– Но Горэ больше нет. Пал Эмиссар, – напомнил Сёма. – Мы же вместе Прыгнули.
– Прыгнули, пал. Возможно, даже искупил часть прошлой крови, – повторил Рысь. – Но Глаза остались. Глаза, понимаешь? Всё ещё вижу.
– Ясно, – вздохнул Сёма и добавил. – Эхо войны, значит.
– Да… Как вспомню, так пальцы стремятся в кулак.
– И никак привыкнуть не можем к тому, что прошло два десятка лет и с чеченцами мы уже на Донбассе плечом к плечу против новых фашистов?
Рысь кивнул. Кивнул и Симеон и без подготовки отправил отшельника одним прикосновением пальцев по сонной артерии в нокаут.
– Поспи, пока, братан. А я тебя подшаманю. Всё-таки какой смысл в наших новых силах, если не собираемся их использовать?
Часть четвёртая: "Войны богов". Глава 7: Клан
Банные халаты на мокрых спинах и лёгкий ветерок гуляет по распаренной коже. В беседке на лавочках хорошо и приятно. Кружка из обожжённой глины в руках парует травяным настоем, бодрит. Он придаст сил и насытит натруженный жаром организм. Лёгкие сланцы на ногах оставляют свободными пальцы. Не замёрзнут в межсезонье. А на распаренных лицах обоих гуляют улыбки.
– Эх, хороша банька! – довольно потянулся Симеон, отметив, что вместо бледности на лицо Рыси пришёл озорной румянец.
Всего-то и стоило пройтись дубовым веником как следует, чтобы вспомнил, что такое мужская энергия в изобилии. А после тяжёлой ночи и тревожного утра бдений у обоих сил осталось не так много. Но результат того стоит – повеселел Рысь, прибодрился. Только никуда не делась свойственная Отшельнику задумчивость. Но с этим Сёма ничего не мог поделать. Таков характер лесника. Зрит в корень.
– Хороша, – ответил Андрей Поднебесный, и снова затих, попивая витаминный настой.
Усталые, но довольные, мужики устроились на улице, тогда как Ёруш пошёл париться в баню следом. А берегиня и гости среди женщин уже готовили малых деток, чтобы подышать добрым паром следом и всю хворь из организма выгнать.
Блондин и сам бы рад разобраться с теми корнями, покопаться в себе как следует. Да процесс времени требует уйму, а жизнь среди двух женщин, что обе ему достались по любви или воле случая, оставляет на себя не так много. Но кто ещё справится с демографическим кризисом в стране, если не он?
Сема хотел спросить Рысь о родне, но прикусил губу. Всё-таки не у него одного проблемы с корнями. Если подумать, то Рысь за аварию отца Михаила Поднебесного олигарху отомстил, как говорил Скорпион. И клубок убийств российских спортсменов размотал. Но ни разу при нём о Поднебесном не вспомнил.
«Видно, тяжелы их отношения, раз на внуков не даёт посмотреть», – подумал блондин.
Как бы его самого не называли по жизни: Семенка, Сеня, Сенюра, Сенечка, Сенюха, Сенюша, Сима, Симаня, Симоня, Оня, для окружающих его друзей он всегда был Сёмой Корпионовым, а не Симеоном Велесовичем. И отчество перенял у Космоведа – «Дмитриевич», так как считал, что Дмитрий Александрович вложил в него больше как отец, чем приёмный отец-дипломат из четы Егоровых и, тем более – Велес.
«Кто ближе по душе, тот и роднее», – прикинул блондин.
Вот и все корни.
– Слушай, совсем мы с тобой дела забросили. После битвы богов совсем про своих людей позабыли. А они ведь трудятся каждый день, стараются, мир перезапускают, – вдруг добавил Рысь. – Как остынем, проведаю как Сан Саныч поживает.
– Александров? – переспросил Сёма. – Проведай, конечно. И к Никитину загляни.
– Это надо.
– Как там наш генералитет? – хмыкнул блондин в размышлениях. – Всё пашут, небось? Хотя… давай их и спросим!
Он мгновенно исчез, а спустя мгновение в беседке появились Никитин и Саныч. Один держал в руках планшет, а другой папку с бумагами. И ежу ясно, что были заняты делами. Но дёрнули, извлекая из рабочего процесса как рыбак рыбку. А они только – улыбаются и вид довольный.
