— Все будет хорошо, Анни. — прошептала я, сжимая ладонь и делясь своей уверенностью с моей дочкой.
— Не бойся, Анни, — подпрыгнула рядом Хурра. Собрание шло слишком долго, и она уже еле сдерживала свой порывистый характер. — Я буду с тобой и с Катрилой. Если бешеные крысы на вас нападут я их убью палкой. Меня Ирайя научила, я не промахнусь.
— Все будет хорошо, Анни, — эхом повторила Виктория и, подняв на нас серьезное личико, заявила. — Мама, Рошка хулиган!
Я коснулась светловолосой головки моей младшей дочери, приглаживая пушистые волосы. Если бы ее не защищала корона, то сводный брат сделал бы жизнь девочки невыносимой. Он ненавидел Викторию точно так же, как и меня. Поначалу, когда все дети поселились здесь, в Южной пустоши, он даже пытался устраивать каверзы малышке, словно невзначай толкая ее, отбирая игрушки, обзывая и привлекая к травле остальных детей. К счастью, Дишлану удалось донести до сына, что значит приставка ее высочество к имени моей дочери. А Тайка смогла успокоить остальных ребят.
От меня тогда все скрыли. Как и то, что Хурра, отстаивая сестру, дралась с Рошкой, который был на пять лет старшее нее. Все свои синяки, ссадины кровоподтеки дочь объясняла мне постоянными падениями с лестницы. А я не могла понять, почему наследница Богини-воровки вдруг стала такой неуклюжей. Именно после этого случая Хурра и захотела стать амазонкой, как Ирайя.
С тех пор прошло уже около года, но Виктория никак не могла забыть обиду. Тем более, что она крепко сдружилась с Алесой, младшей дочерью Дишлана, которую он признал своей. Разница между девочками была всего в пару месяцев, но Рошка обожал младшую сестру, всячески подчеркивая, что она своя, а Виктория чужая.
— Он просто еще маленький и глупый, — сморщила нос Хурра. — Хочешь я снова подложу ему под лягушку под подушку? Или улиток?
Снова? Я насторожилась. Кажется, дети до сих пор продолжают что-то скрывать. Историю про лягушку я еще не слышала.
— Тише, — шикнула я на разговорившихся детей, — слушайте, что говорит ваш брат. А по поводу лягушки, Хурра, мы с тобой еще поговорим…
— Ну, ма-ам, — протянула обиженно Хурра, — он сам первый начал!
Но я только покачала головой, строго нахмурив брови. Не место и не время для выяснения кто прав, а кто виноват.
После инструктажа, амазонки и все мужчины, кроме Нюня отправились во двор, готовить наше поселение к нашествию крыс.
Нюнь, бывший нищий и двоюродный брат моей мамы, который стал членом моей семьи еще в самый первый и сложный год нашей жизни в Нижнем городе, не способен был убить даже муху, назойливо жужжащую над ухом. От Древних Богов ему достался дар добряка и артефакт, который каждый день давал то, что нужно было Нюню для счастливой жизни — самую мелкую монетку.
Впрочем эта гринка тоже никогда не задерживалась в руках моего дядьки. Едва получив помощь, Нюнь спешил отдать денежку тому, кто нуждался в ней больше. К счастью, артефакт появился тогда, когда я перестала считать деньги в гринках. Как оказалось, деньги костяной «рог изобилия» изымал из моих запасов.
Я оглядела женщин и детей, оставленных под моим руководством. Мы должны были подготовить дом, чтобы ни одна крыса не смогла пролезть внутрь.
— Анни, Хурра и Виктория, — начала я отдавать распоряжения, — на вас личные спальни на втором этаже. Нужно проверить, чтобы все ставни и окна были закрыты изнутри. Освободите шкафы от одежды. Нюнь позже передвинет их, чтобы закрыть оконные проемы. Крыс это не остановит, но даст нам время, чтобы уйти из комнаты и забаррикадировать двери.
— Хорошо, мам, — вразнобой ответили мои дочери.
— Хурра, присмотри за Анни, хорошо? — кивнула я средней. Анни до сих пор не справилась с растерянностью и страхом, но, зная Хурру, я была уверена, переживать о будущем ей осталось недолго. Мое рыжее солнышко не позволит ей грустить, и обязательно придумает, как развеселить сестру.
