- Просто ни с того ни с сего начинает сдавать здоровье. - рассказывал мне врач, пока мы переходили из одной палаты в другую. - Садится зрение, на голове появляются проплешины, малейшая простуда валит с ног на месяц. Дальше хуже - отказывают органы, появляется рак и прочие новообразования. Человек просто угасает на глазах, а мы ничего не можем сделать!
Не сдержавшись, мужчина в сердцах саданул кулаком по косяку, так что посыпалась штукатурка. Впрочем, он быстро взял себя в руки - негоже демонстрировать свое отчаяние пациентам, им и без того нелегко.
- Что за странные симптомы? - недоуменно пробормотала я, переходя от одного больного к другому. - И у всех одинаковые…
Внезапно в ушах, как наяву, зазвучал менторский тон доктора Райнера.
« Выпадают волосы, увядает кожа, проявляются разные нехорошие хроники, там и до летального исхода недалеко».
По всему телу забегали мурашки узнавания.
Это оно! Та самая радиальная болезнь, или как там ее обозвал тюремный врач.
- А здесь, в отделении, много приборов работает на энблоках? - уточнила я, поглядывая на проводки, тянущиеся от нескольких пациентов к одному шкафу. Множество лампочек и рычажков на нем наводили на мысль, что он там не для красоты. Только вот не становится ли больным еще хуже в таком соседстве?
- Системы электрокардиограммы, вентиляции легких, а также мелочи вроде настольных ламп и кнопки экстренного вызова сиделки - все питается от основного генератора, в отдельном здании. - отчитался мистер Льюис, недоумевая.
Я выдохнула с облегчением. Хотя бы ухудшающих состояние пациентов факторов поблизости нет. Значит, можно попытаться их подлечить.
- Я конечно не врач. - начала я издалека. - Но вы слышали о таком методе лечения, как переливание крови? Или же инъекции вакцины?
- Думаете, это оно? - не слишком понятно поинтересовался врач, странно на меня поглядывая. То ли с опаской, то ли с надеждой.
- Давайте попробуем. - твердо предложила я, не собираясь развивать мысль. Кто знает, в какой момент решит включиться клятва и придушить меня напрочь?
24-2
Кровь у меня брал лично мистер Льюис. В запертом на ключ кабинете, плотно занавесив шторы и трижды проверив, чтобы никто не караулил под дверью. Этим он окончательно укрепил меня в мысли, что откуда-то ему известно понятие «радиальной болезни» и сопутствующих фактов. Вроде того, что излечивается она кровью некромантов. Нужно отдать должное врачу - он не задал мне ни единого вопроса. Вряд ли его кто-то посвятил в нашу тайну. Скорее, как умный человек, он понимал, что просто так некоторой информацией не делятся. И последствия нашей совместной авантюры могут быть очень печальными как для меня, так и для него.
Я же просто не могла пройти мимо. Мне хватило подземной тюрьмы, из которой меня буквально выволокли за шкирку, где я не могла никому помочь. Сейчас же я могу сделать - не многое, но хоть что-то - и не собиралась стоять в стороне. Повезло, что врач оказался фанатом своего дела и не побежал в полицию с воплем - маг, спасите-помогите, а просто занялся лечением больных, как его братии и положено.
Никаких центрифуг и прочего у него, разумеется, не нашлось. Но обычные переливания крови здесь тоже делали, при травмах и родах, так что пробирки, шприцы и прочее имелись. Я сразу сообщила свой резус, на что мистер Льюис кивнул и сделал пометку в брошюре.
- Буду записывать результаты. - извиняющимся тоном пояснил он. - Все же своего рода эксперимент. Без отчетности никак. Но вашу фамилию упоминать не буду! Обозначу вас, скажем, Э.
- Как вам будет удобно. - пробормотала я, прекрасно осознавая, что вся эта детская конспирация полетит кувырком при первом же допросе. Все он выложит, что знает и не знает, в попытках спастись самому. Такова человеческая природа. Но я была морально готова к проблемам. В конце концов, я дочь президента! Официально, по крайней мере. И если мои подозрения верны, биологическая дочь охотника за магами. Уж если эти двое не смогут меня спасти в случае чего, то туда мне и дорога. А пока буду делать, что могу, в попытках изменить мнение человечества о магах.
