– Да… забот навалилось… – взгрустнув, отвечает Генка. – Мы зайдем? Я с другом сегодня. Он в первый раз здесь. Филипп?
Я киваю, изображая нерешительность.
– Здравствуйте, Филипп! – переключается на меня Антон. – Желаете зарегистрироваться как член клуба? Членство дает следующие привилегии…
– Нет-нет, – обрываю я парня. – Не сегодня. Хотелось бы осмотреться, попробовать себя в… спортивном покере. Я раньше только по интернету играл.
Интерфейс показывает, как у парня пропадает ко мне интерес. Натурально, только что был под шестьдесят процентов и вот свалился к почти полному равнодушию. Не иначе решил, что в карманах у меня негусто. Впрочем, он не далек от истины.
Что-то уловив в выражении моего лица, Антон все-таки решает рассказать подробнее о клубе и мероприятиях, которые в нем проводятся – о ежедневных турнирах с разным призовым фондом, а соответственно, стоимостью взноса, о крупных чемпионатах, разного рода «плюшках», которые получают постоянные члены. Главное, что я успеваю уяснить, – это то, что в полночь начался турнир для хайроллеров [78] с гарантированным призовым фондом выше ста тысяч долларов. Участие стоит две тысячи долларов, и я еще могу успеть зарегистрироваться, поскольку по правилам турнира в первый час разрешены «ребаи», то есть можно докупить фишки, если все проиграл. Но только в первый час. И этот час уже почти завершен.
Пока мы общаемся, Генка уже успевает перевести всю нашу наличность в фишки.
– Спасибо, Антон! Было очень познавательно! – благодарю я парня и буквально тащу Генку поскорее в зал.
– Фил? – недоумевает он.
– У нас пятнадцать минут, чтобы удвоиться. У них тут турнир со «входом» в два косаря, понял? С ребаями, так что можем успеть!
Друг понимает меня с полуслова. Удвоить наш банк за пятнадцать минут – задача непосильная даже с интерфейсом, но мы с Хороводовым всегда были авантюристами.
Первая же дверь после ресепшена ведет в большой зал с островками яркого света и игровыми столами. Народу – и это в буднюю ночь! – очень много. Шелестя и перестукивая прокручиваемыми в руках фишками, переговариваются игроки, монотонно что-то бубнят крупье.
– Сюда! – сориентировавшись первым, Генка тянет меня за стол со свободным местом.
Крупье как раз подводит итоги раздачи, отлично. Сажусь, выкладываю фишки перед собой – я в игре. Стараясь сохранять равнодушную физиономию под изучающими взглядами партнеров, перебираю фишки, изображаю нервозность и волнение – кусаю губы, хмурю лоб.
Ставки не очень высокие – пять-десять долларов, и без олл-ина успеть на турнир мне не светит.
Ни первая, ни вторая раздача не дают мне ничего, с чем стоило бы идти на риск. К счастью, то же самое у оппонентов, все сбрасывают, и много времени не уходит. Третья раздача дает мне три «короля» на флопе, причем общие карты пока закрыты, а у меня на руках пока только «пара». Отвечаю.
То же самое делают еще три человека, а четвертый – лощеный молодой человек в солнцезащитных очках и футболке со стразами G-Star – повышает ставку – «рейзит» до пятидесяти долларов, причем без всяких на то оснований. Блефует! Да, у него ничего нет, и его ход – лишь попытка спугнуть и заставить нас сбросить карты. То, что надо!
Его блеф почти успешен: все, кроме меня, сливаются. Я же, как неуверенный шахматист водит фигурой над доской, долго «думаю», решая, сбросить ли мне или рискнуть, ответив на повышенную ставку. Краем глаза ловлю легкую ухмылку Стразика, как я его про себя назвал. Генка, нетерпеливо бьющий копытом в пол, яростно шепчет в ухо, что время поджимает.
Отвечаю. Теперь, когда нас только двое, я могу точно понять, какие в итоге комбинации будут у меня и у Стразика. Я останусь с тремя «королями», а вот ему на «тёрне» придет двусторонняя заявка на «стрит», и моя задача – чтобы он играл до конца.
После вскрытого флопа «чекаю», то есть передаю ход ему, не делая ставок. Не моргнув глазом Стразик повышает до двух сотен. «Поколебавшись», отвечаю на его ставку. За спиной раздается звук удара ладонью о лоб, будто Генка прибил комара.
