– Можно выписать чек? – пожимая плечами, предложила.
И он рассмеялся.
Я растерялась. Правда.
Впервые моя выдержка дала сбой. Маска безразличия треснула и раскололась на мелкие кусочки. И собрать ее воедино у меня уже не было сил. Да и не хотелось. Не сегодня. Я каждый день желала, чтобы больше не нужно было притворяться, скрывая чувства и эмоции от других людей. И его эмоциональная непредсказуемость выполнила на короткий миг мое желание. Невербально, эмпатически, но я чувствовала, что он искренен, и ответила ему тем же.
Я разглядывала его с выражением недалекой идиотки на лице.
Живой…
Он заметил мое состояние и перестал смеяться. Взгляд замер на моем лице.
– Кофе готов! Тосты стынут! – Ингрид позвала нас.
Я развернулась и, не скрывая улыбки, прошла в гостиную.
Оказывается, пока я была в отключке, Элкай перенес мини-печь и хлеб с арахисовым маслом в гостиную. Они были обеспокоены моим здоровьем и не хотели упускать из виду.
Странно так. Это ведь совершенно чужие люди. Они меня не знают, но делают… то, что делают! Ладно Кортес – она просто считает, что в долгу передо мной. Но Элкай? Мистер Хантер? Какие цели преследуют они? Или таким образом хотят расположить к себе, чтобы я вступила в их отряд? Но я уже высказала свое мнение по этому поводу. И изменению оно не подлежит.
– Держи, – девушка протянула мне большую кружку с ароматным напитком.
Я села на край дивана, она уместилась посередине. С другого края пристроился Элкай, а мистер Хантер расположился на стуле, вытянув длинные ноги, скрестил лодыжки.
– Раз мы оказались тут запертыми еще на десяток часов, может, расскажешь, как это произошло у тебя? Как ты встретила начало конца? – не скрывая интереса, Ингрид обратилась ко мне.
– Кортес, – мистер Хантер выразительно посмотрел на нее, но девушка всего лишь пожала плечами.
– Просто интересно, командир! – честно ответила она.
– Ничего, – я кивнула, – надо же чем-то заниматься, пока толща воды за окном пытается нас убить.
С последними словами у меня вырвался нервный полусмешок.
– Тогда рассказывай, Бэйтс.
– Моя история ничем не отличается от других, – я пожала плечами.
В гостиную вошел один из медиков, «ощупал» меня профессиональным взглядом, после чего заговорил с сильным английским акцентом:
– Вы уже проснулись? Позвольте Вас осмотреть.
Я кивнула, и медик принялся вытаскивать из своего чемоданчика нужные ему предметы. Открыл тюбик с белым кремом и стал наносить на мое лицо, в те места, куда пришлись удары.
– Ну а ты, Терстон? – Кортес переключилась на парня, который мною занимался. – Я слышала, что ты приехал с самого побережья Майами. Расскажешь, как там все происходило?
– Когда Майями накрыло, я был в соседнем городке, оттуда и эвакуировали в Хэйвен. Родители, сестра… в Майями остались. Пытался узнать, что с ними. Мне говорили, что в живых никого не осталось. А потом, спустя месяц, к нам стали стекаться уцелевшие люди. Жаль только, что среди них не было моих родных. – Он немного помолчал, снова окунаясь в воспоминаниях в те дни, а потом тряхнул головой и закончил рассказ: – Многие были больными и ранеными. Я помогал лечить, на медицинском же учился, год оставался до выпуска… Вот и знания пригодились.
В его глазах застыла горечь. Он так молод: двадцать три-двадцать четыре года, не больше, – а уже столько всего пережил. Собственно, как и все мы. Я бы заплакала, если б могла… если бы себе разрешила.
В молчании Терстон закончил свои манипуляции и сел на пол, прямо напротив нас, откинувшись на стену.
– Знакомые в военных кругах поговаривали, что Евразийский континент оказался более стойким к стихийному бедствию, но и там не обошлось без потерь, – нарушил тишину Элкай.
– Да, я слышала, – подхватила разговор Ингрид. – Вторая волна накрыла север, сначала снесла все на своем пути, а потом превратилась в лед, так и не успев сойти. Не представляю, чтобы кто-то мог выжить.