Что-то мне подсказывает, что мистер Льюис против нас ничего особенно не имеет.
С другой стороны, это он еще не в курсе, что проблемы у больных начались от слишком активного использования энблоков.
Нет, а откуда еще? Магии больше неоткуда взяться. Редкие оставшиеся на свободе одаренные скрываются, копят ее в себе и не устраивают шоу с фейерверками, способное облучить такое количество народу. А вот энблоки, этот искусственный магический концентрат, они повсюду. И в столице, и в пригороде. Как я успела заметить, бродя по палатам вслед за врачом, пострадали в основном водители, рабочие и техники. Те, кто постоянно находится в контакте с механизмами, работающими от энблоков.
Благоговейно отделив от общей колбы несколько миллилитров моей целебной крови в шприц, мистер Льюис решительно поднялся.
- Пора проверить… - торжественно начал он и оборвал фразу, спохватившись.
Я его понимала и без пафосных речей. Сейчас мы узнаем, сумеем ли помочь тем несчастным, что потеряли всякую надежду на спасение.
Опыт доктор решил поставить на одном из самых тяжелых больных, впавшем недавно в кому и списанном со счетов. Слухи и вопросы будут неизбежны, случись вдруг чудо полного выздоровления, потому и колоть он собирался минимальную дозу. Если пациент вдруг придет в себя, хорошо, нет - что ж, мы сделали что могли.
- Откуда вы узнали про радиальную болезнь? - решилась все же спросить я шепотом, глядя, как целебная жидкость исчезает в вене на костистой руке. В этой палате лежали четверо, все без сознания, и с призрачными шансами на выживание, так что говорить можно было свободно - но мне не по себе было произносить подобные слова в полный голос. Как ни странно, удавка не подавала признаков существования. Похоже, связанные с магией недомогания и их лечение не входили в перечень запретных тем.
- В записях деда видел мельком. - признался мистер Льюис, вместе со мной наблюдая за происходящим чудом. Дыхание сдавшегося было пациента постепенно выровнялось, приходя в норму, на впалых щеках появился призрак румянца. До полного выздоровления еще ой как далеко, но некоторое облегчение состояния больного уже казалось настоящим чудом. - Он тоже был врачом, еще до… всего.
До того, как магов свергли и заточили в бездонную тюрьму без права помилования, перевела я про себя.
24-3
Отныне я наведывалась в клинику почти каждый день. В отделение для тяжелобольных свозили несчастных со всей страны - всех с радиальной болезнью. Казалось мне или нет, что от моего присутствия им становилось легче - не знаю. Сдаваемая мною раз в неделю кровь точно облегчала их состояние, но количества катастрофически не хватало. Разве что поддержать силы и продлить их агонию. Нужно было больше, чаще, но увы - я всего одна, и без того делала что могу, на пределе выносливости. Даже миссис Хармс отмечала неоднократно мои синяки под глазами и вопиющую бледность. Не то, чтобы она тревожилась, скорее опасалась что я буду плохо выглядеть на семейных снимках и опозорю ее тем самым как гостеприимную и радушную мачеху. Но мне было плевать на ее переживания.
Перед моими глазами, практически у меня на руках, умирали люди. И я ровным счетом ничего не могла сделать, чтобы спасти их. Ну, разве что сдать всю имеющуюся кровь и погибнуть во цвете лет во благо науке и человечеству, но к подобной жертве я готова не была. Считайте меня эгоисткой.
Газеты я почти не открывала, поглощенная неравной борьбой с массовым заболеванием, которому бесславно проигрывала. А потому тема, поднятая мистером Хармсом за завтраком, застала меня врасплох.
- С этим нужно что-то делать. - заявил он Алексу, встряхивая увесистую стопку листов «Нью-Хоншир Таймс» и брезгливо откладывая ее подальше, на край стола. - Писаки окончательно сошли с ума. Нагнетают, плетут небылицы про какие-то вирусы и эпидемии. Что за бред? Откуда вообще взялось столько больных разом? Никогда такого не было.
