Впрочем, всё это было лишь легендой, основанной на домыслах и немногочисленных записях. Пережившие Катаклизм смертные отчаянно пытались осознать произошедшее. Они могли только задавать вопросы, но никто не мог дать им ответов. В результате на руинах древних городов и храмов придумали множество сказок и легенд, объясняющих Катаклизм и зарождение Хаоса. Легенда о Хал-Яве стала не лучше и не хуже других.
Также поговаривали, что подлый Бог Времени не пал жертвой Хаоса, отринув свои собственные принципы, он создал множество параллельных потоков времени, спрятав частичку своей личности в каждом из них. Многие люди верили, что как только демоны настигнут и уничтожат каждую из этих частей, Хаос вернется к своему первородному состоянию, и Эадор вновь станет единым. С начала Катаклизма адские твари уничтожили огромное число смертных и бессмертных, но конца многовековому безумию не предвиделось. Видимо, старинная легенда от начала до конца являлась вымыслом людей, которые уже отчаялись победить или остановить силы Хаоса, и в беспомощной надежде начали верить, что у демонов есть какая-та конечная цель. С другой стороны, вдруг Бог Времени хорошо научился играть в прятки?
Что касается Хал-Явы, то имя его запомнилось смертным. Возможно, людям хотелось верить, будто Хаос не всегда стремился разрушить весь Эадор. На милых надеждах появилась новая легенда, будто бы Бог Времени разбил душу Хал-Явы на мириады частиц, которые разлетелись по всему миру. Именно эти частицы и ловили студенты. Считалось, будто при жизни Хал-Ява благоволил смертным, которые никогда ничего не планировали и ни к чему не готовились, а уповали лишь на удачу. В Гильдии Магов ученики свято верили, что когда самый законченный бездарь вдруг с блеском проходит сложнейшее испытание - его посетила частичка души Хал-Явы. Поскольку испытания на учеников сыпались, как из рога изобилия, ждать у моря погоды было опасно. Молиться Хал-Яве - бесполезно, ведь Бог умер, значит, частичку его души требовалось поймать. Считалось, что чем более неожиданный и безрассудный способ для этого избран, тем лучше. Корпеть над учебниками после призыва Хал-Явы строго запрещалось, иначе частичка могла обидеться и уйти!
Задумавшись, я сам не заметил, как вышел во двор Гильдии. Ученики, адепты и мастера отрабатывали здесь практические приемы. Каждый день через Западные Ворота, или, как их называли крестьяне, Врата Обреченных, во двор завозили десятки рабов. Их рассаживали по железным подвесным клеткам, расставленным по центру двора. Обычно Гильдия Магов выкупала "подопытных" у владельцев ближайших рудников. Если кнут надсмотрщика уже не мог заставить раба махать киркой, дорога ему одна - через Западные Ворота. Согласно расписанию занятий, с восхода солнца двор отдавался адептам Магии Иллюзий. Те практиковали на рабах самые безобидные заклинания: зрительный обман, паутина, усыпление, подчинение воли. К полудню наступал черед магов Стихий и Классического Волшебства. В рабов летели волшебные стрелы, молнии, огненные шары, кислотные брызги. На закате появлялись демонологи, и если в клетках оставался кто-то живой, адепты Хаоса практиковали жертвоприношения. В полночь наступал черед некромантов. Всем трупам надлежало встать, выбраться из своих клеток и стройными рядами уйти на кладбище. Желательно всё делать побыстрее, ведь к утру нужно успеть расфасовать новую партию рабов. Ежедневные развлечения Гильдии стоили казне Аргдахада огромного количества волшебных кристаллов, значит, сейчас мы просто не имеем права расстроить Императора. Если все необходимые ритуалы не будут в точности исполнены, Владыка может решить, что содержание Гильдии слишком дорого ему обходится. А как Император поступает с "лишними" подданными, хорошо известно.
- Прошу, если ты добрый человек, подай мне воды! - вдруг послышался голос.
Развернувшись, я удивленно моргнул. В клетках ещё оставался живой человек! Ну, и на чей совести этот позор?! То ли адепты стихий промахнулись, то ли у демонологов непонятно с чего руки тряслись!