– О, свежий воздух! Здорово. А то сидим в пыльных офисах баз, света белого не видим, – тут же повеселел Александров и Никитина по плечу похлопал. – Здарова, Саныч. Сколько лет, сколько зим?
– И не говори, – отложил бумаги и присел рядом на скамейку под самовар генерал Антисистемы. – А чего это у вас тут вкусно травками пахнет? Женьшень, что ли?
Рысь подлил обоим в новые кружки, которые мгновенно образовались в руках. Глины вокруг много. Обжигать её легко. Жена любит придавать форму, что на круге, что так, вручную, на глаз лепить ободки и ручки. Потому кружек тех дома видимо-невидимо. Хоть не глядя в пространство ныряй и бери любую. Не ошибёшься.
– Угощайтесь. С элеутерококком настой, бодрит! – подмигнул Отшельник, уже понимая, что в баню нужно будет ещё охапку дров подкинуть, так как точно на новый заход придётся идти с мужиками.
Блондин не был бы собой, если бы следом не перетащил в дебри дальневосточной тайги Андрея Алексеевича Ана или Даниила Сергеевича Харламова. Всё-таки столько вместе пережили, начиная с драк на улице и в спортзале до столкновения с цыганами, диаспорами и прочими спецзаданиями, которым конца и края не было видно.
– Кот! Медведь! – тут же принялись обнимать витязей структуры все, кто был за столом.
– О, лес, – отметил это дело кореец, на скамейку тут же подсаживаясь. – А я как раз на рыбалку хотел сгонять. Достали уже эти паранормы. Детский сад какой-то, а не… паранормы!
– А теперь ещё и шашлыки придётся жарить, – усмехнулся коренастый, опустивший бороду белорус, на дым из трубы бани поглядывая и себя по бокам хлопая, словно рацию искал. – Есть или мне доставку попросить? Мне мужики хоть авиапочтой закинут. Только координаты передать.
– Найдём всё, не тревожь десантников, – улыбнулся одними глазами Рысь. – Не переживай, каждого по его усмотрению лес одарит. Кому удочка, кому шампур. Я сейчас хлеба напеку, в погребок слазию за парой-другой банок закаток.
На полянке под открытым небом действительно очень быстро образовались и мангал и тандыр. Костёр под котелок на уху сложили, а скамейки из пары досок на раз-два новые сколотили.
– Вот это я понимаю рабочий коллектив, – отметил это дело Никитин, откладывая молоток.
Тогда как Саныч в основном потрудился пилой, доски под один размер подгоняя. Он же и добавил:
– Да под мудрым руководством!
Рассмеялись. Разговоры потекли среди мужиков, беседа полилась рекой. И новые дела по хозяйству появились, пока бани ждали с перерывом на «женский час».
Кто снова щепок в самовар подкидывает, ножом строгая, кто топором машет, чтобы дров в баню обновить. Весёлые все, довольные. Воздух бодрит. В лесу густом и дышится иначе, чем в пыльных кабинетах города.
Сёма смахнул пот со лба, приготовившись к новым прыжкам.
– Так, отдохни, – посоветовал Рысь, заметив, что едва освоивший «быстрые тропы», снова собирается Легкоступом или Дальноступом уйти, да вернуться с компанией.
– Слушай, ну какие семейные посиделки без Дмитрия Александровича и Елены Владимировны? – тут же возмутился блондинчик. – А тем паче, Владлену с Боремиром на променад позвать надо. Девчонкам веселее будет. И её растормошат заодно.
– Понял, сделаю, – кивнул Рысь.
Пару минут спустя на поляне появились новые люди. А с ними новые возгласы удивления.
– Владлена! – несла на руках дочка Лера, укутав в полотенце. – Рада видеть.
– Лера, привет, – ответила новая гостья и тут же перевела взгляд на берегиню Рыся, которая несла сразу двоих на руках. Но постарше. И держались сами. – Здравствуйте, Наталья. Я вам не помешаю?
– Ох, что же так официально, – дунула на вспотевшую прядку, прилипшую ко лбу Наталья и тут же предложила. – Пойдёмте детишкам морса сварим. Вишни много осталось и мёда в избытке. Без сахара всем полезен.
– Идём прежде в баню, сами попаримся и детей в тазике искупаем. Я одна с колонкой не справлюсь. Качать надо, а за ней ведь глаз да глаз нужен, – донеслось от Марии Корпионовой, что шла от дома на первый заход с дочкой. А как поравнялась с Любляной на руках с вновь прибывшей, добавила. – Рада вас видеть. Как Боремирка?
