
– А надо? – насмешливо фыркнул вошедший в лачужку гоблин.
В отличие от соплеменников, одетых лишь в набедренные повязки, этот нарядился в костюм, пошитый по последней гьертской моде: белоснежная рубашка из тонкой ткани, камзол с разрезами и глубоким вырезом, брюки, украшенные разноцветными лентами, туфли с длинными носами… В волосы были воткнуты многочисленные орлиные и павлиньи перья, а зеленое лицо раскрашено красной глиной. Столь оригинальное сочетание весьма удивило обоих наемников, но, переглянувшись, они решили оставить свое мнение при себе. А то мало ли.
– Ну… желательно, – протянул Мартиан, справившись наконец с эмоциями.
Гоблин весело кивнул и, отдернув в сторону занавес, закрывающий выход, крикнул:
– Фруктов, мяса и браги. И побыстрее.
– А вина нет? – тоскливо поинтересовался Иоганер.
Брагу он на дух не переносил. После нее обычно болела голова, а перед глазами летали маленькие сиреневые дракончики. Но видел этих крылатых созданий почему-то он один. Пару раз тролль пытался их поймать, и ему это даже удавалось, но наутро банка с рептилиями, к сожалению, оказывалась пуста.
– Только вода, – фыркнул гоблин. – А что, в кампусе не научили пить?
Занавески откинули в сторону, и в комнату вошли трое с подносами, заставленными бутылками и тарелками со снедью… Еще один гоблин тащил столик на невысокой ножке. Еще двое зеленокожих, вооруженных копьями, замерли у входа.
– Он прогуливал занятия, – ухмыльнулся Мартиан Дерентел.
Лично он брагу переносил нормально. Наверное, действительно сказалось долгое обучение в Алрондском университете.
Закончив сервировку, гоблины удалились. Лишь воины остались стоять.
– Можете идти, – вальяжно махнул рукой собеседник наемников.
– Но, жрец… – начал один из копейщиков. В его уши и нос были вставлены заточенные палочки. – Они чужаки…
– Боги мне сказали, им можно доверять.
– Но… – теперь уже попробовал спорить и второй.
– Вы не верите богам?! – В голосе жреца зазвучали громовые раскаты.
Воины выскочили из хижины раньше, чем тот успел договорить.
– Присаживайтесь. – Гоблин мотнул головой в сторону столика. – Вы со вчерашнего вечера не ели?
– А это съедобно? – поинтересовался Иоганер, с подозрением принюхиваясь к яствам.
Жареное мясо, лепешки, свежие фрукты… Все это пахло до одурения вкусно, но кто знает этих дикарей?
Вместо ответа зеленокожий плюхнулся на пол и, выбрав кусок поаппетитнее, сосредоточенно принялся жевать, запивая брагой. Переглянувшись, тролли присоединились к нему.
В первые минуты в лачуге царила тишина, прерываемая лишь сосредоточенным чавканьем. Наконец гоблин дожевал свою порцию и, хладнокровно вытерев жирную ладонь об одежду, протянул руку Мартиану:
– Ларон Лимерт Папирэани.
– Я узнал, – улыбнулся тролль. – Ты учился курсом старше.
– Если ты – Дерентел, то двумя, – хмыкнул гоблин, но руку не убрал.
– Я Дерентел. Мартиан, – не стал спорить наемник, пожимая ладонь. – Но, по-моему, все-таки на год.
