Валентиныч, пьяно кивнул головой, видимо согласился. Было видно, что его мучает, нет, просто раздирает на части какой то вопрос. Он деланно вздохнул, покрутил головой, не подслушивает ли кто.
Я догадывался о чем он хочет спросить, но нет уж. Давай сам. Я даже подталкивать не буду. Сама – сама…
Он нагнулся над столом, придвинулся ближе ко мне и пьяно, дыша на меня горячим перегаром выдавил из себя: «А еще… ну что-то… ну кроме… ук… ук… украшений можешь…?».
Мне захотелось воздеть руки к небесам в молитвенном жесте. Но я сидел не шелохнувшись и не меняя позы тоже кивнул головой. Затем, через несколько секунд, пьяным голосом спросил у него: «Ты про что?».
Тот придвинулся еще ближе ко мне. Я захотел отпрянуть к спинке стула, но сдержался.
- Золото... Слиток...
Мне показалось его сейчас либо стошнит, либо он умрет. Не меняя выражение лица, я медленно, тихо но отчетливо произнес: «Значит, у тебя будет два слитка».
У Валентиныча было лицо человека выдавшего буржуинам страшную военную тайну, а те его наебали, и взамен бочки варенья и ящика печенья показали кукиш. Он даже отшатнулся от меня, рывком поднялся с места, пробубнив что то, вроде: телефон… позвони как… я за все заплатил… И быстро засеменил к выходу. Даже руки не пожал.
Не поверил. Да я бы и сам не поверил. Нажрался все таки коммерс. Не поверил, да и хрен с ним.
В гордом одиночестве, я сидел не долго. «В шумном зале ресторана, средь веселья и обмана…», на место которое занимало тело Валентиныча, плавно опустилось другое тело.
И тело это было – Боже ты мой. Из черного котельного платья на свободу рвалась грудь. Чуть выше, два красиво нарисованных глаза и аккуратный рот. Небесному, и видимо не дешевому, созданию, было примерно лет, эдак, двадцать пять от роду.
- Марина,- манерно произнесла она. Я аж протрезвел. Шо, опять?! Везет мне на это имя.
- Марин, мы люди взрослые… Давай без ритуальных танцев. Сколько?
Та, окинула меня оценивающим взглядом. Хмыкнула. Наморщила носик и назвала сумму.
- Это за неделю совместного проживания? Полы мыть будешь?
Хоть и деньги у меня были, и вообще, я к ним стал относится по иному. Но такая сумма, да сказанная таким безапелляционным тоном - сбила с меня спесь.
- Нет, мой милый. Это за ночь. - Сказала она, вальяжно покачивая ногой, отодвинувшись от меня настолько, что бы я смог рассмотреть ее бедра.
Я облизнул пересохшие губы и сглотнул слюну.
- Ты мне льстишь. Мне и двух часов хватит. Потом что, до утра сиськи тебе мять?
Марина рассмеялась тихим, приятным, а не громким блядским смехом пьяной ПТУшницы.
- Либо так, либо никак. «Я фольклорный элемент, у меня есть документ, я вообще могу отсюда улететь в любой момент». Уйду, как захочешь, но платишь за всю ночь. И деньги вперед.
Буд то-бы случайно, буд-то невзначай, провела рукой с маникюром, по колену ноги. Нет, конечно не сонет Шекспира мне сейчас процитировала, но все равно впечатляет.
Я откровенно залюбовался ей, как картиной в галерее. Та, терпеливо наклонила голову на бок и смотрела в сторону, ожидая моего решения и позволяя себя оценить. Волосы черные как у цыганки, ухоженная, ладная и пахнет хорошо. На парфюме не экономит, но меру в нем знает. Видимо, она стоит названных денег. Решение было давно принято.
-Закажи себе чего-нибудь. Только не выпендривайся с омарами в ананасах украшенных веточкой базилика. И окрошку на шампанском, тоже не заказывай. Деньги на все есть. Поешь нормально.
Аппетит у Марины был хороший. Верный признак мастерства и выносливости.
Примерно часа через полтора, оставив недопитой вторую бутылку дорогущего шампанского, Марина, красиво, очень красиво и лекго, как манекенщица на подиуме, чуть виляя бедрами и цокая каблуками, подошли к стойке с накрашенной, как кукла и до тошнотворности улыбчивой тетке. Я, до этого объяснил своей пасии, что не при паспорте я сегодня.
