— Капитан... кто?
— Крюк.
— Что еще за капитан такой?
— Ты и вправду не знаешь, кто такой капитан Крюк?
— Он, кажется, открыл Австралию.
— Австралию открыл капитан Кук, а я сказал: «капитан Крюк».
— Не припомню что-то.
— Ты серьезно? Проныра, ты что, в детстве сказок не читал?
— Как-то не до того было, я тогда в основном за девочками бегал.
— За девочками? В детстве?
— Ну, я был развитым ребенком.
— А имя Питер Пэн тебе ничего не говорит?
— Непослушный мальчишка, который умел летать? Помню такого.
— Тогда ты должен знать имя его заклятого врага. Даю подсказку, оно начинается на букву «К».
Сказку Джеймса Барри я, конечно же, читал и прекрасно знал, кто такой пират Капитан Крюк. Но на караулке было очень скучно, а Циклоп становился таким смешным, когда сердился. Поэтому я старательно тянул время, чтобы насладиться этим зрелищем и немного помурыжить его. Мутант, кажется, догадался, что его дурачат, но вместо того, чтобы обидеться, серьезным голосом сказал:
— Проныра, а вдруг у Сапога в башке что-то перемкнет, и он всех нас постреляет, как щенят?
— С какой это стати?
— Он же отмороженный на всю голову спецназовец. С него станется.
— Не постреляет. Кишка тонка.
— Уверен?
— Уверен.
Тут я слукавил. Я вообще ни в чем и ни в ком не был уверен. Перемкнуть в башке могло у каждого. Жизнь на Сиротке, особенно в последние годы, сильно ударила по всем нам. И за ствол в любой момент мог взяться любой из нас.
Но случилось кое-что другое.
После завтрака Гуччи помог мне облачиться в армейский бронекостюм старого образца. Это оказались настоящие пятнадцатикилограммовые тиски для всего тела. В мире для защиты уже давно использовали динамичную броню, сделанную из сверхпрочных полимеров. Современные бронекостюмы обеспечивали полную свободу движений, да и весили совсем ничего. Но наш работодатель экономил на всем подряд.
Конечно, можно обойтись и простым броником, коих у нас было навалом, но Комендант настаивал на том, чтобы часовые носили именно бронекостюмы — так полагалось по инструкции. К этим тискам должны были еще прилагаться тактические шлемы, оснащенные приборами ночного видения и другими наворотами, но таковых нам не завезли. А потому использовали простые кевларовые каски.
А вот с оружием был полный порядок. На посту мы стояли с легендарным плазмаметом «Циклон» — компактным и легким, но в то же время грозным оружием, способным остановить даже Апокалипсис.
Забравшись на караулку, я застал Циклопа за привычным занятием. В своей невозмутимой манере он познавал мир через линзу оптики.
— И сдалось тебе это барахло? — вместо «здравствуй» сказал я, указывая на его любимую игрушку — снайперскую энерговинтовку «Герда». — Обратись к Коменданту, чтобы выдал тебе пушку получше. У нас в оружейке есть еще два плазмамета. Один — так себе, другой — в масле. Тот, что в масле, Комендант тебе не даст, но на тот, который так себе, можешь смело рассчитывать.
— Да ну, — отмахнулся он.
Я продолжил настаивать:
— Нет, если ты стесняешься, я и сам могу спросить. Мне это раз плюнуть.
— Отвянь, — вдвое злее обычного огрызнулся Циклоп, словно я нанес ему личное оскорбление, и чуть слышно пробубнил. — Ты ничего не понимаешь.
Я и впрямь не понимал пристрастия Циклопа к этой пушке. Спору нет, «Герда» была мощным оружием, но уж слишком громоздким и тяжелым, с неудобным прикладом и непомерно длинным стволом. Но, как говорится, сердцу не прикажешь.
— Что жрать дают? — внезапно раздался из-за шторки хриплый голос Сапога.
— Размазню, — ответил я.
— Совсем наш кашевар озверел.
Тут хозяин голоса соблаговолил явить свой лик. Выглядел Сапог так, словно весь день провел перед зеркалом. Он был причесан, гладко выбрит, опрятен, а ботинки начистил аж до блеска. Необъяснимо, но факт — в любых обстоятельствах, даже после мощной пьянки, внешний вид Сапога всегда оказывался безупречным. Как ему это удавалось, непонятно.
