Я сидела, перекладывала документы и никак не могла подобрать подходящие слова.
Впрочем, мистер Харрингтон их и не ждал.
— Мне бы очень хотелось, чтобы ты осталась. Но я не эгоист и понимаю, что не все происходит по моему желанию. Знай, что в моем доме для тебя всегда найдется место.
— Няни? — криво улыбнулась я.
— Не только, — строго поправил меня мужчина и неожиданно оперся рукой о бардачок, оказавшись со мной лицом к лицу. — Ты мне очень нравишься, Саманта Кейн. И дети тебя любят.
— И я теперь не маг, — горько добавила, не в силах сдержаться.
Знаю, что все испортила, но смолчать было невозможно.
То есть пока у меня был дар, я достойна только учить его детей, втихаря. А теперь, когда я вроде как обычный человек, меня можно и замуж позвать?
Я давно заметила горячие, оценивающие взгляды со стороны мистера Харрингтона. Чарльза. И вечера, которые мы все чаще проводили вдвоем в гостиной, не оставили меня равнодушной. Мне был симпатичен фабрикант-трудоголик. Он будил в моем сердце давно позабытые, тщательно заглушаемые чувства.
Но привлекала ли его я? Сама по себе, как личность?
Или только как подходящая няня для детей?
Домохозяйка, что присмотрит за домом в компании экономки, пока отец семейства пропадает на работе?
— Будь ты магом по-прежнему, я бы все равно это сказал, — упрямо мотнул головой Чарльз и неожиданно опустился на одно колено.
В дорогущих шерстяных брюках.
Прямо в пылищу.
— Саманта Кейн, свет моего сердца, починившая его, как сломанный артефакт, ты согласна выйти за меня замуж? Обещаю проводить дома минимум один день в неделю и возвращаться с работы до полуночи!
— Два! — твердо заявила я.
— Что? — заморгал мужчина, которого я сбила с продуманной до мелочей речи.
— Два дня в неделю. У всех нормальных людей так.
— И?
— И да, я согласна! — захихикала от избытка чувств, но быстро замолчала, так как меня поцеловали. Нежно, трепетно, но очень вдумчиво и основательно.
Точно трудоголик!
Никуда я, естественно, не сбежала.
Я и заседание-то толком не запомнила, пребывая в розово-воздушной эйфории, ничего общего с магией не имеющей.
Разве что с магией любви.
Мы сидели на соседних стульях, держась за руки как школьники, и периодически встречались взглядами. После чего Чарльз победно ухмылялся, а я заливалась краской по уши.
Встрепенулась я лишь тогда, когда меня вызвали, чтобы заслушать приговор.
Пришлось подняться. Отпустить успокаивающую широкую ладонь и выпрямиться в ожидании.
По спине пробежали мурашки.
Что, если вердикт окажется вовсе не тем, на который мы рассчитывали?
— Случай, конечно, беспрецедентный, — протянул судья.
Не мэр, хотя обычно такие дела вел именно глава города. Но мистер Деринг нынче очень занят. Он сидит в тюрьме по обвинению в незаконном использовании магически заряженных объектов с целью диверсии. Иными словами, следствие установило, что именно он пытался подставить мистера Харрингтона и сместить того с руководящей должности. А на его место посадить своего племянника, благо пакет акций за эти годы мэр подкупом и шантажом насобирал внушительный. Не хватало всего десяти процентов до контрольного, но и это решалось деньгами.
— Противоправные магические действия, несанкционированное снятие блокиратора, причинение ущерба при помощи дара, открытое использование магии при большом скоплении населения... — принялся перечислять судья, и все посторонние мысли вылетели из головы.
Осталось только лихорадочно повторяющееся — как молитва забытым богам — "только бы не тюрьма".
— Однако учитывая смягчающие обстоятельства, суд постановил...
Мы с Харрингтоном переглянулись.
Он протянул руку и, не обращая внимания на осуждающий гул голосов, сплел наши пальцы.
В этот момент я поняла, что и тюрьма меня не страшит так, как угроза потерять Чарльза навсегда.
— ... признать мисс Саманту Кейн невиновной и освободить в зале суда.
