— Я не виновата в том, что отец не смог умно распорядиться собственным наследством и твоим приданым, — выпалила я на одном дыхании. — И я не собираюсь расплачиваться за ваши ошибки.
— Неблагодарная! — взвизгнула мама. Щеку тут же обожгла пощёчина. От ужаса я округлила глаза, не веря, что она это сделала. — Лучше бы ты умерла вместо Роберта!
Слёзы брызнули из глаз. Я схватила саквояж и пулей выскочила из комнаты. Обида душила, держала мёртвой хваткой. В холле я дрожащими руками схватила с вешалки пальто.
— Ты куда на ночь глядя? — отец вышел из кабинета, услышав шум, и слегка качнулся — опять сидел у камина со стаканом. — Снова с матерью поругались, — понял он, видя мои слёзы и красный отпечаток ладони на щеке. — Риса, не дури, возвращайся в свою комнату.
— Ноги моей больше тут не будет! — я надела пальто, яростно застёгивая пуговицы, еле попадая в петли.
— Клариса, вернись! — а вот и мать появилась следом. — Не смей позорить наш род перед императором!
— Не переживай, ваш род не пострадает! — отчеканила я, завязывая шарф. — Я лучше останусь старой девой, но не выйду за толстосума, который придётся вам по душе.
— Когда это закончится? — пробубнил отец и вернулся обратно в кабинет, предпочитая уйти от проблемы, как он обычно поступал.
— Клариса! Ты лишишься наследства! — мама себе не изменяет и решила применить любимый вид шантажа.
— Которого практически нет? — хмыкнула я, натягивая перчатки. — Всего доброго!
Я развернулась и, толкнув дверь, выскочила на улицу.
Крики и проклятия полетели мне вслед. Приехала, называется, навестить родителей. Смахнув слезу с щеки, я применила магию, чтобы моя ноша стала более лёгкой, и зашагала по тротуару. Хорошо, что наш домик расположен не на самой окраине Нербурга, где в тёмное время суток опасно. Мимо мчалось такси — вот повезло. Я вскинула руку, махнув водителю, и жёлтое маг-авто тут же остановилось.
— Добрый вечер, отвезите меня на улицу Вейберга, шестнадцать, — назвала я адрес, когда водитель вышел из салона.
— Да, миледи, мне как раз по пути, — кивнул он, взяв мой саквояж, и галантно открыл заднюю дверцу. Я села в комфортный салон.
Забросив в багажник мой скарб, мужчина вернулся на место, нажал на газ, и машина помчалась прочь от родительского дома. Я не выдержала и взглянула в последний раз на кирпичное здание, которое всегда холодно меня встречало. Глаза опять защипало.
Я знала, что родители так и не смогли справиться с горем после смерти старшего сына, втайне жалея, что именно я выжила в эпидемию. Мы тогда были ещё детьми. Роберт был старше меня на три года, но болезнь подкосила сильного и здорового ребёнка. Я тоже болела, но смерть за мной не пришла, хотя целитель говорил, что я не жилец. Мне тогда только исполнилось шесть лет.
Но я никак не ожидала, что мать скажет мне в лицо, что жалеет о том, что вместо меня умер Роберт, — их наследник, надежда и опора. Смерть сына сильно отразилась на родителях, и они почти не занимались мной, словно это я виновна в смерти брата.
Отец запил и промотал состояние, проиграв львиную долю в карты. Когда он очнулся после года пьяной жизни, то опомнился, вспомнив, что у него растёт дочь и когда-то ей понадобится приданое. Запои прекратились, он попытался наладить дела, но из-за своих прошлых запоев потерял доверие партнёров. Никто не хотел брать его в долю. Тогда он занялся спекуляциями на рынке, но из этого ничего не вышло, и наша семья обанкротилась. Больше всего мне было жаль отца. Он любил меня, пусть по-своему, стесняясь этих чувств, но я чувствовала его любовь: редкие объятия и разговоры по душам у камина, когда язык у него развязывался от стакана дешёвого бренди.
А вот мама любила только Роберта — её первенец, её отрада и наследник древнего рода ди Сонг. Я же была для неё обузой, она вечно жаловалась, что девочкам нужно готовить приданое, что наряды мои стоят дорого, в отличие от мужских костюмов, — хотя она меня не баловала обновками. Мать из кожи вон лезла, натаскивая меня и пичкая нравоучениями: леди должны то, леди должны это, леди не имеют право…
Именно поэтому я решила во что бы то ни стало стать самостоятельной и финансово независимой леди. Благо старый император был прогрессивных взглядов и десять лет назад издал закон, позволяющий женщинам учиться в академиях и работать. Правда, перечень профессий не давал большую свободу выбора, но это, несомненно, лучше, чем просто сидеть дома и быть иждивенкой.
Маг-авто уже примчалось по озвученному адресу. Шикарный белый особняк за кованым забором приветливо горел яркими окнами. Водитель помог мне выбраться из салона и достал мой багаж. Я расплатилась с ним, и тот, поблагодарив, умчался дальше.
Я дернула три раза за верёвку на калитке — условный знак. Где-то в глубине дома звонко зазвучал колокольчик. Долго ждать не пришлось. Через пару минут мне навстречу выбежала знакомая женская фигурка, завёрнутая в тёплый плед.
— Риса? Заходи скорее! — Солли сначала удивилась моему появлению, но быстро поняла, в чём дело.
— Я ушла из дома, окончательно поссорившись с мамой. Мне больше некуда идти, — выдохнула я, шагнув во двор, и горькие рыдания вырвались из груди. Тёплые хрупкие ручки обняли меня за плечи.
— Ничего, моя хорошая, всё образуется, вот увидишь, — подруга прижалась ко мне, даря свою любовь и утешение.
— Прости, тебе нельзя расстраиваться, — я вытерла перчаткой щёку, беря себя в руки. — Я сейчас успокоюсь.
— Риса, всё в порядке, я рада, что ты здесь. Пойдём скорее, ты как раз к ужину. Кейдан задержался, мы только садимся за стол, — бодро щебетала подруга, когда мы вошли в светлый холл. — У папы сегодня в мастерской прошли испытания первого маг-дилижанса. Скоро поездки между городами будут быстрыми и комфортными.
Солли такая Солли, настоящая дочь своего отца.
— Как же я счастлива, что вы есть у меня, — прошептала я тихо, но подруга услышала меня и крепче обняла.
Глава 3. Айлин
Эдвард ди Бофорт
Подъехав к особняку, я сразу почуял неладное. Отдал ключи от машины привратнику, чтобы тот загнал авто в гараж, а сам поспешил в дом.
— Добрый вечер, милорд, — пожилой камердинер встретил меня в холле. — Приказать Гелле подавать ужин?
— Да, — ответил я на автомате. И вдруг свежий аромат весны ударил в нос. — Томас, кто у нас в гостях?
— Сэр, это не гости, — опустил он седую голову.
— Только не говори, что Айлин приехала из поместья, — страдальчески вздохнул я, хотя уже и так понял, что это аромат её духов витает по всему дому.
— Да, Ваша Милость, леди Айлин приехала днём, — убил меня камердинер новостью.
— Где она? — напрягся я, предвкушая бурную встречу.
— В библиотеке, милорд.
— Ну да, где же ей ещё быть, — пробубнил я себе под нос. — Приготовь мне ванну, пожалуйста, и скажи Гелле, чтобы через минут сорок подала ужин.
— Будет сделано, Ваша Милость, — и Томас неторопливо пошёл исполнять мои просьбы. Сдаёт старик, но мне его жалко увольнять — всю жизнь проработал у моего деда и отца. Он для меня как связующая нить с моим родом.
Я прямиком направился в библиотеку, свернув в другое крыло. Вот же непослушная девчонка! Я ведь писал ей, чтобы не приезжала!
— Эдвард! — девушка радостно вспорхнула с кресла, увидев меня в дверях. Бросила книгу, которую читала, и кинулась ко мне обниматься. — Ты приехал, наконец-то! Я так соскучилась!
Она повисла у меня на шее, прямо как в детстве, только вот покружить я её уже не смог, слишком взрослая сестричка для этого. И когда она успела так быстро вырасти?
— Айлин! Оставь уже привычки маленькой девочки. Ты же леди, — строго произнёс я, отцепив её руки от своей шеи. — Какого демона ты меня ослушалась? Я не разрешал покидать родовое поместье!
— Эдвард! Ну сколько можно держать меня в четырёх стенах? Я хочу в столицу! Сезон давно открыт, а я прозябаю в деревне! — сморщила она свой острый носик. — Мне ведь уже восемнадцать! Я должна быть представлена императору и высшему свету, а ты меня держишь в этой клетке.
