Я сделал вид, что слегка развалился на лавке, будто просто расслабился, а не на автомате отслеживаю каждое движение собеседника. Фред прикурил, затянулся, выдохнул дым в сторону, и я решил, что пора. Надо тоже попробовать его немного прощупать.
– А сам ты кто такой, Фред? – спросил я, как бы между делом, глядя на него через дым. – Сразу видно: не просто так тут главный. Чего был‑то до всей этой херни?
Он чуть прищурился, не то удивлён, не то насторожился. Потом хмыкнул:
– А тебе зачем?
– Да так, – пожал плечами. – Ты же за меня поинтересовался, теперь моя очередь. Хочу понимать, с кем пью. Я тебе слово дал, так что не стану воду мутить. Но и на кого работаю тоже понимать хочу.
Он затянулся снова, выпустил дым вверх. Потом всё же ответил:
– Был никем. Вернее, как сказать… Водилой был при одном большом человеке. И охранником. А потом сам знаешь, всё рухнуло. Каждый сам за себя стал. Я просто быстрее других понял, что без организации тут всем пиздец. Так что собрал ребят, кто был с башкой и со стволами. Вот и начал строить порядок.
– А с Мансуром как сошлись?
Фред чуть помедлил, потом сказал:
– Случайно. Он нас с дороги снял, когда мы из Симферополя к Керчи шли, выбраться думали. Без мясни обошлось, поговорили. Оказалось, мысли у нас схожие. Он – идейный, я – практичный. Он про будущее говорит, а я слежу, чтобы в настоящем никто не охуел. Ну и двинули вместе.
– А чего он хочет, этот ваш Мансур? – спросил я. – Царём себя возомнил?
– Он – политик, – сказал Фред. – Верит, что можно новую страну выстроить. Без этих ваших Дум и президентов. Без чиновников. Только порядок, сила и справедливость. Кто работает – тот ест. Кто не покорится – того в яму. Просто же, да?
– Просто, – кивнул я. – Только не уверен, что сработает.
– Пока – да. Но будет, – сказал он вполне уверенно. – Мы землю под себя подминаем. Города, сёла, склады, дороги. У нас дисциплина. У нас учёт. А у остальных? Один хаос. А хаос проигрывает всегда.
– А вы не проиграете? – прищурился я.
Он улыбнулся:
– А мы не проиграем.
– А военные? Те, что не с вами? Их много здесь, в Крыму осталось, и они все повоевавшие. Техника есть, оружие. Неужели с ними проблем не бывает?
Фред надолго замолчал. Потом сказал:
– Мы на годы вперед игру ведем. А военным тоже надо что‑то есть. Если местные для нас сеять‑пахать будут, то им ничего не достанется. Кто‑то поймет – на поклон пойдет. Остальные просто сдохнут.
– Мустафа сказал, что вы дань собираете, – сказал я. – Консервы, еду. Вам так много надо или запас делаете?
– И нам много надо, и запасы делаем, – кивнул бандит. – Не исключено, что эта еда к местным еще вернется, когда поддержать нужно будет. Только ведь у зверей знаешь как? Кто еду делит, тот и вожак. У людей точно так же работает.
– И, говорил, золото нужно, – сказал я. – А оно‑то вам на хрена? Что на него купить можно?
– Государству валюта нужна, – сказал он. – Деньги старые смысл свой потеряли. Да и сам подумай – можно в какой‑нибудь банк в Севастополе вломиться и сколько угодно денег набрать себе. Да даже тут, в Судаке, пару банкоматов подломить, и все – богач. А вот рыжье… Оно всегда в цене.
– Вы что, и монету свою чеканить собрались? – усмехнулся я.
– Да ты не подъебывай лучше, а сам подумай. Эквивалент какой‑то товару нужен, а не крышками бутылочными же расплачиваться. Как торговля между поселениями пойдет, так и пригодится. Ну вот привез ты куда‑то, допустим, тонну своих овощей. Сгрузил. А у них того, что тебе нужно, нет. И что тебе, собирать все это и обратно везти? А на рыжье поменял – и везешь уже его. И места меньше, и легче.
– А вся торговля через вас, – кивнул я. – И все торговцы вам процент платят.
– Ну да, – не стал отнекиваться он и налил по еще одной. Я почувствовал, как к горлу уже подкатывает ком, но отказываться нельзя. придется дальше пить. – Государство без налога не существует. Но если вы рыжья нормально добудете… Разговор с вами уже совсем другой пойдет.
