Смятый наплечник, из-под которого течёт кровь, и ствол в трясущихся руках какого-то разодетого мудака. Рывок к нему, но наперерез бросилась закованная в сталь фигура, от которой несло скверной.
Собрать всю доступную силу, составить программу движения, и враг осел на землю с раскуроченной головой. Помнят руки работу!
Подхватив труп за шкирку, я медленно пошёл к благородному, попутно вытягивая скверну из мёртвого тела. Это было легко, казалось, зараза сама ластилась, желая стать частью меня. Враг взвизгнул и побежал.
Я же остановился, лениво увернувшись от стрелы, пущенной мне в лицо. Оглядел битву, бросил тело на землю, наконец, ощутив себя полным силы. Подхватил утяжелённую саблю, расслабленно вычистил кровь из ушей и бросился вперёд. Пришло время резни!
Тяжёлая сабля невесомо летала в руках, оставляя за собой лишь трупы. Драться в тишине удивительно приятно. Только отдаётся в руках рукоять, когда лезвие крошит металл и кости, да летит вокруг кровь, оседая на доспехах и лице. Вокруг бесконечное количество врагов, это ли не мечта?
Взмах, ещё. Снести голову рукой, метнуться назад, спасаясь от выстрела пушки, убить всю обслугу, впитать остатки энергии.
А потом пушки в пределах видимости кончились, и я потерялся во времени.
Лишь бьющая кровь и начавшие прорываться, иногда, самые громкие крики, скрашиваюшие тишину. Об доспехи ломались стрелы, сумели неглубоко воткнуться пара арбалетных болтов, но и всё. Особой возможности стрелять по себе я не давал, будучи постоянно окружён врагами или перемещаясь быстрыми рывками.
Сколько это уже длится? Врагов море, и они отказываются кончаться. Выбрав момент, взвился в прыжке с перевёрнутой телеги, бросив взгляд окрест: вокруг только две перемалывающие друг друга толпы, в которых не шибко можно что-то понять.
Прищурившись, я отступил в наш строй, не обращая внимания на почтительно обтекающих меня воинов. Бросил взгляд на затянутую тьмой саблю. Надо же, а раньше поддерживать защиту на предметах так долго не выходило…
Тем не менее, присев на лежащие друг на друге трупы, замер, вслушиваясь в скверну и переводя дыхание.
Силы уже не очень много, но она уверенно бьётся внутри, даруя ощущение мощи и почему-то спокойствия и уверенности в будущем.
Поднявшись, глубоко вдохнул пахнущий кровью и дерьмом воздух. Усмехнулся и вернулся в битву. Там хорошо, комфортно. Как дома.
Рубануть, ещё, сдвинуться, рубануть. Подхватить во вторую руку щит и продолжать рубить, иногда ломая кости щитом. Всё чаще и чаще вокруг остаются только свои, приходится двигаться дальше к ожесточённо огрызающемуся врагу, проламывая их строй и давая остальным нашим завершить начатое.
Регенерировали барабанные перепонки, и вокруг опять стал греметь привычный звон мечей и крики, к которым добавлялись выстрелы.
Во время очередного передыха я получил возможность оглянуться вокруг, с удивлением для себя поняв, что уже темнеет.
Впрочем, отдышавшись и выпив воды, опять вернулся в кровавую мясорубку. Силы потихоньку заканчивались. Всё слабее становился удар, всё чаще приходилось давать отдых телу. Но я продолжал сражаться, как и все вокруг.
Рубануть, пробить строй, войти глубже, расчищая место. Всё привычно и удобно.
— Бьёрн, берегись!
Сдвинулся в сторону, убивая какого-то мечника, и оглянулся вокруг. Враги и прущий вперёд щитоносец, от которого тянет скверной. Я только поднял саблю, когда аристократ что-то прокричал бросаясь вперёд, и на его теле мелькнули намотанные на доспехи мешочки с порохом. Я рванул вверх щит, прикрывая лицо, а следом прогремел взрыв, разрывая на куски смертника и всех вокруг.
Сломанной куклой меня отбросило назад, раскидывая людей. Дыхание перехватило, но я отчаянно пытался встать, продолжить драться. Однако мне не дали: позади прогремел ещё один взрыв, гася сознание вспышкой боли.
На этом битва для меня закончилась.
