Увидел только летящую в воздухе голову с тускло-синими глазами и… умиротворённой улыбкой?
— Только очень странный человек мог назвать тот оскал улыбкой, — прокомментировал Виш. — Но в общем-то ты прав. Это хорошая смерть. А вот теперь можно и даже нужно помочь!
Виш ещё говорил, но я уже понял. Что нужно делать.
Голова все еще летела, вращаясь, в сторону оврага, как я выпустил пламя. Причем, с обеих рук.
Огонь с жадность поглотил останки умертвия, и вокруг стало немного теплее, что ли?
— Уаааааааау! — победно завыл Клык, напоминая всем, что он с честью отстоял свою территорию.
— Ранг дали! — выдохнул следом Камнев. — Макс, мне срочно нужна стела!
— В поместье, — скомандовал я. — Там во всем разберемся.
* * *
К тому моменту, когда мы вернулись в поместье, с последним умертвием все было покончено.
План егеря заманить умертвие в сарай и сжечь сработал лишь наполовину.
Заманить удалось, а вот поджечь обледеневшие дрова не смогло даже Огненное зелье.
Единственное, что оставалось Немирову — навалиться на рогатину, прижав умертвие к полу.
И он действительно держал ледяную нежить все это время.
Несмотря на всю ледяную магию умертвия, Немиров стоял до конца.
Ледяные копья, Тараны, Стены разбивались о его волю, ну а иммунитет к Холоду помог выдержать сумасшедшую атаку врага.
Граф, конечно же, тут же заинтересовался феноменом Немирова, и я выдал заранее заготовленную историю про его поход в Стужу и… поглощенный Осколок.
Да, рассказанная мной история была откровенно шита белыми нитками, но граф сделал вид, что поверил.
В отличие от Углова, который тут же насел на егеря, в бесплотных попытках вытащить из него правду.
И это они ещё не видели Клыка!
Благо ментальная связь восстановилась, и мы условились, что Немиров отправится с нами до границ со Стужей, а волк в это время останется патрулировать Николаевку и поместье.
Следом я переговорил с Вязовым и, сославшись на графа, заверил аудитора, что эта была атака Шурповых, но теперь ему и его семье ничего не угрожает.
Не знаю, что больше впечатлило Вязового — аура графа Галицина или так быстро прибывшая подмога, но аудитор повторно заверил меня в своей признательности и верности.
Ну а потом, за несколько минут до официального выхода в Ледяную Пустошь, я успел переговорить со Степаном.
Очень уж мне не давала покоя дурацкая смерть двух форточников.
— Степа, как так вышло?
— Ну вот так, — поморщился Степан. — Они от дневных возлияний ещё толком не отошли, а тут тревога, монстры как в Проколах, ну они и рванули.
На первый взгляд, все так и было, но меня кое-что смущало в произошедшем.
— Скажи-ка мне, Степа, ты же мог их остановить. Но не стал. И не говори, что был занят Вязовым.
Уж что-что, а забота о боевых товарищах вдалбливалась в послушников на всех занятиях Камнева.
— Ну… — замялся Степан. — Правда времени не было, да ещё и так удачно вышло…
— В каком смысле удачно?
— Да я так… фигурально выражаясь… Все остальные же выжили?
— Хах! — развеселился Виш. — А Степа-то не промах, Макс! Умеешь ты помощников выбирать. Ему не в специалисты по деликатным делам идти надо, а в генералы! Дивизию сюда, дивизию туда!
Я же оказался перед выбором — сделать вид, что ничего не случилось и все нормально или копнуть глубже.
С одной стороны, действительно, получилось удачно — теперь Олег и Андрей, которых я использовал в качестве прикрытия точно никому не проболтаются.
С другой — это было неправильно. Нельзя так относиться к людям. В моем понимании командир должен стоять за своих горой.
Степа совершенно точно мог тормознуть подвыпивших форточников, но решил, что так выйдет… «удачно».
И если я поощрю проявленный им цинизм, дальше может стать только хуже. К тому же, он поймет, что в случае нужды я пожертвую любым из своих людей.
В том числе и им.
