Государь не хочет лишний раз дергать помещиков ещё и потому, что заработал «Закон о вольных землепашцах», во многом непохожий на тот, что был принят в иной реальности. Русская Американская Компания и промышленность выкупает некоторых крестьян по двойной цене. Помещики вынуждены продавать, согласно закону. Они обязаны еще и ослаблять гнет, так как худо-бедно, но Общество Печалования заработало. Не хватает какого-нибудь шефства над этим обществом со стороны светской власти. Но… Императрицы нет, Мария Федоровна была низложена государем, пребывает рядом со своим старшим сыном в Сибири.
Оказывается, что есть немало крестьян, которые могут быть чуть ли не вровень по своим финансовым возможностям с хозяевами, но оставаться крепостными. Есть даже инженеры, все еще в статусе крепостных. Вот всех их государство и выкупает, чем стимулирует и других крестьян работать над собой и стремится. Какая-никакая, но дополнительная ступенька в социальной лестнице образовалась.
Кстати, поместья, которые закладываются в банках, и в течении полугода есть просрочки по залогу, так же по закону могут быть изъяты у владельцев, с компенсацией. Эти выплаты горе-помещикам достаточно велики, чтобы некоторые нерадивые собственники сами продавали государству свои убыточные имения. Ну и на этих землях сразу же начитает работать Тарасов, не сам лично, так как клонировать людей мы еще не научились, но у него уже немалый штат помощников. Крестьяне переводятся в арендаторы, с правом выкупа своей земли за очень низкую цену. Но бесплатно давать так же нельзя.
Да, это ещё никак не отменено крепостное право, император Павел не пойдет на подобный шаг. И нужно постепенно создавать условия, чтобы крепостное право ссыхалось, растворялось. И мы уже работаем над этим.
— Вместе с тем, — говорил я. — Хранилища зерна в Российской империи полны, проблема с голодом решена во всем государстве. Нам пора открывать международные рынки, так как скоро государству будет незачем делать большие закупки продовольствия у помещиков.
Начиналась скандальная часть моего доклада.
— Возобновление торговых отношений с Англией в полном объёме? — не выдержал император и спросил, несмотря на то, что сначала я должен говорить, а после выслушивать вопросы.
Мне было обещана возможность сказать все, что хочу.
— Да, ваше величество, восстановить торговлю с Англией, но на наших условиях! — я замолчал, осмотрел всех присутствующих, а это без малого три десятка мужчин, и приглашённая, как гость, великая княгиня Финляндская и королева-мать-регент Александра Павловна. — У нас нет друзей, у нас союзники армия и флот, н национальные интересы и воля нашего монарха. И потому, Ваше Величество, присутствующие здесь уважаемые господа, я считаю, что, если в интересах России начать торговать с Англией, значит, так этому и нужно стремиться. Но англичане в таком положении, что мы вправе стребовать от них новых условий сотрудничества в торговых отношений. Я подчеркиваю, — в торговых.
— А как же Франция? — спросил Ростопчин.
— Россия не заключает никаких иных военно-политических союзов, кои бы противоречили русско-французским отношениям! — позволив себе даже немного кривляния, я передразнил министра иностранных дел Франции Талейрана.
Дело в том, что французы договорились с пруссаками и подписали с Пруссией весьма странной направленности мирный договор. Пусть обе стороны назвали это лишь договором двустороннего сотрудничества, на самом деле, всё попахивало тем, что формируется некая коалиция против России. Пруссия, к примеру, отказала нам, России, продолжать оснащать русские корабли в прусских портах. Мелочь, на самом деле, мы в подобном не так критично и нуждаемся, но симптомы налицо.
Что-то похожее французы сейчас пробуют заключать австрийцами. Если позволить состояться и этому союзу, то, всё ещё никак не решающаяся начать войну, Турция немедленно пойдет на обострение и поиск поводов к войне.
Да, мы, собственно, и не против воевать, так как настало очередное время дать Турции по носу. И желательно это сделать так, чтобы долго османы еще не вспоминали о славе своих предков. И в этом свете враждебная для нас Австрия, да ещё и в союзе с Францией и Пруссией… Подобного допустить никак нельзя.
