Дом встретил нас запахами еды, суетой и праздничными ужином. Лишь Эрна сжала губы в тонкую линию, увидев моё постаревшее лицо и просканировав на скверну. Но портить праздник вопросами и переживаниями не стала. Только обняла да провела ладонью по местами седым волосам. Хорошая она и, главное, умная.
Под утро, когда я вышел из спальни выпить воды, встретил сестру, раскинувшуюся на стуле и водящую пальцем по столу, выводя для тренировки некоторые сложные рунные построения. Увидев меня, она, всё же, поинтересовалась:
— Оно действительно так нужно было?
— Не знаю. Но удержаться на моём месте никто бы не смог. Будешь обвинять в глупости? — поморщился, присаживаясь напротив за стол.
— Пф-ф, нет. Просто интересно, а есть ли у тебя план на этот случай?
Я почесал в затылке и усмехнулся:
— Целых три возможных варианта.
— Один из них — твоя преждевременная смерть? — прищурилась она.
— Это четвёртый.
— Что-то не верю я тебе, братец…
Она тяжело вздохнула и замолкла, продолжая рисовать пальцем по столу. Разговор этот, готовый пойти по кругу, мне надоел ещё с принцессой. Так что я просто произнёс:
— У Элеоноры будет ребёнок. Мой.
Она вскинулась, воскликнув:
— А скверна?
— Мы успели, пока я был чистым.
— Так вот почему… Но ты же не мог знать…
— Я надеялся. В крайнем случае, Фиона смогла бы очистить меня ещё раз, пусть и с последствиями. А проиграй мы битву, пришлось бежать с островов. В покое благородные нас не оставили и пришлось принимать скверну всё равно, просто чтобы спасти принцессу и ребёнка. Так зачем доводить до поражения?
— Если считать так, то может быть…
Её слова были полны сомнения. И, так-то, совершенно справедливо. Мне самому всё это напоминает оправдания наркомана, рассказывающего, зачем ему всенепременно нужна доза. Но когда ты сам этот самый наркоман, всё начинает играть глубинными смыслами…
Усмехнувшись этой мысли, на её вопросительный взгляд спросил:
— Ты бы отказалась на моём месте от силы?
Она фыркнула и, отмахнувшись, уверенно ответила:
— Нет, конечно. Если вопрос всего нескольких лет, то какая разница? Лучше прожить их львицей, чем овцой.
Я рассмеялся. Всё же, есть в нас немало общего. Пожелав сестре хорошей ночи, отправился обратно в спальню.
Завтра нужно будет дойти до Густава, посмотреть, что там есть. Попробуем ускорить работу односельчанина. На ужине его не было, Эрна говорит, что он сейчас и ночует в каморке возле кузниц.
Так что утром после завтрака, отправился к обители повелителей железа, полный самых разных мыслей и идей. Что и как можно упростить в двигателе, переделать, где-то перевести на магию. Но на подходе меня огорошил знакомый звук. А уже ближе и очень знакомая вонь выхлопных газов.
Я влетел в кузницы и широко открытыми глазами уставился на стучащий монструозно выглядящий движок, размером со стол. Более того, четырёхтактный. Я рисовал и так, и так, но раньше Густав занимался двухтактным, и намного меньших габаритов.
Оглядев усмехающихся мастеровых, повернулся к односельчанину, невозмутимо протачивающему отверстие в барабане будущей винтовки на присоединённом к мотору через ремни сверле. Подскочив к движку, нашёл взглядом подравнивающую пилочкой ногти Фиону, да только и смог, что воскликнуть:
— Как?!
— Покажете ему, уважаемая? — усмехнулся Густав.
На что она демонстративно щёлкнула пальцами, и по щедро нанесённым на двигатель и насос рунным цепочкам пробежала волна энергии. А, следом, в воздухе развернулась иллюзия.
— Офигеть…
Над изделием висела его полупрозрачная копия, в реальном времени отображающая текущее состояние агрегата. Более того, иллюзия настолько подробная, что показывала износ каждой гачеки, клапана, состояние смазки и даже, судя по изменению цветов иллюзии, температуру в каждом цилиндре. Двигатель работал очень хорошо. Даже на слух никаких особых стуков или ещё чего.
