"Фантастика 2025-150". Компиляция. Книги 1-34 (СИ) - Катиш Иван

Конечно, было бы разумно написать Варваре и спросить, где она, но писать кому бы то ни было мне резко расхотелось, когда я получил письмо от тестингового центра с информацией о последней пересдаче и ласковым сообщением, что я —единственный из потока, кто этот предмет не сдал. Должно быть, техника таким образом намекала, что помощи я могу попросить у кого угодно. И кто угодно будет лучше меня. Это было мило. Поэтому я решил поискать нашу старосту ногами.

Мне повезло. Я нашел ее на втором этаже, даже далеко ходить не пришлось. Она сидела в секции «История исследований» и штудировала желтый фолиант в кожаной обложке. Я подошел и сел перед ней.

— Провалил «Практику контракта»? — спросила она.

— Да. Ты уже знаешь?

— Конечно. Меня сразу информируют. Чего пришел?

— Варвара, дорогая, дай конспект, пожалуйста. У меня так хорошо получается ориентироваться по твоим конспектам, они лучше всех учебников. Я бы их издал, честное слово, многие поколения студентов сказали бы тебе спасибо.

— Это интересная мысль, — улыбнулась углом рта Варвара. — Пойдем поговорим.

Это мне совсем не понравилось. О чем тут разговаривать? Либо да, либо нет. Не очень понимаю, почему нет, но мало ли я в чем-нибудь провинился. Вон на Мандрагору не ходил, и команда органиков заняла третье место с конца. Но это же развлечение, это несерьезно, главное — участие.

Тем не менее, я смиренно вышел за Варварой на улицу. День был сухой, безветренный, только мелкий снег изредка падал нам на носы и тут же таял. Перед библиотекой было пусто: все, кто хотел прийти, уже пришел, а время обеда еще не наступило, и никто не торопился в сторону столовой. На площадке перед входом мы стояли одни. Это неприятно мне напомнило мой диалог с Глебом, когда мы выясняли, кто же слил его бизнес по торговле ответами начальству. Очень, очень неправильное место. Но я тут сторона просящая, и не мне выбирать точку.

— Значит, смотри, — строго объявила мне Варвара. — Конспекты я тебе дать могу. Не факт, что они тебе помогут, потому что ты разгильдяй. Такой материал быстро в голову не уложить.

— Я постараюсь! — воспрял духом я.

— Но есть одно условие, — продолжила наша староста. — Ты отстанешь от Хмари.

— Что? — изумился я. — Что значит «отстанешь»? Я что, пристаю?

— Ты находишься в поле ее зрения и сводишь ее с ума. Не надо ничего говорить. Я знаю, что ты не виноват, это она влюблена в тебя с первого дня. Но ты со своей стороны должен положить этому конец.

— Это, прости, каким образом? И, главное, с какого перепугу ты вообще в это лезешь? Ты теперь моральный авторитет?

— Потому что я несу ответственность за всех членов группы. Она младше тебя на шесть лет, ты вертишь ей, как хочешь, и в результате она учится гораздо хуже, чем могла бы, потому что набирается плохого.

— Варвара, это бред. Если уж на то пошло, ты могла бы понести ответственность и за меня. Я же не сдал. А Хмарь сдала.

— У нее пересдача по Руднику. Тоже, между прочим, не сахар. И пересдать ей будет сложнее, чем тебе, а все потому, что она вслед за тобой занимается не учебой, а непонятно чем. Ваши эксперименты в инкубаторе ни к чему не привели и не приведут, потому что вы идете неправильным путем. Без обоснования и теории.

Так-так-так. Вот это заход. Туда не ходи, сюда не ходи, слушайся Варвару-красу-длинную косу. Не много ли ты, дорогая староста, хочешь? И готов ли я по этому поводу рискнуть вылетом из универа?

Я с каменным лицом следил за причудливой логикой Варвары, которая обещала мне уже воистину райские кущи, где сплелись воедино ее конспекты и руководящая роль Красина. Во рту у меня сцепились кислота и горечь.

— Спасибо, Варвара, — прервал я поток обещаний. — Я подумаю об этом.

— Не тяни. У тебя до пересдачи два дня, — напомнила наша заботливая староста.

Глава 16

Всё это напоминало квест про жар-птицу, коня и красавицу, и плевать, что жар-птица и красавица влезли на это уравнение сами, их никто не звал и не планировал, я шел только за конем. Но где есть жар-птица, конь и красавица, там же должен быть и серый волк. Осталось только понять, кто он и где.

