- Ну значит договорились... я пойду. Не провожай. Дорогу помню, - сказал я не обращаясь ни к кому конкретно. Все замерли в Гоголевской позе. Это было, слишком невероятно. Простой грузчик-носильщик-смерд, и совершил ТАКОЕ...
Шкаф, стоял с потерянной рожей, кидая быстрые взгляды, то на меня, то на тело. Сбоку от него, повиснув на руке у своего благоверного, все с той же глупой улыбкой, перегидрольная красавица. Остальных, стоящих рядом, я взглядом не фиксировал. Бросив рукоятку ножа к ногам начальника стаба, я бысрой походкой напрвлялся к воротам. Маленький шанс смыться тсюда - появился. Грех им нен воспользоваться. Надеюсь ворота приоткроют быстро.
Глава 7
Вот что за манера такая, назначать деловые свидания в местах общепита? Сразу видно, человек старой формации. До сих пор вспоминаю с удовольствием, как решали какие то проблемы, общаясь с оперчастью в одной из колоний. Мы, молодые опера, они наши ровесники. Пришли поздоровкались, попили кофеёчку. Полялякали. Договорились. Пожали друг другу руки и уехали по своим делам. Приятно работать. Быстро, четко и по делу.
Совсем другое дело, старшие руководящие товарищи. Всегда, в обязательном порядке накрывалась поляна. И все разговоры сводились к пьяному мычанию за столом. Без водки или пива, а лучше и того и другого, ни один важный вопрос не решался. Пережитки советской системы, не иначе. Хотя… что можно сказать уверенно о человеке, если никогда не видел его в бою или драке. Как он себя поведёт в стрессовой ситуации? Пробьет ли его на агрессию, начнет забалтывать, на баб потянет, а это верный признак слабины и не надежности, таких ни в космонавты не брали, ни в КГБ. А может просто тупо заснет за столом… Подливай, да делай выводы о человеке. Нужен ли он тебе?
Способ конечно подленький, зато на сто процентов верный.
Валентиныч, а именно так он мне представился, решил меня через рюмку прогнать? Я и раньше, мог всех перепить, а уж теперь, обладая второй жизнью от СТИКСа… И здоровьем двадцатилетнего, мозгами сорокалетнего… Все равно, дурак – дураком, конечно.
Но уж алкоголь мог употреблять как воду, лишь слегка захмелев.
У меня и так дозняк, минимум пятьдесят грамм в день, в самом СТИКСе. А тут, я живчик глушил стаканами, как алкаш. Но от постоянной головной боли, все равно не спасало. Голова, в «нормальном» мире гудела как Бухенвальдский набат. Из колодца выкарабкивался только после нескольких попыток, облеванный, трясущийся, как после приступа малярии. А потом, прейдя в себя и отлежавшись, снова лезь в колодец за рюкзаком с золотыми безделушками. Живчик, уходил на айда, я серьезно боялся передоза. А надо ж еще матери спораны оставить, золотишко сдать барыге… Деньги матери и дочери закинуть… Самое главное спораны, без живчика мне тут не выжить. Да и там то-же.
Владелец ювелирного магазина, сохраняя сосредоточенность на лице потирал пальцами левой руки чисто выбритый подбородок. Видимо это должно было символизировать умудренность, богатый жизненный опыт и легкую озабоченность.
Интересно, а торпеда его, в кожаной куртке, которого я ушатал с локтя в автомобиле, как себя чувствует? Он вообще живой?
На первом этаже, в здании нового отеля, в центре города, располагался ресторан. По провинциальному пафосный и вычурный как цыганский дом. К столику меня проводил официант в стоптанных туфлях, засаленным воротником и жилете не своего размера.
Валентиныч, привстал со стула, когда мы пожимали друг другу руки. Над своим внешним видом, я вообще не парился, пришел в чем ходил по улицам родного города. Кожанка, джинсы, свитер. А вот обувь была дорогой, из туманного альбиона. Тут у меня пунктик.
- Что ни будь мясное. И без гарнира, - сделал я заказ.
Официант, стоящий рядом со столиком, кивнул плохо выбритой мордой и поковылял куда то.
Начался неспешный разговор, в которым каждый старался незаметно, как он думал, выведать что ни будь о собеседнике, сохранив, как ему казалось всю информацию о себе.