Но сколько же там было рун… Я удивлённо поднял брови, увидев, как один из мастеровых подсыпает в воздухозаборник двигателя раздробленные в пыль кристаллы маны. Через мгновение от двигателя ударило волной энергии. Совсем небольшой, почти всё перехватывалось рунными контурами. Я с удовольствием впитал силу и, присев рядом на стул, опустошённо пробормотал:
— Это же невозможно, так быстро…
Им потребовалось полтора месяца, чтобы собрать двигатель. Я окинул глазами топливный насос, занимающий почти две трети движка. Но, не важно, оно работает!
— Ты был неточен: к качеству топлива он очень даже критичен! Алхимики ругаются, сложно его готовить, — вырвал меня из раздумий упрёк Густава.
— Я думал, будет убогая маломощная пыхтелка. А не вот это! Но как? Как? В нём же дури на сотню лошадей! Это невозможно!
Фиона покровительственно усмехнулась, переглянулась с Густавом, и они одновременно произнесли:
— Для магии нет ничего невозможного!
— Но ведь не за месяц…
— Да всем было интересно, что получится, Бьёрн. Ковать одни и те же стволы, а также измельчать и сушить порох никому не интересно. А тут есть простор для творчества, все работали.
— Особенно, когда оказалось, что при достаточной мощности машины и хорошем топливе она способна раскладывать кристаллы на ману, — дополнила моего односельчанина бывшая богиня.
— Значит, мана больше не дефицит? Кстати, я алхимикам ещё кое-что привёз.
Я осторожно достал из кармана упакованный в десяток слоёв ткани маленький мешочек, отсыпал из него пару крупинок на наковальню и, ударив сверху молотом, подорвал.
— Вот, эта штука работает у благородных порохом. Мы сможем её использовать, хоть и немного по-другому.
— Давай сюда! — раздался позади требовательный возглас Эрны.
— Вроде, думаю, смогу понять, как такое делать, — немного растерянно произнёс я, протягивая ей мешочек.
— Вот через пару дней, если у нас не выйдет, подскажешь, — отмахнулась сестра.
Я остался стоять с пустыми руками, оглядывая собравшихся, начавших обсуждать, как можно приспособить соль к капсюлям. А Эрна и вовсе хмыкнула:
— Иди воюй, брат. Это у тебя получается лучше всего.
Я прищурился, проигнорировав иронию в её тоне, оглядел двигатель и спросил:
— Сколько вам нужно времени, чтобы сделать ещё один?
— Хорошего металла на такое больше нет. Но если будет — ещё двадцать дней, — неуверенно ответил Густав, бросив взгляд на Фиону.
— Тогда готовьте его к погрузке на корабль. Он будет нужен мне на рудниках.
— Так они ещё под благородными… — нахмурилась Эрна.
Я пожал плечами и, легонько оскалился, повернувшись к сестре:
— Ненадолго. Как ты говоришь, воевать у меня получается лучше, чем всё остальное.
Не прощаясь, развернулся и вышел на улицу, быстро прошёл полквартала, пытаясь осмыслить увиденное в кузнице.
Оно не укладывалось в голове. Мы с Фионой больше двух месяца револьверы делали. А тут…
Усевшись в тени на лавочку с краю центральной площади, так, чтобы не мелькать на глазах жителей, решил понаблюдать за людьми и подумать. Не верилось, что чуть больше года назад тут всё было залито кровью. А сейчас — вот, рынок. Зазывают торговцы, ходят толстые матроны с большими корзинами, пускаясь в жаркие споры.
Сильны люди, ничем их не сломить. Всегда выживают и пытаются устроиться к лучшему. Но, блин, как они смогли создать этот двигатель? Расчёты, синхронизация деталей, подгонка, проверка… Там же работы на годы!
Солнце перекрыл силуэт, и рядом на лавочку опустилась бывшая богиня магии. А, впрочем, а бывшая ли? После сегодняшнего представления не уверен. Так что негромко поинтересовался:
— До сих пор не верю. Как же так?
— Мы же не дикари, Бьёрн. Многое забыто, да и маги никогда не стремились выносить наружу все свои знания. Но даже концепция атома у нас вполне известна и доказана. Хотя, то, что он может делиться, для меня стало открытием.
— Но, при этом, сотни лет воевали мечами и магией, — фыркнул я.
