- П… пре… пре… - донеслось до моих ушей странное, а я остановилось. – С… Это ведь «С»? Ой, как сложно! Прес… Ничего! Я буду хранить его как память!
- Марианна, ты не умеешь читать? – спросила я, вернувшись к двери.
- Ой, нет, что вы! – послышался испуганный голос горничной. – Все горничные обязаны уметь читать! И я умею!
- Марианна! – строго произнесла я, понимая, что она врет.
- Нет, нет, умею! – перепугалась Марианна за дверью. – Не утруждайте себя, мадама!
-И что написано в письме? – спросила я, глядя на то, как ее круглое личико появляется в дверях, пылая от смущения.
- Эм… Он … эм… просит прощения… И говорит… эм… Что ему очень жаль… Да! – спрятала глаза Марианна. – Наверное…
- Давай я прочитаю, - осмотрелась я, глядя на нее ласково. Стыд за ложь и желание поскорей узнать, что там написано, заставили ее переминаться с ноги на ногу.
- Хорошо, признаюсь, - скуксилась Марианна.- Я ужасно плохо читаю! Только если буквы ровные, то получается! А если со всеми вензелюшками, то все!
- А как ты отличаешь флаконы? – спросила я. – И записочки с поручениями купить? Как ты их читаешь?
- Эм… Я приловчилась, чтобы мне их читали в магазине. Зато я все запоминаю! В прошлый раз меня просили купить лент – шесть мотков. Кружев – три мотка, иголку и… - загибала пальцы хитрая Марианна. – Только вы никому не говорите! А то меня уволят!
Я вошла в ее чистенькую комнатку, и мы плотно прикрыли двери.
- Прекрасной незнакомке, которая бежала от меня по дороге, - прочитала я, видя, как Марианна раскрывает глаза и замирает.
Она посмотрела на себя в зеркало и прошептала:
– Прекрасной незнакомке… Ах, прекрасной!
Печать с конверта слетела, а я открыла надушенный лист бумаги, сложенный втрое, развернула его и …
- Я не знаю, кто вы, не знаю, как вас зовут… Но я запомнил, куда вы бежали… - прочитала я, видя, как Марианна собрала руки на груди и разучилась дышать. – Поэтому рискнул бросить письмо за изгородь, когда днем проезжал мимо в карете…
Марианна примерзла к стулу, не шевелясь.
- Я не знаю, что со мной, но я никогда еще не мог представить, что какая-то женщина околдует меня настолько, что я потеряю покой. Прошу прощения за то, что напугал вас. Да, у меня было в мыслях вас убить… Но стоило мне вдохнуть ваш запах, как я потерял голову… Окончательно и бесповоротно… Смею предположить, что вы – горничная, раз платье мадам Жанетт, пахло именно вами. О, кто бы мог подумать, что ваш запах спасет ей жизнь, когда я потеряю над собой власть… Если я вас напугал, то простите меня. И я буду счастлив. А если вы напишете ответ и отнесете в щель между камнями стены, нам, где вы его нашли, то счастливей меня не сыщешь на всем белом свете! – прочитала я, удивленно глядя на красивый почерк.
- Вошь подбитая! – икнула Марианна, но тут же прикрыла рот рукой. – Простите… Я … Просто выскочило… Ему надо что-то написать в ответ! Только вот… Вы сможете мне помочь?
- Конечно, - обрадовалась я, чувствуя укол ревности. Ничего себе, влюбился, с первого взгляда! А в меня так не влюбляются! – Вот только его родители, вряд ли захотят иметь горничную в невестках. К тому же он – женат!
- Женат, - замерла Марианна, для которой это было откровением. И радость ее мгновенно испарилась. Она нахмурилась. – Женат, значит! Ну все – равно! Напишем!
Она тут же заметалась, словно веник по комнате, собирая письменный прибор и подставляя мне стул.
- Пишите, мадам, - прокашлялась она, показывая свой деревенский нрав, пока я смотрела на нее со смехом. – Как там письма правильно начинать?
- Многоуважаемый сударь, - написала я, пока Марианна кивала и нервно ходила по комнате. – Я получила ваше трогательное письмо с извинениями, которые вы опрометчиво бросили через ограду. Мое сердце все еще замирает при мысли, что я держу в руках ваше письмо. И даже не знаю, что вам ответить на ваше пылкое послание.
