Сквернозуб и Клыколом переглянулись, обмениваясь непонимающими взглядами. Этот мир был слишком странным даже для них.
Айсен повела их вперед, ступая по зыбким мостам из тени. Под ногами чувствовалась лишь пустота, а малейшая ошибка могла стоить им падения в бездну. Они переходили с одного пятна пространства на другое, преодолевая гравитацию и здравый смысл. Наконец, они оказались на большом обломке скалы, окруженном со всех сторон пустотой. Но едва они успели перевести дух, как земля под ногами задрожала. Из тени, клубящейся вокруг скалы, начало подниматься огромное каменное чудовище.
— Ну вот, опять драка, — вздохнул Гар, поднимая кулаки. — Я уж начал скучать.
Чудовище было огромным, как гора. Его каменное тело было покрыто шипами и наростами, а вместо головы у него зияла огромная дыра. Оно издавало громоподобный рев, от которого дрожала вся скала. Что это был за монстр — никто даже не стал гадать. Демон в своем измерении мог создать кого угодно.
— Надо его остановить! — крикнула Айсен, бросаясь в атаку. — не то он остановит наше продвижение.
Она взмахнула клинком темных эльфов, и в чудовище ударил сноп волшебной энергии. Монстр пошатнулся, но продолжал надвигаться на них. Никодим принялся читать заклинания, призывая огненные шары, которые обжигали каменную кожу чудовища. Это был максимум. Сатир, без того не имевший волшебных талантов, перешел на пистолет. Стрелял он косо.
Гар заревел и бросился в ближний бой, стуча кулаками по ногам монстра. Видимо, это или сверхъусиленная мутация, или волшебство. Сквернозуб и Клыколом поддержали его, нанося удары своими огромными кулаками и оружием. Но чудовище было слишком сильным и выносливым. Оно отмахивалось от них, словно от назойливых мух, и продолжало надвигаться на них.
— Надо его как-то обездвижить! — крикнул Никодим, уворачиваясь от огромной каменной лапы.
— Есть идея, — ответила Айсен, концентрируя волшебную энергию в своем клинке. — Я попробую создать брешь в его защите.
Темная эльфийка подпрыгнула и вонзила клинок в дыру, зияющую вместо головы чудовища. Из раны хлынул поток темной энергии, и монстр издал оглушительный вопль. Айсен выпустила все свое волшебство в рану, разрушая каменное тело чудовища изнутри. Монстр начал рассыпаться на части, превращаясь в груду камней. Победив, они надеялись перевести дух, но не тут-то было. Из тени, клубящейся вокруг развалин, появилась фигура. Фигура, от которой у Айсен похолодело в животе.
Это была женщина. Красивая женщина с длинными темными волосами и пронзительными красными глазами. Она была одета в простое платье и улыбалась им лучезарной улыбкой. Она была точной копией Айрен, матери Айсен, которую Ксаар'Тул обвинял в предательстве.
— Мама? — прошептала Айсен, не веря своим глазам. — Зная Айрен она готова была поверить, что та действительно оказалась перед не, но Никодим понял все сразу.
— Здравствуй, доченька, — произнесла псевдо-Айрен, ее голос был мягким и ласковым. — Как я рада тебя видеть!
— Это Ксаар'Тул — крикнул Никодим — Айри никогда бы не стала носить такие лохмотья!
Айрен посмеялась. В ее глазах не было любви. Там был лишь холодный, расчетливый блеск.
— Ты… Ты не моя мама, — пробормотала Айсен, отступая назад. — Ты — Ксаар’Тул!
Псевдо-Айрен рассмеялась. Звонкий, неестественный смех разнесся по всему измерению.
— Неужели ты меня узнала, доченька? — произнесла она, продолжая улыбаться. — Я думал, ты будешь более доверчивой.
— Не смей использовать ее облик! — крикнула Айсен, ее голос дрожал от гнева. — Ты не имеешь на это права!
— Почему же? — ответил Ксаар’Тул, в облике Айрен. — Твоя мать была такой красивой и доброй. Я лишь хотел сделать тебе приятное.
— Ты мерзкий, — процедила Айсен сквозь зубы. — Грязный кусок дерьма. Ты ничтожество. Ты боишься показать свое истинное лицо, поэтому прячешься за чужим обликом.
— Боюсь? — усмехнулся Ксаар’Тул. — Что ты такое говоришь, доченька? Я всемогущ! Я правитель этого измерения! Я могу делать все, что захочу!
— Тогда почему ты стоишь перед нами в облике моей матери? — спросила Айсен, сверля его взглядом. — Почему ты не покажешь нам свое истинное лицо? Потому что ты боишься. Ты боишься, что мы увидим твою слабость.
— Глупости, — отмахнулся Ксаар’Тул. — Я просто развлекаюсь. А заодно показываю тебе, как легко можно манипулировать твоими чувствами.
— Не получится, — ответила Айсен, твердым голосом. — Я прошла академию. Я не позволю тебе играть с моими чувствами. И я не позволю тебе использовать облик моей матери.
Она снова обнажила клинок, и в ее глазах зажегся гневный огонь.
— Мы пришли сюда, чтобы положить конец твоей власти, — заявила Айсен. — И мы не уйдем, пока не добьемся своего.
— Вы глупцы, — рассмеялся Ксаар’Тул. — Сначала пустили себе чудина в союзники, потом убили его. Теперь взяли этих рыб. Вы никогда не сможете победить меня. Вы навечно застряли в моем измерении. Здесь вы будете страдать и мучиться до конца своих дней.
— Мы еще посмотрим, кто здесь застрял, — ответила Айсен, бросаясь в атаку.
Айсен, охваченная яростью, обрушила на воплощение Ксаар’Тула шквал волшебных атак. Она резала, колола, жгла, изгоняла — все, что было в ее арсенале, летело в лицо демонической иллюзии. Уроки Дины Восемь, драки с Барном, обучение змей. Все что она умела она применяла. Никодим поддерживал ее, стреляя когда мог, а Гар, ревя как раненый зверь, крушил остатки каменного чудовища, словно пытаясь дотянуться до настоящего Ксаар’Тула, кидаясь глыбами. Сквернозуб и Клыколом, несмотря на свою грубую силу, чувствовали себя здесь неуютно — тонкая материя иллюзий и эмоций была им чужда. Однако рыбы прекрасно видела когда Ксаар'Тул исчезал и появлялся, поэтому Айсен полагалась на них.
— Хватит прятаться за чужим лицом, трус! — кричала Айсен, обрушивая на псевдо-Айрен очередной волшебный удар.
Иллюзия дернулась, словно пробитая током, и начала рассыпаться на частицы света.
— Неужели ты думаешь, что сможешь победить меня, Черная Дочь? — прохрипел Ксаар’Тул, его голос звучал все слабее.
— Мы уже побеждаем тебя, — ответила Айсен, не давая ему передышки. — Ты слабеешь. Мы это чувствуем.
— Глупости! Я лишь играю с вами! — прошипел Ксаар’Тул. Но даже в его словах слышалась нотка паники.
Айсен усилила натиск, направляя всю свою энергию в последний, сокрушительный удар. Иллюзия взорвалась, ослепив их яркой вспышкой света. Когда зрение вернулось к ним, на месте псевдо-Айрен не осталось ничего. Лишь тихий, зловещий хохот разнесся по измерению.
— Вы еще пожалеете, что разозлили меня! — прозвучал голос Ксаар’Тула, растворяясь в тени. — Я вернусь! И тогда вам не поздоровится!
Наступила тишина, нарушаемая лишь плеском воды и тяжелым дыханием уставших воинов. Айсен опустила клинок, чувствуя, как ее силы покидают ее.
— Он ушел, — прошептала она, глядя в пустоту. — Но он вернется. Хуже бродяг.
— Надеюсь, к тому времени мы будем готовы его встретить, — ответил Никодим, вытирая пот со лба.
— Готовы или нет, выбора у нас нет, — проворчал Гар, оглядываясь по сторонам. — Интересно, что он имел в виду под словом "разозлили"? Он и так был хуже быка.
Тут произошло нечто совершенно неожиданное. Пространство вокруг них исказилось, и в измерение Ксаар’Тула ворвались новые фигуры. Первая, кто предстала перед ними, была девочка восьмиклассница в плиссированной юбке, с белокурыми косичками и невинными голубыми глазами. Она была одета поверх формы в бронежилет, а на ее лице застыло выражение деловой серьезности.
— Дина Восемь, Ксаар'Тул! Глава гильдии охотников на демонов, к вашим услугам, — прокричала девочка, ее голос звучал удивительно зрело и властно.
За ней появились остальные охотники: высокая, стройная эльфийка с луком за плечом, коренастый гном с огромным топором, бледный, как смерть, вампир в черном плаще и крылатый ангелоид с бирюзовыми волосамит излучавший мягкое сияние.
Гар остолбенел, глядя на новоприбывших.