Марина, привычно махнув ручкой, мол не парься, ей не привыкать, сказала улыбчивой мрази, что ей как обычно. «Совершенно случайно», оказался во всей гостинице лишь один свободный номер. Президентский. По цене боинга.
Проститутки в наше время, а может и во все времена, всегда так было, выполняют множество крайне полезных для мужчин функций. Так сказать, мастерицы на все руки. И ноги. И другие части холеного тела.
В общих понятиях, почему мужчины ими пользуются? Спустить накопившийся пар? Быстро оделась и ушла? Не создает головняка? Не ноет и нудно не рассказывает о своей несчастной судьбе? Не лезет потом на шею? Не пытается завиноватить, а после взять на жалость? Нет и еще раз нет!
Кроме похотливых и слюнявых телодвижений они выполняют так же функцию психотерапевта и священника, терпеливо выслушивающих исповедь кающегося грешника.
Так же, почти каждый клиент, в состоянии внятно шевелить языком, является либо тайным агентом ФСБ (тссс... только ты никому, ладно...), либо наемным убийцей, либо олигархом инкогнито… и так далее.
Эффект случайного попутчика в купе поезда так же присутствует. Все равно ведь больше не увидимся. Можно всю душу наизнанку вывернуть, и рассказать о самом сокровенном, о чем самому себе не признаешься, и потом будет стыдно за сказанное. (Ой как любят с путанами потом разговаривать опера, такой инфы можно насобирать…).
Словом, во всех областях жизнедеятельности мужского организма, полезные тетки.
И все они, в качестве психотерапевтов, являются умничками. Молчат, поддакивают в нужный момент, сочувственно вздыхают, цокают языком, вздрагивают всем телом в особо напряженный момент повествования о подвигах Геракла, с тройным подбородком.
Да пусть он лучше языком чешет и врет о своих страданиях, чем ложится на нее своим пивным животом, слюнявит ее грудь и оставляет синяки на ляжках. Опять же, не надо притворно стонать, имитируя неземной восторг от проникновения вяленького члена в лоно. И поэтому, лучше прижаться к рыхлому и волосатому телу и нежно поглаживая наманекюренными пальцами лысину, выслушивать душевные излияния очередного Рэмбо, мысленно желая скорейшего и крепкого сна этому козлу.
Солдат спит – служба идет! Они же ведь почасовые.
Хотя, по рассказам двух студенток, из прошлой жизни, вызвал их двоих какой то старый дед, снял их на всю ночь, сел перед ними на табуретку в своей однокомнатной хрущевке, и начал на гармони военные песни наяривать, с воодушевлением так, помогая себе авторским исполнением хитов. «Да лучше бы он нас трахнул!». Не оценили его соло. А ведь он, наверное, не один месяц пенсию откладывал.
Всякое бывает.
Живчик, который я носил при себе в кармане, перелитый в маленькую пластиковую бутылочку с надписью какого то лекарства от гастрита, творит чудеса. И от головной боли, которая была постоянной спасает, и от похмелья лечит. Впрочем с Мариной, жидкой виагры и не требовалось.
Первые полтора-два часа в комнате раздавались только ее притворные стоны и мое пыхтение. Заболтать она то же не пыталась, отчасти из за того, что ее рот был все время чем то занят, отчасти из за моего нежелания вести плаксивые беседы. Знаю я эти приколы.
Но всему есть предел. И мужской похоти то же. Раскинувшись крестом на здоровенной кровати и прижимая к своему потному боку тело молодой и упругой девушки, я стал глазами водить по обстановке комнаты. Повернуть шею ни желания ни сил не было.
Нет, президент в этом номере отеля останавливаться точно не будет. Дизайнер, обладал фантазией дятла. Цыганщина, да и только.
Большие панорамные окна, казалось подойдя к ним, увидишь внизу огни большого города, автостраду и станут слышны звуки полицейских сирен. Но за окнами были только унылые, обветшалые крыши двух этажных дореволюционных домов, деревянные сараи, кривой трамвайный путь и разбитая дорога провинциального города.
Все кругом иллюзия, всё обман. И я, и проститутка в номере, и сам номер. Всё пустое. Сансара.
Вся мебель была вычурной и аляпистой раскраски. Что-то отдаленно напоминало итальянские мотивы, какими мы их привыкли видеть в кино. Но все такое провинциально – убогое…