Я запнулась. Мысль была как будто бы не совсем моя. Я никогда не называла Хурру «моим рыжим солнышком», тем более никакой рыжины в волосах дочери не было. Как и полагается девочке аддийской крови она была смуглая и черноволосая. В отличие от самой Аддии…
Усилием воли отрешилась от тревожных мыслей. Сейчас не до выяснения кто прав, а кто виноват. Я должна защитить женщин и детей от бешеных крыс.
— Катрила, — голос прозвучал немного резче, чем следовало, и моя старшая дочь испуганно вскинула голову. Я постаралась улыбнуться ей, чтобы смягчить свой напор, — на тебе и твоих детях библиотека и учебный класс, нужно проверить, чтобы все окна были закрыты. И освободить несколько шкафов от книг, чтобы мы могли их передвинуть. Книги сложите на учебные столы. Не хотелось бы, чтобы твари добрались до них.
— Хорошо, ваше величество, — склонила голову Катрила. Она до сих пор не привыкла, что я больше не хозяйка, которая из милости взяла ее прислуживать своей маленькой дочери. А я до сих пор чувствовала за собой вину за то, как я обошлась с этой девочкой: использовала невинное дитя, чтобы сунуть ее в пасть тигру вместо Анни.
— Анни, как закончите со спальнями, поможете сестре в библиотеке, — добавила я. Катрила, которая по старой привычке опустила голову, после получения распоряжения, снова вскинулась. Но теперь в ее глазах не было страха, они блестели от выступившей влаги и сияли смесью благодарности и неверия. Она правильно поняла то, что я хотела сказать: она моя дочь. Пусть даже ее обретение было для меня вынужденным этапом многоходовой интриги.
Дальше все пошло как по маслу. Тайку с детьми я отправила укреплять детскую. Кухарка с помощницами взялись за кухню, а горничные за холл-гостиную и служебные коридоры и комнаты. Мы с Нюнем курсировали по всему дому, контролируя процесс и помогая там, где требовалась мужская сила.
К обеду основные работы были закончены. Мы закрыли все ставни и задвинули оконные проемы шкафами. Теперь крысы, если смогут прогрызть оконные рамы и попасть внутрь, не нападут сразу. Щели между стеной и шкафом мы плотно забили одеялами с той же целью: не дать тварям сходу броситься на людей. Важно было каждое мгновение, отвоеванное у измененных животных.
После обеда мы занялись подготовкой второго этажа к обороне. Это был наш последний рубеж. Туда мы планировали отступить, если бешеные крысы прорвутся в дом. Лестница наверх была слишком широкой, поэтому мы выволокли из библиотеки оставшиеся шкафы и устроили баррикаду. Это наша, женская, линия обороны. Последняя…
На ужин мы в последний раз собрались полным составом. Мы улыбались друг другу, но каждый из нас знал, что до завтрака доживут не все. У меня сердце сжималось от боли, когда я думала, что кто-то из моих близких и моих друзей может погибнуть.
Фиодор, смеясь, что-то рассказывал и совсем не по-королевски размахивал вилкой, разя невидимых врагов. Дишлан смотрел на него и хмурил брови. Он понимал, мой брат еще слишком молод и, несмотря на наследство Древних Богов, титул и опыт управления огромной страной, слишком бесстрашен, когда дело касается битв и сражений. Горячая кровь кипела в Фиодоре, бурлила, требуя опасных приключений, войн и побед…
Но мы с Дишланом знали, в каждом бою есть две стороны: победившая и проигравшая. И ты можешь оказаться на любой из них. Иногда это зависит от мелких случайностей, а не от талантов полководца и силы армии.
Я была абсолютно уверена, мой верный телохранитель присмотрит за братом. Он защитит его даже ценой своей жизни. И я приму его жертву, пусть даже цена кажется мне запредельно высокой. Я отвернулась, чтобы незаметно смахнуть слезы. Не пристало королеве рыдать за столом перед битвой, которая для кого-то может стать последней.
Хурра что-то рассказывала Анни… Наверное, хвасталась своими проказами, на которые она была горазда. Зато, как я и предполагала, ей удалось справиться со страхами старшей сестры перед будущим. И сейчас Анни выглядела почти так же, как всегда. Только когда ее взгляд падал на Фиодора, в глазах появлялся тот же самый страх, что и у меня. Она отчаянно боялась за Фиодора. И за всех нас.
