Хозяин радушно улыбнулся и поднялся навстречу гостю, чтобы тут же утонуть в могучих объятиях.
– Вот шельмец! – добродушно загудел Монтейро вместо приветствия, выпуская слегка помятого Сильвио. – Я наслышан о твоей победе! Каурая, как и договаривались, твоя. Уже в конюшне. А ведь, согласись, нечестно получилось! Тебе досталась и кобыла, и кордосская козочка! Надо было спорить наоборот: если ты не берешь эту ледяную крепость, то только тогда лошадка достается тебе. В качестве утешения, так сказать!
– Но тогда какой был бы у меня резон стараться? – приподнял бровь хозяин.
– Как «какой»? – искренне выпучил глаза Монтейро. – Ради того, чтобы приручить эту козу-дерезу! По-моему, на твоем месте сейчас мечтал бы оказаться каждый мужчина, что был вчера на приеме. Даже трухлявый пень эль Бельзамо вчера проявлял признаки жизни да все щурился в ее сторону, а не просто сидел истуканом, укрытый пледом… И перестань так сыто ухмыляться, точно бочку меда слопал! Это попросту неприлично: твой друг только что лишился чудесной кобылы, а ты!..
Глядя на раскрасневшегося приятеля, Сильвио не выдержал и расхохотался.
– Полно, мой дорогой! – обратился он к сердито пыхтящему здоровяку. – Ты совершенно прав! Ночь с Корнелией стоит тысячи кобылиц. Да что там – она бесценна! Поэтому забирай свою каурую, я дарю ее тебе обратно. И гнедого, которого ставил я, если хочешь, тоже дарю!
Монтейро враз посерьезнел, хлопком в ладоши вызвал дворецкого и вместо хозяина распорядился принести вельнского десятилетней выдержки. Сильвио же опять прикрыл глаза и точно забыл о госте. На лице расползлась довольная улыбка, точно он и в самом деле только что насытился самыми изысканными яствами.
Когда пыльный кувшин оказался на столе, здоровяк тут же схватил его и лично наполнил оба бокала. Лишь только дверь за дворецким закрылась, он сунул один под нос другу и сурово приказал:
– Пей!
Голос его не был так мелодичен, как у опытного и чуткого слуги, так что в этот раз Сильвио ощутимо вздрогнул, очнувшись.
– Да ты, мой дорогой, никак влюбился? – без тени иронии спросил Монтейро.
– Сам задаю себе этот вопрос, – беззаботно отозвался хозяин. – Кто бы мог подумать, а? Бывают же чудеса на свете!
– Может, приворот? – словно бы про себя в задумчивости протянул гость.
– Конечно же нет! – отмахнулся Сильвио. – У меня защита от такого. Думаю, у тебя тоже.
– Как знать. Защиту-то ставили наши чародеи от своих же заклятий. А на что способны кордосские ведьмы?
– Брось! Зачем ей это? Сам же назвал ее хозяйкой ледяной крепости. По-моему, она вообще не хотела ни с кем заводить интрижку. И этот ее муж – помнишь, как зыркал, хотя был свидетелем всего лишь невинной беседы? Я даже думал, что без дуэли не обойтись, и прикидывал, какие проблемы у меня могут возникнуть из-за убийства посла, или кто он там есть.
– Так, может, дело как раз в этом? В смысле – мотив! Ты ей понадобился не для женитьбы, а чтобы выболтал все наши секреты? Спрашивала она тебя о чем-нибудь?
– Какие секреты? – фыркнул Сильвио, отмахнувшись. – Секреты – в императорском дворце да в «Недремлющем Оке». А я последние десять лет даже не числюсь на службе. Она, конечно, не молчала – спрашивала про то, как идет торговля, да выпытывала светские сплетни. Но в этом нет никакой тайны. Первое – вежливый интерес, а второе, понятно, женская вотчина. Какую ни возьми, даже самое невинное создание, – готовы не есть, лишь бы перемыть косточки каждому знакомому.
– Что же тогда? – Монтейро в глубоком раздумье свел брови. – Зачем ей понадобилось тебя охмурять?