Глава 13
Сознание возвращалось тяжело, внутри черепа крутились адские жернова, ныла грудь и спина. Попытка открыть глаза вызвала сильную вспышку головной боли, так что я остался лежать, борясь с тошнотой. Изредка доносились какие-то звуки. Кусками прорывался женский диалог:
— Спаси… Отдам… Нужен.
— …сил.
— Как…
— …на.
— …надо! …с ним… ты сильнее.
— …орошо.
Наступила тишина, я не стал напрягаться дальше, по знакомым голосам поняв, что нахожусь среди своих, и позволил себе спокойно уснуть.
Следующее пробуждение прошло легче. Боль в голове исчезла, хотя осталась слабость и, конечно, сводящий от голода желудок. Открыв глаза, я увидел над собой грубо сколоченный потолок и, повернув голову, оглядел незнакомую комнату.
Возле кровати, с толстым томом по алхимии на коленях, откинувшись на спинку кресла, дремала Фиона. Скрипнув кроватью, я сел, опираясь на подушку, и посмотрел на обмотанную бинтами грудь и руки. Судя по боли, на ногах не лучше.
Это как меня так? Вроде сражался… На этой мысли губы сами раздвинулись в довольной улыбке. Как же я соскучился по этой силе! А потом? Точно, взрыв. Меня подорвал смертник.
Память пробуксовывает, взрывы в упор явно не прошли даром. Рядом раздался протяжный зевок, и прозвучала равнодушная констатация факта:
— Ты всё-таки не смог удержаться.
— Как бой? — в первую очередь поинтересовался я.
Спорить или что-то доказывать нет смысла. К тому же, я действительно не смог удержаться от искушения, как только появился достойный повод. Хотя сражение можно было провести и без меня с саблей наперевес. Наверное.
— Вы победили. После того, как тебя ранили, сражение длилось до ночи, но вы победили.
— Как ты тут оказалась? — поинтересовался, устраиваясь удобнее в постели.
— Знала, что не удержишься от скверны, если бой пойдёт плохо. Выехала сразу, как пошёл слух о намечающейся большой битве.
— Я так предсказуем? — тяжело вздохнул, пытаясь сосредоточиться на ощущении энергии.
— Ты достиг слишком большой силы, используя скверну. Это был просто вопрос времени, когда не удержишься, — пожала плечами Фиона.
— Даже не стала выжигать заразу?
Внутри клубилось привычное облако заражения, залечивая повреждения, разливаясь по венам ощущением силы и мягко давя на сознание привычной яростью и жаждой насилия.
— Не имеет смысла. Удаление скверны из твоей ауры принесёт больше проблем, чем пользы. Деградация организма начнётся сильно раньше, и проживёшь ты чуть больше, но полной развалиной.
Я поморщился и коротко спросил:
— Сколько?
Она пошевелила пальцами, и перед нами появилась иллюзия. На меня смотрело исхудавшее лицо мужчины лет сорока, волосы с сильной проседью, морщины.
— Так ты выглядишь сейчас и будешь выглядеть отныне. Много скверны ушло на восстановление самых сильных ран, и регенерация дала сбой. Твои десять лет уменьшились вдвое.
Я поднял перед собой руку и сжал кулак, чувствуя, как отзывается на вспышку злости скверна, наполняя тело силой, и равнодушно ответил:
— Да и хер с ним!
— Совсем никаких сожалений? — подняла бровь бывшая богиня магии.
— Пять, десять… Ярко жил, быстро сгорел. Так бывает, — отмахнулся я. — И ещё не вечер, всегда есть варианты.
— Возможно. Ты везучий, — почти незаметно улыбнулась Фиона.
— Что у меня с ранами? Когда смогу работать?
— Тебя посекло осколками, несколько из них пробили доспехи, сильно приложило самим взрывом, и ты много вреда нанёс связкам и мышцам до этого, тело отвыкло от подобных нагрузок. Но через пару дней будешь в порядке.
Кажется, она немного не договаривает о степени тяжести этих ран. По ощущениям, у меня всё тело — сплошной синяк. Но это и не удивительно, с учётом того, сколько раз за бой меня приложило взрывной волной. Обычный человек после такого на всю жизнь останется инвалидом, даже если выживет. А я ничего, буду нормально жить.
Осталось решить ещё одну проблему, и я решил не затягивать, поинтересовавшись:
