— А как же все эти фразы «Предъявляю права на эту самку»? И прочее? — спросил я.
— Три дня. Только на этот срок у тебя есть права на меня. Осталось два. Потом душа Хольмага уйдет в другой мир, и на этом твоя роль закончится, — пояснила Сигрид. — Так что пользуйся, пока есть возможность!
Воспользовался. Еще дважды.
— И приезжать в гости я к тебе не буду, — продолжила прерванный разговор Сигрид, обессилено падая на постель. — А вот ты сюда наведывайся. Я буду женщина свободная и пользующаяся таким почетом и уважением, что никто не осудит, если приму тебя в своем доме. И сына сможешь видеть.
Когда мы утром вышли во двор, то увидели, что с крыши сарая свешиваются черные лапы пантеры. Все-таки, значит, не всю ночь Амельда где-то колобродила. Но на удивление тактично себя повела — не стала ломиться в дом, догадываясь, чем мы с Сигрид можем быть заняты. Устроилась спать на свежем воздухе. Будить не стали. Солнце уже пригревает, не замерзнет.
Полдня прошли в приятном ничегонеделании. У меня. Сигрид уже была чем-то занята. Она теперь входит в совет племени, который постановил, что выборов нового вождя не будет. Им станет сын Сигрид, когда ему исполнится восемнадцать лет. А пока все решения будут приниматься советом. Неплохо придумали. Свою власть на столько лет продлили. Вместо трех дней. Впрочем, мне это выгодно. Кто бы еще этим новым вождем стал? А так Сигрид всегда будет держать руку на пульсе и мне, по возможности, подыгрывать. Она-то прекрасно осознает, что нас теперь с ней связывает. Наш сын, который через девять месяцев родится. Пусть он хоть сто раз считается ребенком Хольмага.
Идиллия закончилась, когда я уже собирался отправиться обедать. От леса раздался звук рога, и я, поднявшись на башенку возле ворот, увидел, как от опушки в сторону поселения идет оборотень. Очень высокий, какой-то нескладный, будто искусственно увеличенный, и с лицом, которое я бы назвал волчьим. По крайней мере, челюсти человеческими совсем не выглядели, да и надбровные дуги с покатым лбом тоже. Он шел, широко разведя руки в стороны, чтобы продемонстрировать, что никакого оружия при нем нет.
— Посланец Гартмунта! — услышал я голос одного из старейшин, который вместе с Сигрид тоже поднялся на башенку и встал рядом со мной.
— Ваш вождь мертв! — прокричал этот волко-человек, приблизившись к воротам. — Мой господин великий Гартмунт в последний раз спрашивает вас, готовы ли вы выполнить его требования⁈
— Повтори их еще раз! — не дал я старейшине ответить резким отказом. — Молчите оба! — шепнул ему и Сигрид. — Не мешайте мне!
— Так теперь ты здесь главный, маг? — обратил на меня внимание посланец. — Эти шавки уже сами за себя ответить не могут? — он презрительно сплюнул. — Хорошо. Слушай! Все племя должно подчиниться нам! И, раз вы нарушили обычаи, и эта бесплодная кошка, — он указал на Сигрид. — Не взошла на костер и все еще жива, она должна добровольно приползти на брюхе к Гартмунту, чтобы вымолить у него прощение за отказ, которым когда-то ему ответила!
— Племени нужно время на раздумье! — вновь опередил я уже открывшего рот старейшину. — А в подтверждение того, что мы не просто тянем время, через три дня Сигрид прибудет в ваше поселение!
— Слово? — спросил, не ожидавший моего согласия на его требования, посланник.
— Слово! — ответил я. — Возвращайся к своему хозяину и передай ему то, что я сказал!
— Ты дал слово выдать меня Гартмунту, Ричард? — спросила меня Сигрид, когда посланник довольный удалился, а мы спустились вниз. — После всего? Ты же знаешь, что мы, оборотни, своих обещаний никогда не нарушаем. А я еще два дня должна выполнять твою волю, как волю Хольмага!
Старейшина тоже смотрел на меня с недоумением и осуждением. Но молчал.
— Я дал слово, что ты прибудешь в его поселение, Сигрид, — ответил я. — А вовсе не в том, что ты ему достанешься. Так что обещание мы сдержим, хотя я и не оборотень.
Глава 31
Туман тления. Амельда
Объяснять всем и каждому, что я задумал, у меня не было ни малейшего желания. И времени тоже. Подготовить все нужно было за три дня. Поэтому сразу от ворот я прямиком направился к дому Сигрид, куда вызвал десяток моих разведчиков и столько же оборотней, сопровождавших меня из Юма и уже ставших моими подданными. Никому другому доверить сделать то, что должно было принести нам быструю победу над стаей Гартмунта, я не мог.
Старейшины, конечно, попытались выяснить у меня, что я такое только что учудил и как теперь собираюсь выпутываться, но я только отмахнулся от них. Начни я им раскрывать детали моего плана, и они неминуемо захотят их обсудить на своем Совете, потом еще, паче чаяния, соберут по этому поводу круг. И все. Тушите свет. Время потеряно.
И Сигрид… Слово, видишь ли, я за нее дал. Недовольна теперь. Прямолинейная, ты моя. Вон княгиня Ольга после гибели своего мужа тоже пообещала выйти замуж за его убийцу — древлянского князя Мала. А потом весь город его просто сожгла. И никто ее за это не осуждал. Ни при ее жизни, ни потом. Наоборот — всячески ее хитроумие прославляли.
Итак, у меня двадцать надежных подчиненных, готовых без лишних вопросов и сомнений выполнить мои указания. И двадцать артефактов фиолетового тумана. Количество сходится.
И три дня. Нам с Сигрид до поселения измененных оборотней, если двигаться без особой спешки, добираться два дня. Уверен, что за нами будут следить. Каким бы бешенным не был этот Гартмунт, но идиотом его назвать было нельзя. Поэтому обязательно кто-то проконтролирует, сколько нас идет, не собираемся ли мы напасть на их поселение и так далее. Значит, нас должно быть минимальное число, которое не вызовет опасений. Сигрид, я и, допустим, десяток оборотней.
А вот мои двадцать самураев с двадцатью артефактами массового уничтожения выдвинутся в сторону деревни измененных раньше и пойдут в обход, тайными тропами. Им по-хорошему где-то на день больше времени потребуется. К сожалению, такую фору я им предоставить не могу. Сейчас им покидать наше поселение нельзя. Все по той же причине — должны за нами следить. Так что придется подождать, пока стемнеет. Ну, надеюсь, что и ночи преимущества им хватит.
Идем по плану дальше. Мы с Сигрид и сопровождающим нас десятком тронемся завтра утром. Два дня в пути, и ранним утром третьего дня мы должны будем оказаться перед поселением Гартмунта. Почему, именно ранним утром? Потому что мои разведчики и оборотни должны будут ночью незаметно установить вокруг частокола артефакты и активировать их. Ранним утром в лучах восходящего солнца исходящая от них дымка может показаться просто еще не до конца рассеявшимся ночным туманом.
Шаткий, конечно, план. Со множеством допусков и расчетом на удачу, но другого нет.
Раздал своим людям и оборотням артефакты, подробно объяснил, как их правильно устанавливать и активировать. Так-то ничего сложного. Сами артефакты были направленного действия (то есть туман от них распространялся только в одну сторону) и представляли из себя полусферы диаметром сантиметров двадцать. Их нужно было расставить плоской поверхностью в сторону поселения по его периметру, оставив свободным только участок с главными воротами. И повернуть небольшое колесико сзади. И все. Ловушка будет готова. Мне останется ее только захлопнуть.
Был, правда, еще один момент, который мог, если и не испортить все, то сильно осложнить. А именно — наши враги могли выйти нам навстречу из своего поселения. Не все, конечно, но и пара десятков этих тварей на свободе стали бы серьезной проблемой. Тут я возлагал надежды опять же на раннее утро и на психологический фактор, которым собирался воспользоваться.
— Ричард, — сказала мне, тихонько входя в мою спальню в ночь перед выходом, Сигрид. — Я слышала все указания, которые ты давал своим подчиненным. А что нужно будет делать мне?
— Ползти на брюхе, как посланник Гартмунта и сказал, — ответил я и еле успел перехватить за руку Сигрид, которая в возмущении хотела выскочить из моей постели, в которую только что легла. — Так надо. Если ты будешь идти с гордо поднятой головой, Гартмунту может захотеться выйти к тебе, чтобы быстрее насладиться своей местью. А вот если ты будешь униженно ползти к воротам, он не станет отказывать себе в удовольствии по максимуму насладиться этим зрелищем и, скорее всего, останется на стене. Понимаешь? Это очень важно. Так что поползешь! Как миленькая. И скулить еще жалостливо будешь, — пресек я попытку Сигрид начать спор.