– А почему не патрон? – спросил я. – Патрон, как валюта, чем плох?
– Да потому что его много, – ответил он. – Это во‑первых. Это ж Крым, тут арсеналов до хрена. Во‑вторых, потому что патрон нам нужен, чтобы в зомби стрелять.
– И в людей, – я снова криво ухмыльнулся.
– И в людей, – не стал отнекиваться он. – Да и не хотим мы, чтобы патрона много у людей ходило. Уж каких только ошибок наши не совершали, но то, что у народа оружия было мало – это правильно. Потому мы и отбираем.
– Общество бесправных получится.
– С каждого по потребностям, каждому по обязанностям.
И тут стало ясно – это не просто банда. Они реально далеко пойдут. Уж не знаю, что это за Мансур такой, но он быстро сориентировался и решил весь остров под себя подмять. И это означает, что они вполне себе в курсе, что выбраться с него не получится, что выхода нет. И решили, что вполне себе могут в Крыму свое государство основать. Ханство, если удобно, главный у них как раз татарин.
Другое дело, что мне этот порядок не по нутру. И подозреваю, что очень многим не по нраву придется. Но об этом я говорить пока не буду.
Как не буду говорить и то, что скорее всего эти же уебки моих у Керчи постреляли. Интересно, они это поняли, когда броневик забрали? Вряд ли. Потому что, скорее всего, стреляли одни, а приехали сюда совсем другие. Может быть, у них там постоянный пост стоит. Чтобы таких же дурачков наивных, как мы, отлавливать.
– Только золото нужно или серебро подойдет? – спросил я.
– Серебро тоже, – кивнул он. – А вообще, ищите. Электроника работающая тоже в цене, рации, смартфоны. Это все пригодиться может. Машины. Но тут вы ничего такого не найдете, я так понимаю, по Судаку тоже импульсом ебанули.
Да уж.
Мы снова выпили.
– Ну что, Край, – сказал он. – Нравится тебе пьянка с добрым бандитом?
Я ухмыльнулся:
– Лучше, чем с плохим легавым.
Он рассмеялся и налил ещё. Но я знал – напиваться больше нельзя. Теперь мне нужно было уйти. И думать. Много думать.
– Давай по последней, – сказал я. – После болезни еще не до конца в себя пришел. Да и навалял ты мне порядком.
– Ага, конечно, – он снова коротко хохотнул. – Ты мне вообще ухо отгрыз. Но посиди еще, не торопись. Я хочу еще кое о чем у тебя спросить.
Да и так было ясно, что меня так просто не отпустят. Посидим еще немного, хорошо.
– Сиди, Край. Мне нравится с умным человеком посидеть, а то среди моих такие бывают… – Фред хмыкнул, выдохнул дым через нос и потёр перебинтованное ухо. – Смотришь иногда – вроде взрослый мужик, а в голове одна бараболь. Не поговорить. Только «давай бухнём» да «хули они, ща разъебём».
Я криво усмехнулся, откинувшись на лавку.
– Ну, таких тоже надо. Кто‑то ведь должен и разъебывать.
– Надо, – согласился он. – Только если вокруг одни такие, то скоро сам не поймешь, куда идёшь. Потому с умными мне и интересно. А ты, Серёга, не простой. С виду – хиляк, а укусить можешь. И думаешь много. И это, блядь, подозрительно.
Он посмотрел на меня в упор, уже не усмехаясь.
– Ну что ты, блядь, услышать обо мне хочешь? – я выдохнул. – В разведке я служил, в разведке. Потом меня разъебали дроном, сам видишь, шрам вот, – я провел пальцем по шраму на голове. – Вывезти на большую землю не успели, вот я и застрял тут. Ну и все в общем‑то. Когда началось, пришел сюда и поселился. Помог немного местным, они меня приняли. Что ты еще хочешь услышать‑то?
– Я не про то. Солдат – это как сказать «мужик». Абстрактно. А конкретно – кто? Где служил? Как звали комбата? Кто в роте старшим был?
– Да я не помню, блядь, – поморщился я.
– В смысле не помнишь?
– Да в прямом, – я уже начинал злиться. И на него, и на себя. Потому что рассказал слишком много. – Я же сказал, дроном разъебало, по голове прилетело. Мозги всмятку. Когда в себя пришел, даже имени своего не помнил. Потом пришло.
– Ох, подозрительный ты, – он усмехнулся. – Очень сильно.