В горле пересохло, и я отхлебнула остывший напиток.
– Но ведь откуда-то это стало известно, – сказал подошедший второй медик и расположился рядом с другом, опускаясь на пол у стены.
– Та́цуо, – обратился к нему Элкай, – в Японию волна пришла позже всех, но архипелаг полностью ушел под воду. Как ты выжил?
– Меня спас мальчишник друга, который решил провести его в Вегасе. Оттуда нас и эвакуировали. Помню, дедушке звонил уже с Хэйвена… Говорили, а потом связь оборвалась. После по новостям увидел, что произошло.
Я грустно вздохнула, чем случайно привлекла к себе внимание. Пришлось объясниться:
– Мне повезло больше, на момент Прилива все мои родные были со мной.
– Действительно, повезло, – повторил мистер Хантер, развел ноги и уперся локтями о колени, соединив ладони. – Нам бы хотелось узнать о Вашем спасении от, так называемого, Прилива смерти.
Я себя странно чувствовала. Вроде бы и обстановка дружелюбная, но то, каким тоном он произносил эти слова и как смотрел, наводило на мысль, что я нахожусь на допросе.
Все ждали ответных откровений. Я хранила молчание. Моя история – это история и моей семьи. Слишком лично, чтобы выносить на всеобщее обозрение. И если всем хотелось выговориться, мне хотелось забыть.
Минуты шли. Молчание тяготило. Внимание мистера Хантера нервировало.
И я решилась. Отбросив детали и ненужные эмоции, рассказала о том, как Мэлвин вытащил нас прямо перед тотальным затоплением материка.
К концу речи я почувствовала себя сначала хорошо, а потом… А потом снова навалились воспоминания о Томасе и том, что я сделала.
Смогу ли я простить себя?
Возможно.
Но когда это произойдет?
Поймав на себе изучающий взгляд мистера Хантера, отчего-то почувствовала непреодолимое желание оказаться за стеклом, под толщей воды. Ибо то, что я увидела в зеленых глазах, невозможно было ни с чем спутать.
Жалость и сожаления.
Залпом допив оставшийся кофе, поблагодарила Кортес за напиток и встала с дивана. Захотелось просто остаться одной.
Глава 13
Я пробыла в спальне Кортес до схода воды. Думала о многом и много. Закрыв дверь, села на пол и прислонилась к ней спиной. На согнутые колени опустила ладони, невидящим взглядом уставившись на противоположную стену.
Рассказывая им про конец света, который вверг мир в хаос, вспоминала только слова и действия Томаса. Он был таким сильным и уверенным в том, что завтра обязательно наступит. Ни капли сомнений в своих действиях. Даже когда начал мое обучение самообороне, ни разу не задавался вопросом, нужно ли это. Просто делал. Потому что знал, что так будет лучше.
Слезы одна за другой покидали границы глаз. Я одна и могу позволить себе немного, совсем чуть-чуть, побыть слабой и ранимой.
Только с ним я была такой.
Обхватила себя руками, желая сжаться в комок и исчезнуть. Отправиться туда, где он сейчас. Хоть на мгновение увидеть карие глаза, ощутить тепло сильных рук, вдохнуть такой родной запах…
Комнату озарил желтый свет, исходящий от лампочки, что находилась под потолком. Я подошла к ставням и распахнула их.
Вода. Уровень постепенно убывал, но из-за того, что квартира Кортес на втором этаже, я не могла видеть края поверхности. Неподвижно стоя у окна, я наблюдала за тем, как вода медленно сходила, являя взгляду различный мусор.
Шмыгнув носом, вытерла слезы и выровняла дыхание. Я и так позволила себе сегодня слишком много в компании малознакомых людей. Не нужно, чтобы они видели еще и это.
Напротив кровати стоял туалетный столик с зеркалом, в которое я посмотрелась и убедилась, что на лице почти не осталось следов пережитых эмоций, только после этого вышла из спальни Кортес и прошла на кухню. Взяла стакан, наполнила водой и выпила за один раз. В животе неприятно заурчало.
