Но он был прав в одном. Путь назад был отрезан. Огнем Сварога, проклятьем Переруга, холодом Мораны и темной тяжестью Молота Громовержца. Осталось только идти вперед. Сквозь страх, кровь и тени павших богов. И быть несокрушимым.
Молот в моей руке гудел тише, но глубже, как будто откликаясь на эту мысль. Предки на стенах кабинета, казалось, смотрели на нас из тени — их каменные лица были непроницаемы, но в воздухе висело ощущение: игра действительно изменилась. Началась новая глава. Кровавая, темная и бесконечно опасная. Глава, где ставкой была уже не просто власть в Империи, а нечто неизмеримо большее.
— Что решим со Светой? — самое тяжелое уже было позади и можно чуть выдохнуть. — Забирать ее в академию не хочу — толку теперь мне от нее. Да и насчет женитьбы на ней тоже есть сомнения. Предавшая однажды предаст еще раз. Не верю я в исправление личности. Подлости в ней больше, чем святости.
— Пусть пока поживет в поместье, дальше посмотрим. Ты прав, в академии ей делать нечего. Будут спрашивать о ней — говори, что отправил сюда. Пусть ко мне подходят, а я найду, что ответить. Сам-то что решил?
— Не знаю, — взлохматил я волосы. — Мне б остановиться на пару дней, подумать в спокойной обстановке. А то все на бегу. Событий столько одновременно происходит, что и остановиться не успеваю. Но по плану, если брать глобально — Пустоши. Точней, главная из них. Вот только где она находится, я понятия не имею. По логике, наверное, это должна быть самая большая, но не факт. В общем, надо искать. Но до того, как я пойду туда, откуда могу и не вернуться, я женюсь.
С Кристиной все уже сложилось — она точно скажет «да». Со Светой — ну, если только чисто формально. А что касается остальных… Вивиан в жены. Ой, да по хер — всех в жены. У нас гаремы разрешены, а в наложницы брать никого не хочу. Пусть имеют равные права.
— А потянешь столько-то? — усмехнулся отец. — Не сотрешь себе ничего?
— Ага. Ну, или сдохну в процессе. Как по мне, не самая плохая смерть. Да и вообще, ты меня вроде как собирался со своими избранницами познакомить. И где же они? Не вижу женской руки в нашем мужском жилище.
— А вот завтра и познакомлю. Они как раз должны приехать.
— Прямо таки все? Всех трех возьмешь?
— Да куда уж мне, — отец откровенно веселился. — Одну, и то не факт. Смотрины устроим — все честь по чести. Много нельзя, родовой дар не даст. Это с тобой он не работает, а мне лучше поберечься.
— Ой, ну ты еще скажи, что старый совсем и не потянешь троих. Вот не верю. Если они все тебе нравятся, то бери сразу всех. А что же касается нашего дара — есть у меня одна мысль, которую мы с тобой сегодня и проверим. Но для этого мне будут нужны Мавка и Навка. Кстати, где они? Почему не встречают любимого хозяина?
— Да тут они тут. Просто прячутся.
— Чой-то?
— А вот сейчас и узнаешь…
Глава 9
— Но для этого мне будут нужны Мавка и Навка. Кстати, где они? Почему не встречают любимого хозяина?
— Да тут они тут. Просто прячутся.
— Чой-то?
— А вот сейчас и узнаешь. Хватит уже скрываться в тени, показывайтесь, -хмуро сказал он.
— В тени? — чуть обалдел я. — А почему я не почувствовал их присутствия?
— А потому! — Навка была зла, но старалась этого не показать. Опять появилась в своем пугательном образе. Еще и когтями щелкает так подозрительно. — Ты прошел Купель Мораны.
— И?
— Что «и», болван? А то, что нашей связи с тобой больше нет, — взвизгнула от злости Мавка. — На тебе больше нет клятв, нет связей, нет вообще ничего, кроме метки Мораны! Твое тело разобрали и собрали заново, очистив кровь от всего, понимаешь⁈
— То есть, теперь вы свободны, -догадался я. — Нет, не сходится. Со Светой все осталось как прежде.
— Клятва Светы привязана к душе. Ее тоже очистили, но эта связь слишком крепкая, чтобы так просто пропасть. А кровь твою, если говорить, простыми словами, прогнали через множество фильтров, убирая из нее все связи с теми, в ком нет твоей крови.
— Опять не сходится, Навка родилась из моей крови.