— Твою дивизию! — выругался Сапог. — Я — мужик! А мужику что нужно? Мясо! Я этой вашей размазней сыт по горло. Мяса хочу! Я — ветеран, у меня медалей не счесть! Мне генерал Каюмов благодарность объявил! Лично! И что я получил за верную службу? Вонючую шконку в каком-то захолустье, где ни нормальной еды, ни баб, ни пойла. Только дождь и кретины!
— И что ты предлагаешь? — зевая, спросил я.
— Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе, — изрек Сапог и пояснил. — Надо на урсуса идти. Завалим зверя — мясо будет. Попируем от души.
— Что-то мне подсказывает, что Комендант этого не одобрит.
Сапог хитро прищурился:
— А если в самоход, а? Проныра, как ты относишься к самоходу?
— Плохо отношусь, — ответил я. — Комендант узнает — убьет.
— Не убьет.
— Не убьет, так покалечит.
— Что, забздел?
— Забздел.
— Не бзди, я все спланировал, — не сдавался Сапог. — Урсус-шатун тут рядом бродит, километрах в двух от Форта, максимум в трех. Я за ним уже давненько наблюдаю. Отключим на время силовой купол. А стрелять будем с караулки. Дальше дело за малым. Спустимся, быстренько освежуем тушу, возьмем столько мяса, сколько сможем унести, и бегом назад. А мутант нас подстрахует.
Услышав это, Циклоп отвесил насмешливо-скептический взгляд, мол, нашел дурака.
— Слушай дальше, — продолжил делиться подробностями своего плана любитель мяса. — Мы сделаем здесь коптильню, закоптим мясцо и спрячем хорошенько. Никому не скажем, сами жрать будем. А эти пусть давятся своей размазней. Как тебе такой вариант?
— И не уговаривай. Здоровье дороже, — ответил я.
Лицо Сапога перекосило, словно ему сунули под лопатку острую пику:
— Какое здоровье? Какое, мать его, здоровье? Скоро здесь все передохнем! Если не от голода, так от холода.
— Так уж и все?
— Все. Торчим в этом загоне, как скот. Чего-то ждем. Ты думаешь, они прилетят за нами?
— Надеюсь, так все и будет.
— Надеется он... Ха! Повзрослей уже, Проныра! Кому мы сдались? Ты сам-то наш контракт читал или подмахнул, не глядя?
— Ну так, пробежался глазами.
— «Пробежался глазами». А я, представь себе, прочитал внимательно — от первого до последнего слова. Там черным по белому в конце, маленькими буквами, прописано, что работодатель не несет никакой ответственности за вред, связанный с любым ухудшением здоровья и смертью работника. Понимаешь, о чем я толкую? Они заранее подстраховались. Им на нас плевать. Мы для них расходный материал!
В этот момент небо полыхнуло ярко-красным светом, раздался громкий гул, и над нашими головами пронеслась огромная светящаяся капля. Мы изумленно раскрыли рты, глядя на огни в небе.
— Мать ты моя, да ведь это звездолет! — сказал Сапог и шлепнул себя ладонью по каске.
IV. Дорога перемен
Один мой хороший друг, психолог-физиогномист, говорил, что определить характер человека можно, только взглянув на его подбородок.
Заостренный свидетельствует о неискренности человека, отличая льстецов и подхалимов. Обладатель чрезмерно длинного — мстителен и жесток. А вот круглый, наоборот, говорит о мягкости характера своего хозяина. Овальная форма указывает на то, что перед нами распутник. Двойной подбородок — признак обжоры. Пикантная ямочка достается людям с прекрасным музыкальным слухом, а родинка — авантюристам.
Комендант Форта, наш начальник, имел квадратный подбородок, что являлось верным признаком смелого и мужественного человека. Тут, правда, есть вот какое «но»: наш Комендант — не человек, а антропоморфный боевой робот, также известный как голем.
Так называлась старая, проверенная временем модель, на которую не пожалели титана. В его затылке располагались ядерная батарейка с зарядом на двести лет и мощный нейроморфный процессор, а силе механических рук мог позавидовать библейский Самсон. Выглядел голем поистине устрашающе: исполинского роста, с широкой грудью и головой, напоминающей оскаленный череп, в глазницах которого демоническим огнем горели красные лампочки.