Поднялся чудовищный вой. Люди протестовали или восхищались — я так и не разобрала. На улице меня никто не тронул, что вполне могло быть совпадением. Или они просто опасались задирать меня, учитывая, что шла я рядом с уважаемым фабрикантом. Но сейчас, если толпа разъярится достаточно, они вполне могут растерзать и меня, и Чарльза, и судью заодно за несправедливое, по их мнению, решение.
— Она больше не маг! — бедолаге приходилось перекрикивать гвалт. Собравшиеся не унимались, несмотря на то, что судья изо всех сил колотил молоточком по столу. — Потому применять к ней статьи для одаренных противозаконно!
— Да нахрен вообще было тот суд устраивать! — пробасил печально знакомый бородач. Невесть как он оказался очень близко, я съежилась, ожидая неминуемого удара. — Ты уж прости, мелкая. Не разобрался я сгоряча. Ты ж не только начальника нашего спасла, и супружницу мою тоже вытащила. Благодарствую.
С этими словами он поклонился. Глубоко, в пояс. Развернулся и исчез в толпе.
А ко мне, как по команде, принялись подходить люди. С виду совершенно незнакомые. И вроде бы когда-то виденные мельком. Они благодарили и кланялись, желали мне долгой жизни и процветания.
Дико было слышать это от тех, кто лишь недавно орал, чтобы я сдохла в муках.
Но однозначно приятнее.
Последним приблизился высокий, представительный мужчина в летах, с широким подбородком и умным темным взглядом.
— Познакомься, дорогая. Это Найджел Хармс. Старый друг моего отца, — представил мне его Чарльз. — Найджел, это мисс Кейн, о которой я рассказывал.
— Наслышан, — учтиво склонил голову глава Отдела по борьбе с магическими преступлениями.
— Благодарю, мистер Хармс. Предполагаю, все это, — я обвела рукой зал, — ваша заслуга?
— Ну что вы, мисс Кейн. Просто справедливость наконец-то восторжествовала, — хмыкнул высокопоставленный некромант.
Я вежливо растянула губы в ответной улыбке.
Симпатии он у меня не вызывал, но признательность несомненно заслужил.
_____
*Подробнее про первый суд над Самантой можно прочитать в трилогии "Магия большого города". В книге 3 "Леди".
Эпилог 1
Когда мы вернулись в особняк, нас поджидал еще один сюрприз.
— Вам письмо! — заявила миссис Хэйзел, подавая мистеру Харрингтону конверт. — И еще посылка, она в столовой.
Дама направилась в сторону дверей, тактично позволяя нам обсудить послание наедине.
Чарльз вскрыл хрустнувшую печать, пробежал глазами содержимое конверта и спал с лица.
Молча передал мне бумаги.
Я вчиталась.
Потом еще раз, потому что вдруг неправильно поняла.
— Это что, сертификат? — шепотом, чтобы не спугнуть чудо, уточнила я.
— На детей и на тебя. Об отсутствии магического дара. С печатью и подписью нотариуса, все как положено.
— Их же четыре! — указала очевидное.
Чарльз выхватил у меня листы, перебрал и его лицо озарилось.
— И один не заполненный. С пустым местом для имени. Ты понимаешь, что это означает?
О да. Я понимала.
Джордж и Виктория теперь официально свободные люди. Главное им не попасться под случайный генератор и не выдать себя искрами.
И я вместе с ними.
Со мной еще проще — дара нет на самом деле. И скрываться не нужно.
Невероятно!
Но сюрпризы на этом не закончились.
— А это что? — указала я на странный объемный предмет, накрытый дерюгой и причудливо обвязанный бечевкой крест-накрест. Он торжественно возвышался посреди обеденного стола, словно места ему другого не нашлось.
— Привезли утром, пока вы в суде были, — отчиталась экономка и понятливо вышла.
Мы с Чарльзом переглянулись и принялись развязывать бечеву. Она поддалась не сразу, но наконец дерюга была сорвана.
Я прошлась вдоль стола, дрожащими руками сняла крышку. Провела кончиками пальцев по гравировке.