Да, сейчас мы всё ещё союзники Франции, но французы отказались от нашей помощи в Индии. Более того, заявили, что нахождение там русских войск никак не потерпят. При этом, нас уже обвиняют в несоблюдении буквы франко-русского союза, даже не удосужившись конкретизировать, в что именно вы не выполнили.
Это означало лишь одно, что Наполеон вознамерился подмять Индию именно под себя, а никак не освободить её или не выбить оттуда англичан. Он не собирается даже рассматривать вопрос о том, чтобы попробовать создать в сотрудничестве с нами какую-либо индийскую администрацию. Пусть даже лишь на Востоке Индостана.
И Наполеон, вопреки нашим запроса, не собирается помогать русскому союзнику в том регионе Топу Султану. Господин Ложкарь лично занимался вопросом логистики и доставкой вооружения, провианта, пороха и фуража Топу Султану. Это была нелёгкая задача, которая в очередной раз доказала высокий профессионализм и природный гений моего друга Лошкаря.
— Ваше императорское Величество, господин председатель Государственного Совета? — обратился Александр Борисович Куракин. — Я прошу соизволения сказать.
После разрешения императора министр иностранных дел Российской империи высказал на Государственном Совете то, о чём ранее предупреждал меня. Куракины, причём, оба, и тот который во Франции, и тот, который в России, были, конечно же, против того, чтобы мы восстанавливали хоть какие-то отношения с Англией.
Вырисовываются чёткие контуры оппозиции, профранцузской партии при русском императоре. Ростопчин, Куракины, ряд фигур помельче — все они ратовали за более плотный союз с Наполеоном. Бонапарт для многих казался истинным другом России.
И почему в России так мало прорусских сил, а всё какие-то англофилы-франкофилы и другие «некрофилы»?
Мне очень не хотелось ссориться с Куракиными, и не только потому, что мы имеем общие дела и доли во весьма прибыльных предприятиях. Но к этому всё идёт. Я решительно не понимаю, почему мы должны спускать с рук Наполеону оккупацию части германских княжеств, Дании, Норвегии, нашей части Швеции. Именно так! Когда Швеция прорусская, то ее территория — это вопросы России и королевы. Наполеону даже предлагалась Померания, но ему мало.
Хорошо, что государь проявил адекватность и после очень долгих споров, на грани моей ссоры с монархом, всё-таки принял план Барклая -де-Толли. Россия готовилась к масштабнейшей войне с Францией.
— Что ж, господа, мне нужно крепко подумать! — сказал император, резко встал со своего возвышающегося над всеми стула, и словно выбежал прочь из зала заседания Государственного Совета.
Некоторое время была тишина, многие смотрели на меня, потом стали шептаться между собой.
— Михаил Михайлович, вы осознаёте, что ставите Россию на путь большой европейской войны? Англия нынче слаба, как никогда ранее, она нам не помощник, — подойдя ко мне, наставительно говорил Гаврила Романович Державин. — Готовы ли мы к войне?
— Гаврила Романович, — отвечал я мною уважаемому человеку, — Тихим сапом Наполеон прибирает к своим рукам всю Европу. Если бы не русский флот, он бы уже пробовал высаживаться в Англии. Английский бульдог сильно потрепан, но он всё ещё бульдог. Уничтожая одного врага России, в виде Англии, мы порождаем другого зверя. И он не более и не менее опасен и вреден для России, чем Англия ранее.
Я открыл свой портфель и достал оттуда не вышедший в тираж номер «Монитора». Добыть эту французскую газету получилось благодаря развитой шпионской сети во Франции. Это пусть Талейран что угодно кричит, хоть с пеной у рта доказывая свою лояльность Наполеону Бонапарту, но он уже вовсю играет против императора Франции. Без министра иностранных дел Франции подобный документ не оказался бы у меня в руках. Более того, отсрочка моего доклада не была связана с тем, что я не готов к нему, как думали многие, злорадствовали, что Сперанский, наконец, в чём-то промахнулся и не успел вовремя подготовить необходимый документ.