Я замерла, глядя на Марианну и понимая, что все формальности уже исчерпала. Уперев руки в боки, насупившись и засопев, Марианна изрекла:
– Что ж ты, шуба плешивая, молями жоранная не сказал, что ты жонатый? Хотел обмануть бедную несчастную девицу? Да шоб тебя блохи унесли и по дороге не потеряли! Шоб у тебя только клещи сосали! Записали?
Она прокашлялась, а я видела, что под видом пугливой горничной прячется суровая деревенская девица, которая парням спуску не даст.
- Так и пишите! - строго произнесла Марианна. – Не хватало мне ещё тут всяких…
- Адюльтеров? – подсказала я, глядя на письмо.
- Да! Как его… салютеров или солитеров! А то у меня у каждого хозяина или хозяйки свой солитер! Приходит муж, а у жены солитер! Прямо на диванах ползает! Потом спешно портки ищет и к окну. А там третий этаж! Вот и ищу, куда спрятать его!
На секунду она замерла.
- Батюшки, - прижала она руки к щекам. – Сундук! Сундук… А я забыла! Только вот сейчас вспомнила! Про сундук, куда любовника засунула! Три недели прошло! А я сундук еще вещами припорошила!
Глава двадцать пятая
На секунду воцарилась тишина. Она смотрела на меня, я смотрела на нее.
- Зато репутация спасена, - заметила я, вспоминая, как сама хотела завести любовника.
- Вы все написали? - спросила Марианна, заглядывая мне в бумагу.
- Да, - кивнула я, перечитывая письмо. – Сударь, вы забываетесь! Смею напомнить вам о вашей супруге, которая будет жестоко страдать, узнав про это письмо. Я искренне надеюсь, что это была шутка.
- Так, давайте дальше! – кипятилась Марианна, гневно расхаживая по комнате. – И еще, кабыздох лишайный! Шоб больше ты мне бумаги не марал! Знаю я вас, помочалите и отчалите! А мне потом что с дитем делать? Обратно я его не засуну! А позору не оберешься!
- Не утруждайте себя, сударь, письмами. Я не хочу обманываться надеждами, - выводила я, глядя на свой почерк. Я никогда не писала любовных писем и посланий. Никогда в своей жизни я не отвечала на записочки, которые присылали мне во время балов. Нянюшка рвала их в клочья, свирепо выискивая глазами автора. А мне оставалось лишь улыбаться и вздыхать.
- Ну все, - вздохнула Марианна, присаживаясь на стул и сокрушаясь от краха своих надежд. – Женат! Ну надо же! Мадам, а вы не могли бы отнести письмо?
- Что? Еще и отнести? – спросила я с улыбкой.
- Я прошу вас, - взмолилась Марианна. – Домашним слугам нельзя без дела разгуливать по саду. Если кто заметит меня, то у меня урежут жалование. А вы все равно гуляете по саду. Вы – госпожа. Вам – можно…
Я улыбнулась, вспоминая тот день, когда нечего было есть. Перед глазами встала ночлежка, где было куда неприветливей, чем в комнате служанки.
Быстрым шагом я прошла весь сад и засунула письмо в щель между старинными кирпичами. Пожав плечами, я почему-то заулыбалась, чувствуя, словно мне раскрыли чужой секрет.
Мистер Квин ждал меня возле двери и ворчал по поводу того, что мы сегодня ничего не успеем! Я мигом открыла дверь, запуская его в наш тайный сад. Переодевшись за шкафом, я принялась за дело, изредка бросая взгляды на сухой стручок, стоящий отдельно.
- На солнце ему не нравится! – бурчал мистер Квин. – В тени ему тоже не нравится!
- Ой, а может, его еще полить? – спросила я, трогая пальцем землю.
- Знаешь, кого он мне напоминает? Нашу экономку! – усмехнулся мистер Квин.
Я тут же заинтересовалась.
- Такая же сухая, - рассмеялся он, ставя цветок в полутень.
- А она вам нравится? – спросила я, рассматривая стручок и замечая на нем маленькие шипы. Может, это роза?
- О, ты мне одну историю напомнила! – выдохнул мистер Квин. – Короче, как мы сменили лес! И как я получил вот этот шрам за даму! Видала?
Он показал мне шрам на лице, который внушал уважение. Это же так романтично, когда мужчина сражается за прекрасную девушку. Я представила лихого разбойника, защищающего испуганную красавицу от товарищей. Все как в нянюшкиных романах! И тут же приготовилась слушать историю.