— Нет, идиот! Она с ее помощью открыла проход в этот мир. И да, она дала вам связь. Но теперь ее нет!!!
— Тогда я ни черта не понимаю — ты-то чем недовольна? Хотела свободы — вот она. И ждать, пока я помру, не надо.
— А ты спросил, нужна ли мне эта твоя свобода⁈ — Мавку реально била истерика.
— Говорила, что нужна…
— Убью! Или тяжело раню. Давай сюда свою кровь и немедленно!!!
— Прозвучало ни разу не привлекательно, — я начал отступать к двери.
— Куда это ты собрался, милый? -острые коготки Навки вцепились в мои плечи.
И как она так быстро оказалась позади меня? Отец, как сидел, так и продолжал сидеть, с любопытством наблюдая за нами. Ну да, эти двое — его тайное оружие, и терять их он категорически не хотел. А то, что сыну пустят кровь — так не всю же, типа, мне и не привыкать. Вообще так-то я не против, но категорически против насилия.
— Я буду жаловаться!!! — заорал я, когда две эти озабоченные самки все же схватили меня и потащили куда-то вглубь поместья. И явно не для того, чтобы предаться разврату.
Меня приволокли в комнату, мне порезали руку, из меня выпили кровь… В общем, обидели так, что я вот прямо очень сильно обиделся и пару минут сопротивлялся образующейся связи, ну, чисто из принципа.
— Ну и на хера? — подул я на проколотый палец, заживляя его. — Вы ж стали свободными. Могли делать что хотите. А теперь опять вот это все. Мавка, ты же вообще могла вернуть себе статус богини!
— А кто сказал, что нас что-то не устраивает? — Навка валялась на постели и явно намекала на разврат. Потому как с каждым ее словом одежды на ней становилось все меньше.
— Да. Я, может, только начинаю понимать, что такое жизнь, -поддержала ее Мавка. — А возвращаться опять к богам — это скучно!!!
— Вот я прям тебя не узнаю. Ты ж была такой суровой воительницей. Ни капли в рот, ни сантиметра в зад. А тут вся такая няшная и развратная.
— Надоело. Прав ты был тогда — каждой девочке хочется иногда побыть девочкой, а не домохозяйкой, воином или суровым магом. Чтобы обняли, защитили, поцеловали. Девочкой, понимаешь, а не машиной для убийств! К тому же с тобой интересно, ты мне нравишься. Так что фиг тебе, а не свобода.
— М-да. Не ожидал. Не скажу, что твои слова меня не тронули — просто я думал, что ты обрадуешься свободе, но нет. А ты, Навка — чего опять решила в эту игру поиграть?
— А я добровольно на все согласилась и ни о чем не жалею. И бросать тебя не собиралась. Стану свободной, начнут всякие меня к себе тащить. А так я под твоей защитой. В общем, меня все устраивает. Так что иди и трахни нас наконец! Устала я уже слушать этот бред.
— Довольно ждать, мне это надоело!!!
Мавка не дала мне опомниться. Она оказалась на мне всего в два прыжка, как дикая кошка. Ее сильные ноги обвили мои бедра, руки вцепились в плечи, а губы — в мои губы. Ее поцелуй был не поцелуем. Это был захват. Горячий, влажный, требовательный. В нем чувствовался вкус лесных ягод, древесной смолы и неукротимой, первобытной силы. Я почувствовал, как ее ногти, острые и короткие, впиваются в мою кожу сквозь ткань рубашки, и боль смешалась с диким возбуждением.
Рубашка не выдержала. Мавка рванула ее вниз, пуговицы отлетели со звоном. Ее ладони, шершавые, как кора молодого дуба, но невероятно нежные внутри, скользнули по моей груди, животу, впиваясь в мышцы. Она кусала мою нижнюю губу, мою шею, мои соски, оставляя на коже легкие отметины и волны огня.
А Навка… Навка была повсюду. Ее холодные пальцы скользили по моей спине, животу, опускаясь ниже, туда, где уже бушевал вулкан желания под тканью брюк. Каждое ее прикосновение было контрастом — ледяной ожог, за которым следовал взрыв тепла. Она не целовала, она исследовала. Ее язык, невероятно холодный и ловкий, выписывал узоры вдоль моего позвоночника, заставляя меня выгибаться, а потом опускался ниже, к самой чувствительной копчиковой косточке. Я застонал, потеряв опору.