– Это Радик Казанский, Фил! Ты уверен? Он профи! Аккуратнее, он же тебя разводит!
Пожимаю плечами – мол, ничего уже не поделаешь, я в игре.
Дилер открывает четвертую общую карту – я все так же с тремя «королями», у профи Радика-Стразика Казанского все так же ничего нет, кроме нижнего недо-«стрита». Момент истины для меня и Генки.
Я могу опять сказать «чек», и тогда есть риск, что Радик ответит так же. Да, я выиграю, но этого на турнир не хватит. А могу пойти ва-банк, и если он сбросит, выигрыш будет такой же, как и в первом варианте. Еще я могу поставить немного, тогда ответит Радик или нет, все равно не хватит.
Думай, голова, думай. Всю игру несмело «чекал» и отвечал – если сейчас поставить, он может подумать, что я дождался своей карты. Так-так-так…
– Чек, – тихо говорю я, будто надеюсь, что соперник ответит тем же, а я смогу посмотреть последнюю общую карту.
– Триста! – уверенно ставит Радик.
– Триста, – подтверждает крупье, пересчитав фишки.
– Олл-ин! – Получай, Стразик, гранату!
Ох уж эта горячая восточная кровь. Теперь не ответить на мой ва-банк равносильно потере лица. А там, глядишь, и «стрит»-таки нарисуется. Видимо, решив так же, Радик уверенно отвечает:
– Отвечаю!
Бинго! Попалась рыбка! Пока крупье считает фишки, а весь стол, замерев, ждет итогов раздачи, я смотрю на часы – осталось меньше пяти минут. Успеем?
– С чем пошел? – жарко шепчет в ухо Генка.
– Увидишь. Где турнир проводят? Успеваем?
– В VIP-зале. Там… – Генка, не договорив, хватает меня за плечи и трясет в порыве радости – мы с Радиком вскрываем карты, из которых видно, кто победил.
Прости, Радик, за читерство, но у тебя еще вагон фишек, а мне друга выручать!
Собрав фишки со стола, выходим из зала с низкими ставками и мчимся по коридору в VIP, где проходит турнир. В голове проносятся мысли о том, как герои в кино всегда успевают в последнюю секунду спасти мир или обезвредить бомбу и как меня смешила эта искусственная драматичность момента, нагнетаемая сценаристами. Но вот я сам в таком же положении за две минуты до конца приема заявок на участие.
У нужного зала нас жестом останавливают два охранника.
– Мужики, мы на турнир, опаздываем, вот фишки, простите! – скороговоркой выпаливает Генка
При слове «мужики» секьюрити едва заметно морщатся.
– Подождите, – снисходит до ответа широкоплечий охранник, пока тот, что поменьше переговаривается с начальством.
– Турнир… – начинает Генка молящим тоном, но второй, тот, что поменьше ростом, обрывает его на полуслове:
– Простите, ваше участие в турнире не одобрено.
Приняв новые вводные данные, мозг запускает бурные мыслительные процессы – возвращаться в предыдущий зал и идти постепенно? Пусть мы за ночь все не отыграем, но начало будет положено. Два-три захода, и задача решится…
Двери зала открываются, и оттуда резко выходят два серьезных молодых человека. Один в пиджаке, другой не по погоде в короткой кожаной куртке. При виде них Генка меняется в лице, а вся его радость и хорошее настроение выходят, как воздух из лопнувшего шарика. На меня они внимания не обращают.
– Надо же, Геннадий! Какими судьбами?! – радуется неожиданной встрече тот, что в пиджаке. – На ловца и зверь бежит!
Его спутник грубо хватает и стискивает Генкину шею, прижимая его голову к груди:
– Ты совсем глупый, да? Тебе шеф что сказал?..
Он, продолжая говорить, тащит куда-то Генку, а его напарник идет следом и отпускает остроумные реплики. Кидаюсь за ними, но интуиция надрывно вопит – стоять! Все испортишь!
Жгучим пламенем в кипучей крови разгорается баф «Праведный гнев», и мне стоит больших трудов погасить вспыхнувшее желание вступиться за друга. В мгновение ока сотни вариаций того, как можно поступить и к чему это приведет, проносятся в голове, пока не выстраиваются в конкретный и здравый план, где каждый пункт вбит стальным несгибаемым гвоздем – только так, твердо, без сомнений, и все будет хорошо. На все это уходит секунда-другая.
