Управлять животным ты можешь не дольше 30 сек.
Черт, все силы на Чуки израсходовал. Ничего, попытаюсь уложиться в полминуты. За долю секунды подчиняю ящерку, открываю глаза, и голова кружится, потому что правым глазом вижу гигантскую ножку стола, а левым — бесконечно длинный коридор. Сложно адаптироваться. Цвета тоже другие, оранжевого и красного нет, больше искрящегося фиолетового. Перебирая лапами, бегу вперед.
Слышу голоса, доносящиеся откуда-то сверху, и вскоре обнаруживаю каменный порог... нет, ступеньку. Бегу вверх по стене, отсюда маленькой ящерке ступени кажутся исполинскими плитами. Чуть ли не мордой втыкаюсь в гигантский осветительный кристалл размером с мою, то есть человеческую голову, дальше — еще один и еще. Есть контакт, я нашел! Знать бы, что это за место и куда ведет лестница. Голоса все ближе, женский (Линда) и мужской.
Да когда ж я куда-нибудь доползу! У меня мало времени! Ускоряюсь, беру правее и понимаю, что взбираюсь по колонне, держащей крышу дозорной баши. На плоской, будто стесанной поверхности горы — настоящий город, тут и центральная площадь имеется, а в ее середине — тотем в виде надгробной плиты на постаменте.
Выглядываю из-за колонны и вижу Артура и Линду. Красавчик оброс щетиной. Странно, что она у него рыжевато-коричневая при иссиня-черных волосах. Висок Линды все так же гладко выбрит, свисает косая челка.
— Он должен с минуты на минуту быть здесь, я знаю Хая, — говорит Линда, ковыряя ножом в ногтях. — Уверена, он скажет, что и обитатели озера не преуспели. Потому что это невозможно так быстро!
Ясно, что Хелен не здесь, но тогда где она? Единственное, что радует: ключ пещерной крепости еще не…
Ощущаю мощный удар под дых, меня отшвыривает в сторону.
Хайям нанес тебе 10% урона.
Я покидаю тело ящерицы, машу руками перед собой, распахиваю глаза, обнаруживаю себя валяющимся на спине и перекатом ухожу от летящего в лицо кулака Хайяма. Меня нашел вернувшийся в город разведчик!
— О-па, какая встреча! — скалится он.
Включаю динамический прогноз поединка и не успеваю прочесть — силуэт Хайяма раздваивается, оба, выхватив короткие мечи, бегут на меня. Значит, где-то неподалеку иллюзионист Лео, он же лучник!
Перегоняя 10% деформации в деформу, разжигаю Ядро, подпускаю Хайямов ближе и, когда они собираются атаковать выплескиваю деформу в Купол силы.
Иллюзорный Хайям проходит сквозь купол, а настоящий, который находится правее, налетает на преграду… Его защита вспыхивает оранжевым, купол — буро-алым, пространство полнится вспышками, когда два защитных поля сильно искрят, соприкоснувшись.
Хайяма отбрасывает на несколько шагов, секундного замешательства хватает, чтобы в режиме исследования увидеть на Хайяме светящуюся оранжевую кирасу, от которой тянутся золотые лучи, оплетают все тело.
Силовой доспех Сын солнца.
Доступен к использованию…
Черт! Некогда читать, нужно пробить его защиту! Деформы у меня больше нет. Против меча с кулаками или ножом не попрешь. Генерирую Удар паука и получаю извещение:
Твои физические характеристики снижены на 35%. Использование приема невозможно.
Весь ресурс сожрал Чуки, потом — путешествие в теле ящерицы. Да меня сейчас замочат! И ладно бы враги — бывшие союзники. Имплант-печати, вот мое спасение.
— Брать живым, — распоряжается Хайям.
Пока имплант-печати занимают свои места и включаются, успеваю глянуть прогноз поединка:
Предлагаемая тактика: Танцующая змея + Сокрушающий молот;
Прогноз поединка: поражение — 78%.
Сокрушающий молот — что-то новенькое, как будто из арсенала «танка», грубую силу я не особо качал.