Я ввалился в нашу комнату и упал на кровать, еле успев заметить, что все наши почему-то в сборе.

— О, Риц, — обрадовался Баклан. — А мы как раз обедать собирались! Пошли с нами?

— Не, Баклан, спасибо. Что-то неохота.

— Ты баллы что ли экономишь? Да ты так редко ешь, что у тебя их должен быть мешок лишних. Пошли-пошли, прогуляешься. Отдашь мне свое горячее. Или ты их мечтаешь на следующий семестр перевести?

— Да будет ли он, следующий семестр?

— С этого места поподробней, — потребовал Макс.

— Да уж, колись, что произошло, — присоединился к нему Дима.

— По сути у меня последний шанс в пятницу получить допуск к сессии, а у меня не удался не только план А, но и план Б.

Я пробежался по ситуации, благо и сокращать ничего не пришлось. Разговор на пятнадцать минут пересказывается за пять, еще и на предыдущие обстоятельства хватило.

— Короче, этот проклятый предмет — это та же история мира, только в профиль. Только на этот раз у меня нет к нему ключа.

— Риц, «Практика контракта» — это не история мира совсем. Там базово другая логика, — осторожно проговорил Баклан. — Я все-таки предлагаю пойти поесть, а потом я попробую тебе объяснить. У нас ведь тоже такой предмет есть, только он идет два семестра, а не один.

— Давай, — согласился я. — С меня котлеты.

Я бы на что угодно уже согласился.

— Да это само собой, ты все равно есть не хочешь!

Но когда мы подошли к столовой, то обнаружили там закрытую дверь и человек тридцать на входе. Народ напряженно переминался и перешептывался, а два первокурсника стояли, приложив уши к двери. Основную часть скандала было слышно и так, но желающие нюансов должны были приложить усилия.

— Что случилось?

— Не пускают. Отвалилась касса приема баллов, они не могут снять их за обед.

— А кто орет?

— Орет мама Галя, ты что, не слышишь? — засмеялся Баклан. — И я думаю, что нас сейчас пустят, потому что, когда в дело вступает мама Галя, не может быть иначе.

Мама Галя была поваром горячего цеха и заведовала супами. Супы ее были абсолютно божественны, у нее я даже рассольник ел, хотя так-то меня этот суп всегда приводил в ужас: перловка! огурцы! унесите суп! Однако у мамы Гали он получался очень душевно. Как ее звали полностью или хотя бы по нику, мы не знали, потому что на кампусе ее знали исключительно как маму Галю. Она была большая, шумная и веселая, считала, что суп — это святое, но по-настоящему раскрывалась, когда обнаруживала кого-то, кто мешает людям есть. Примерно как сейчас.

Похоже, за дверью шел сеанс видеосвязи с администрацией, где мама Галя разрывала собеседников в лоскуты.

— … вы немедленно распорядитесь открыть раздачу, иначе я вызову платформу и явлюсь в ваш уютный офис. И если вы думаете, что я приду одна, то нет! Мы прибудем вместе с куриной лапшой, равных которой на свете нет. Она не должна пропасть и не пропадет. Вам баллы дороже людей? Вы плюнули мне в душу! Еще ни один человек не мог обвинить маму Галю в том, что по ее вине сорван обед. Как лапша будет смотреться у вас на головах, я передать не могу! Готовьтесь! Вы будете отмывать божественного золота бульон всем коллективом не меньше недели, и ни один механический помощник вам не поможет, потому что я их тоже накормлю. Вы запрещаете мне кормить людей, значит, я буду кормить нелюдей, и будет так. Внимание, я выхожу!

Что отвечала другая сторона, слышно не было, но минуты через три дверь открылась, и народ начали запускать. Мы построились в очередь, которая пошла резвее, чем обычно, потому что точка контроля со снятием баллов за еду, просто не работала.

Котлет не было, а было запеченное мясо, которое я, как обещал, отдал Баклану. А сам пошел за лапшой, от которой чудом спаслась администрация. Выглядел суп и правда многообещающе, я раньше на него не попадал. Довольная мама Галя мелькала в глубине кухни, молодые повара охреневали, а примчавшиеся на скандал безопасники тихо пристроились в общую очередь. Старый безопасник первым делом набрал себе стопку хлеба с семечками, а молодой сразу пошел за лапшой, как и я. Рекламная кампания мамы Гали имела успех.