Подойдя поближе, я увидел, что в одной из клеток сидит высокий седой старик. Впрочем, высоким он казался за счет необычайной худобы. Раба полностью раздели, поэтому я отлично видел его выпирающие на груди ребра. Морщинистая кожа старика просто свисала с тела. Из последних сил раб цеплялся за прутья клетки тонкими костлявыми пальцами.
- Это меня ты назвал добрым человеком?! - с любопытством спросил я.
Старик поднял на меня мутные глаза, но мало что смог разглядеть из-за спадающей на лоб длинной челки седых волос. Отпустив прутья клети, старик попытался зачесать свою грязную гриву, но силенок ему уже не хватило. Более того, лишившись опоры, раб завалился на бок. Он бы и вовсе упал, но узкое пространство клетки не позволяло ему лечь. На длительную ночевку клетки и не рассчитаны. Задача раба - прожить всего день, и то не весь. В лучшем случае - до магов стихий, в худшем - до демонологов. Хотя, возможно, что у рабов на сей счет есть своё мнение. Ничего не поделаешь. Такие они эгоисты! Серая масса крестьян, горожан и тому подобного отребья упорно не желала способствовать развитию и процветанию магии. Даже такой мелочи, как собственная жизнь, им жалко.
Снова ухватившись за прутья, старик из последних сил подтянулся и сел. Помотав головой, раб сбросил со лба непослушные волосы и взглянул на меня. Неожиданно взгляд его прояснился, и старик рассмотрел мою черную мантию некроманта.
- Прости, ошибся, - коротко сказал он.
Я рассмеялся.
- Почему ты ещё жив?
Старик пожал плечами.
- Не знаю, - ответил он, - значит, так угодно Светлому Владыке.
Я удивленно присвистнул. Поклонение какому-либо Богу, кроме Великого Аргдахада, карается смертью. Вид казни - на усмотрение палача. Другими словами, медленная и мучительная кончина.
Усмехнувшись, я с любопытством поглядел на старика, и только тут заметил красную табличку, прибитую к его клетке. Надпись гласила: "Убивать строго запрещено! Отложено для важного ритуала!", подпись - "Великий Магистр Григориус".
- Так ты и есть святой Амвросий!? - спросил я.
- Меня, правда, зовут Амвросий! Святым меня называют люди, а не я, - медленно произнес старик.
- М-да, не очень хорошо, - сказал я, - смотрю, тебя порядком подпортили.
Верные приказу Магистра ученики не стали убивать старика, но кожу ему подпалили основательно. Приглядевшись, я увидел, что все тело Амвросия покрыто красными отметинами от волшебных стрел и колдовских искр. Вот упыреныши! Мозгов, что у курицы! А если бы старикан взял и отбросил копыта!? С другой стороны, что Амвросий вообще здесь делает?! Почему его не бросили в местную тюрьму? Хотя.... Наверное, правильно сделали. Магический фон в гильдии весьма неспокоен. Тюрьма, чтобы далеко за "кроликами" не ходить, расположена рядом с жертвенным алтарем. Ошибки, естественно, случаются у всех, посему в темных камерах иногда наблюдается интересное научное явление, именуемое "самопроизвольным поднятием призрака". Явление, надо отметить, не новое. На многих заброшенных кладбищах отмечались подобные случаи, но, как правило, речь шла о скелетах и зомби, реже упырях. Призрак - нежить сильная. Сражаться против него мечом или другим физическим оружием бесполезно. Более того, в поисках живых призрак легко проходит сквозь стены. А что может стать для него более лакомой добычей, нежели чистая душа? Так что, Григориус рассудил правильно. Здесь Амвросий у всех на глазах. Правда, на месте Великого Магистра я бы всё же выставил охрану.
- Прошу прощения, мастер Мартин, - раздался смиренный голос у меня за спиной, - Вы чего-либо желаете?
Я развернулся и увидел юного молокососа, носившего на груди знак ученика.
- Кто ты? - спросил я.
- Меня зовут Найр.
Я раздраженно фыркнул. Ещё чего не хватало, запоминать имена упыренышей! Можно подумать, у меня других задач нет.
- Меня не волнует, как тебя зовут, - грозно сказал я, - кто ты?