– Да не было никакого волшебства! Все объясняется гораздо проще, причем одним лишь словом, и слово это – «хороша»! Всем хороша! Лицо, фигурка. Умна и образована. Ты знаешь, мой конек в общении с прекрасным полом – романтические стихи и песни менестрелей былых времен. Женщины просто тают. Так представь себе: она их тоже знает! Что-то из них даже я никогда не слышал, хотя специально собираю рукописи. И в истории той эпохи прекрасно ориентируется. Мы же не всю ночь с ней кувыркались, но и разговаривали в перерывах. А уж что она вытворяет в постели!.. Сам же говорил, что старик эль Бельзамо подпрыгивал в своем кресле. Это неспроста! Он мужчина опытный, в свое время, говорят, был о-го-го. Так что ценную особу не пропустит, за лигу учует.
– И все-таки хорошо бы обратиться в «Око». Пусть их чародей придет, посмотрит тут по-своему.
– Куда придет? В спальню? Нет уж, мой дорогой! Лучше глотни еще и не завидуй!
Глава 4
Корнелия. Будни светской львицы
Корнелия защелкнула последнюю заколку и улыбнулась себе в зеркало: жизнь налаживалась! Она наконец выполнила непростое задание по вербовке, не нужно больше ночи напролет зубрить слезливые стихи, чтобы настроиться с ллэром Сильвио на одну волну и очаровать его. Теперь можно с чистой совестью наслаждаться путешествием. Сейчас она спустится по узкой лестнице с коваными перилами, сядет в карету и отправится в путь. На этом недельная остановка в Мелиотоне закончится.
Откровенно говоря, «наслаждаться путешествием» – это громко сказано. Сдала девушка экзамен или не сдала – другие задания никто не отменял. И дорога, что осталась за спиной, несмотря на всю свою кажущуюся мирную кротость, уже сожрала не дни, а многие недели, а также подковы лошадей и обитые железом колеса кареты. Определенно, не стоит недооценивать эту хищницу. Недаром купцы, для которых такие расстояния привычны, – все как на подбор люди крепкие и суровые, но даже они вряд ли испытывают удовольствие от своих путешествий.
Сама по себе тряская карета и опостылевшие однообразные пейзажи за окошком – то еще испытание, но это полбеды. Рядом будет сидеть ллэр Тристис и сыпать колкостями, а точнее, издеваться. Так, что трудно выбрать, то ли рассмеяться, то ли отвесить пощечину.
Конечно, такое поведение для мужчины непозволительно. А уж некоторые его заявления – форменное хамство! Вот, например, такое: «Не хотите ли поскакать на гвардейце, а то ваш гардероб скоро не переживет встречи с вашими формами»! Пусть не дословно, но как-то так. Р-р-р!!!
Несмотря на вспыхнувшую ярость, Корнелия со всех сторон придирчиво осмотрела себя в зеркало. Осиная талия, гибкий стан, ничего лишнего. Нет, можно, конечно, быть и постройнее, но это для себя. Для мужчин она идеал, и все эти шипящие оробосские модницы, стреляющие злобными взглядами из-за вееров на приемах, – лишнее тому доказательство. Их кавалеры при ее появлении слетаются, точно мотыльки в ночи к пламени лучины, теряя волю и здравый смысл. И только Тристис не стал ее поклонником, несмотря на все уловки! Да как он посмел?!
Сперва она снова и снова пыталась добиться своего, не веря в поражение. Потом начался и закончился этап попыток установить перемирие. Сейчас…
Он, конечно, ведет себя гадко. Иногда можно подумать, будто он вырос среди каторжников. Но на деле умен и очень опытен. Когда захочет, может быть безумно мил. Изысканные манеры, правильная, плавная речь, голос, от которого бросает в дрожь, подбородок – словно со статуи великого полководца. Пусть не прекрасен и не так молод, как сказочный принц, но порода хорошего жеребца чувствуется, и это привлекает. Настоящий профессионал – Корнелия могла оценить это непредвзято и уважала таких людей. Сейчас она попросту устала от его «укусов» и каждый день страдала от сложившейся ситуации.
Представив печальное лицо ллэра уполномоченного с затаенной в глазах грустью, девушка криво улыбнулась. Все-таки она ему небезразлична, что бы он там ни изображал! Как ни контролирует себя мужчина, но женщину не проведешь!
Взять, например, остановки в крупных городах: приемы, балы. Корнелия никогда не уходила оттуда без мужчины. Почему бы и нет? Она девушка свободная. В высшем обществе как Кордоса, так и Оробоса это в пределах нормы. Но Тристис наутро дуется, точно ребенок, и жалит своим острым языком заметно больнее обычного. Что это, как не ревность?