— Вот что я тебе скажу, Степа, — я уставился помощнику в глаза. — Нельзя так делать. Они — наши. А за наших мы горой. Понял?
— Понял, — в глазах Степана мелькнуло чувство вины. — Но они правда сами. Я не успевал… Что мне надо было, разорваться?
— Ты сделал правильно, уведя семью Вязового в подвал, — у меня не было в планах взращивать в Степане чувство вины. — Просто знай: Мы. За наших. Горой.
— Я запомню, — кивнул Степан. — Насчёт дальнейших заданий… все в силе?
— В силе, — кивнул я. — И организуй доставку ребят в Северную Вахту. Я позабочусь об… урнах.
Хоронить людей в промерзшей земле — то еще удовольствие, поэтому мы с Камневым приняли решение подвергать павших форточников кремации.
Горшочки с прахом будем хранить в специальном склепе, на стене которого будут выбиты имена всех одаренных, павших в бою с иномирными монстрами.
— Хотел было я сказать, что ты опять повел себя, как слизняк, Макс, — задумчиво протянул Виш, — подумаешь, два неудачника! Но, знаешь, ты прав. За своих нужно стоять горой. Своих нельзя бросать, иначе оглянуться не успеешь, как окажется, что твой мир разрушен…
Виш замолчал, уставившись куда-то вдаль, а я послал фамильяру волну тепла и поддержки.
«Своих не бросаем, Виш».
— Не бросаем, — эхом откликнулся фамильяр и бросил на меня полный надежды взгляд. — В таком случае, Макс, как ты смотришь на то, чтобы заглянуть в Стуже… в одно место?
Глава 6
Я не стал уточнять у Виша, что это за место, и кто или что нас там ждет.
Вместо этого молча кивнул. Виш — точно свой, а раз для него это важно, то обязательно заглянем.
В путь мы вышли, когда окончательно стемнело.
На мой взгляд, это была сомнительная идея, но Галицин вел себя так, будто не раз уже ходил в Стужу.
Граф ставил себе целью добраться до конкретного места до рассвета, и наверно, в этом был какой-то смысл.
По итогу в поход отправилось пять человек: Галицин, Углов, я, Камнев и Немиров.
Граф со своим помощником шли впереди, то и дело сверяясь с хитрым артефакторным компасом.
Я двигался следом, а позади плелся Немиров, которого буквально тащил на себе Камнев.
Егерь был откровенно плох, но Галицин настоял на том, чтобы Немиров отправился с нами.
И на все мои заверения о том, что егерь едва стоит на ногах, он отвечал лишь: «Нельзя игнорировать такие таланты» и «Чай не барышня, сдюжит».
А ещё, как я понял, Галицина очень сильно интересовало, как Немиров смог устоять против магии умертвия.
Ведь одно дело иммунитет к Холоду, другое — летящее в тебя ледяное копье.
Егерь, не будь дурак, старательно отмалчивался, ссылаясь на боевой угар — мол, не помню, оно как-то само.
Такие ответы графа не устраивали, и он решил, во что бы то ни стало, докопаться до истины.
Так, собственно, и прошла ночь.
Изредка мы с Камневым менялись, и я подставлял егерю свое плечо. Дважды я засекал Клыка, сопровождающего на расстоянии. И разок нам на пути попался снежный баран и… заброшенная деревушка.
Наверняка та самая, которую и распустил Колов, опасаясь, что ледяные твари Стужи сожрут простых крестьян.
Да и от поместья деревушка находилась всего в часе пути.
За поместье, к слову, я не волновался.
Мы шли в ту же сторону, откуда появились умертвия, а значит, в случае повторной опасности, встретим угрозу лицом к лицу.
Что касается цели умертивий, то, хорошенько подумав, я понял, зачем они заявились в поместье.
Всего произошло три события.
Первое — мы с Камневым восстановили стену и под завязку заполнили её энергией.
Второе — мы достали Осколок из голема, вытащив его из магически изолированного тайника.
Третье — в поместье заселилась семья аудитора Вязового, трое форточников и Клык с Немировым.
Все варианты были хороши — эдакий всплеск энергии, который и привлек ледяную нежить, но я больше склонялся ко второму варианту.