— Жаль, нет Спящей красавицы, — сокрушается вылезающий из-за куста Лео, наматывает на руку веревку; за несколько дней он оброс, теперь его башка не гладкая и блестящая, а покрыта светлой щетиной, на Лео тоже силовые доспехи. — Но ничего, это тоже пойдет!
Он кидает в меня камень, я инстинктивно отбиваю его локтем, камень внезапно лопается, и меня окутывает сизым дымом.
Лео активировал артефакт Сладкий сон
Буквы плывут, дым рассеивается, но и картинка расплывается, ноги меня не держат, силуэты врагов двоятся, последнее что помню — Лео и Хайям успевают подхватить меня прежде, чем я втыкаюсь носом в землю.
Интерлюдия. Хелен
Только в лесу более-менее прихожу в себя. Перед глазами кадрами мелькает: одежда Ника на полу, эта высокомерная тварь, спящая на его руке… А потом — дикая душевная боль и все смазано, остается одна мысль: чем я хуже нее?
«Не время и не место», значит? Навешал мне лапши на уши, сказал бы сразу — иди на хрен. Нет: «Люблю тебя как сестру». Только подумаю — и в горле ком.
Ну и пошел ты, козлина! Показываю крепости средний палец. Найду тех, кто будет меня ценить, а не ноги об меня вытирать. Тем более, после того как долбанула Старика, который пытался меня остановить, обратного пути нет. И ведь не помню толком, как все было. Когда очнулась, он уже плавал в озере, а меня трясло, и сейчас трясет.
И даже если меня сожрут драуги, это лучше, чем оставаться здесь и терпеть унижения. Все они — эгоистичные сволочи. Особенно — Ник с его вечным снисхождением и его высокомерная тварь Вики. И Рио, всё он знает, всех поправлять лезет. Илай этот слюнявый с лапами загребущими. Дана — во все дыры затычка. А Бык вообще на дебила похож. Пусть сдохнут! Не жалко.
Ноги сами несут меня в джунгли, я бегу вслепую, натыкаясь на деревья. Меня гонит отчаянье.
Слышу топот и треск ветвей, буквально взлетаю на дерево. Еще не рассвело, но уже и не черная ночь, внизу мечется силуэт, зверь напуган, и ему, видимо, не до охоты. Рио говорил, что звери, в том числе хищники, чувствуют опасность и ищут, куда спрятаться.
Так, влезая на дерево каждый раз, когда слышу что-то подозрительное, по протоптанной тропе иду в лагерь Ганка, чтобы отдать ему два фрагмента ключа. Так наверняка, там меня Ник точно не достанет — раз, два — уж Ганк сумеет отомстить Нику за мои слезы. Он, как и я теперь, знает, что Ник за человек на самом деле. Недаром тот Боре сразу не понравился.
Когда добираюсь до лагеря, уже светло. Кровь тарабанит в висках, от страха слабеют ноги. Лишь отчаянье толкает меня вперед. На мгновение закрадывается сомнение, что я поступаю нехорошо, но гоню его прочь. Это со мной нехорошо поступили… И поступали. Использовали меня как хила и ни во что не ставили. Типа демократия у них, типа все обсуждаем. Но почему-то ко всем прислушивались, а ко мне — нет!
Хлюпая болотной жижей, шлепаю к домам-гнездам, прилепленным к деревьям. Только бы дойти! Только бы не пристрелили меня! Поднимаю руки, сумку с ключом цепляю через плечо. Останавливаюсь и кричу:
— Кто-нибудь! Впустите меня! Ганк! У меня есть то, что тебе нужно.
Замираю с поднятыми руками.
На ближайшем мостике собираются вооруженные люди, насчитываю трех человек, все целятся в меня. Остальные, видимо, прячутся… А что, если не поверят? Меня снова начинает трясти, текут слезы.
— Чего тебе надо? — прихрамывая, на мостик выходит сам Ганк.
Голос сдержанный, невыразительный. С такого расстояния система не дает подсказок, но я знаю, что это он. Силуэт, подсвеченный алым ореолом, излучает силу и величие.
— Я принесла ключ! — пытаюсь сказать это уверенно, но выходит робко.
— Повтори, — велит Ганк.