Таких как Валентинович, я видел много, очень много. И без всякой разведки, мог рассказать о нем практически всё.
Бывший работник торговли, но выше зама чего ни будь… не поднялся. Судим? Да вряд ли… Во время «большого хапка» в стране, отжал свой продмаг и неплохо поднялся, по меркам нашего мегополиса. Затем, кто то серьезный, отжал у него магазин, защитить свое, не хватило ни ума, ни связей, ни яиц.
Барыжит золотишком из Турции. Имеет два или три отдела в разных частях города, в каких ни будь супермаркетах. Вся жизнь как на ладони, проста с одной стороны, но с другой замудрена и по деревенски - гламурна. «Накидывает на себя пуху» Валентиныч. Впрочем, такие по другому и не могут. Надо же создать ореол загадочности и значимости.
Поэтому и позвал меня в этот дурацкий ресторан, в дурацком отеле. Для него это видимо - вершина. Эверест. Выше ему не залезть.
А вот я для него - загадка. Судя по роже и манерам, или бывший зэк, или мент. Справки обо мне, на своем уровне навести конечно же пробовал, и будет стараться далее. Но ведь я помер давно. И ни в одной базе меня нет. А знакомые-друзя-приятели… все кончились лет пятнадцать назад, как только я приболел.
На моих похоронах, кроме родни, вообще никого не было. Кто обо мне вспомнит то? Но передвигаться по городу я все равно стараюсь осторожно. А ну как - ни дай Бог… С моим то фатальным не везением... Вот еще лет двадцать продержусь, что врят-ли, но я стараюсь, и можно будет свободно рожей на улице светить. Все мои лепшие кореша уже давно на пенсии, а иные уж далече. Глядя на меня, может кто то и подумает, что это наверное сын, этого, как там его звали-то… не... а чё… похож же… ну похож…
Уж если мать начала намекать, что ей в другой город уезжать надо. Как то она подозрительно молода для семидесятилетней старухи. Операции все конечно, стволовые клетки, кремлевские таблетки, выжимка с родинки Горбачева, отрыжка Ельцина, пердеж Чубайса… А деньги откудава? А?
Врать становится все труднее и труднее.
Переговоры. Всю жизнь переговоры. Выторговать у начальника, партнера, судьбы, условия получше. Работать поменьше, денег за все это получать побольше, и так далее. Даже вляпаться в семейку, человек стремится на лучших условиях.
А потом ты станешь замом, да…?
Готовить ты же научишься?
В гараж к друзьям-алкашам ты больше ходить не будешь?
А после родов, грудь так же у тебя колом стоять будет?
Всю жизнь переговоры. Торг. Сейчас, сидя за столиком, я понимал, что выгоден больше Я ему. Главное не лохануться и не продешевить.
Пару минут оба изображали интеллигентное равнодушие. Я деловито работал челюстями. Метаболизм все таки повышенный. И не смотря на непрекращающуюся головную боль, есть хотелось всё время. Валентинович, решил таки испортить мне аппетит вопросом: «Ну как дальше то жить будем?».
Я, аж икнул. Престал жевать и уставился на него вытаращив глаза.
- Мне моя жена, после развода, такой же вопрос задала…, - с набитым ртом промямлил я.
В результате длительных - две бутылки коньяка, и напряженных - три пачки сигарет, переговоров, стороны пришли к концессусу. Пятьдесят на пятьдесят, фифти-фифти, по братски вообщем.
Я, раз в месяц, как штык… но возможны варианты. Раньше никак, а вот задержаться могу, есть нъюансы, приношу все содержимое пещеры Али-Бабы. Всё принесенное, делится поровну. Я, так же продаю излишки принесенного, и только за нал, за восемьдесят процентов от цены. А он, взамен не спрашивает у меня, как я всё это делаю.
- Еще че надо? – спросил он затягиваясь очередной сигаретой. Курить в зале было строго запрещено, но постоянному клиенту, плоти пять тысяч сверху, и хоть колись прилюдно.
- Крупный калибр. Пережевывая что то, уже не важно что, мрачно ответил я. Хорошая оптика. Гранатометы - огнеметы… всякие… Уже стараясь пьяно бубнить себе под нос, промычал я. Слышал, сейчас с хохлами замес… оттуда подтянуть можно. И не боись, нигде не выстрелит. Всё можно в единственном экземпляре. Кроме патронов конечно.
