М-да, чашка кофе и стакан воды – не лучшее меню на день. Ладно, дома мама наверняка что-то вкусное приготовила.
Под кожей приятно зудело – предчувствие скорой свободы иногда так ощущалось.
Из гостиной в коридор стали проходить медики и мистер Хантер. Последний мимолетно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Стерджис ободряюще кивнул и поинтересовался, не болит ли голова. Получив от меня отрицательный ответ, переключил внимание на своего друга и напарника.
Последними в коридор вышли Элкай и Кортес.
– Спасибо тебе еще раз, Бэйтс! – произнесла она.
Мне не нравится, что заступничество она воспринимает, как какое-то чудо. Они живут в таком городе, где по идее каждый должен помогать другому. А выходит так, что иногородняя выскочка наводит тут свои порядки. Но, с другой стороны, кого я обманываю? Мне ведь было приятно восстановить справедливость, пусть и в лице одной лишь Кортес.
– Людей в беде бросать нельзя, иначе как потом смотреть в зеркало? Или спать по ночам? – Тирада вышла эмоциональнее, чем я рассчитывала. – Просто постарайся больше не связываться с парнями, у которых дела на стороне.
При последних словах окинула выразительным взглядом мистера Хантера. Да, несмотря на рушащиеся баррикады между нами, я все еще зла за то, что главнокомандующий не может навести порядок в городе.
После короткого гудка, который ознаменовал полный сход волны, я первой покинула квартиру Кортес, на прощание кивнув ей. Спускались в тишине, но после того как вышли из подъезда, мистер Хантер снова прикоснулся ко мне, взяв за предплечье.
– Миссис Бэйтс, позвольте Вам сказать кое-что, над чем рекомендую подумать в ближайшее время.
Скептически посмотрев на то место, на котором сомкнулись его пальцы, подняла вопросительный взгляд. Он едва дернул уголками губ, но пытался оставаться серьезным.
– Говорите, – ровным тоном сказала я.
– Каждый человек заслуживает второй шанс. Неважно, начало новой жизни или исправление ошибок, любой имеет право на это.
Эти слова имели двоякий смысл – в этом не было сомнений. И дело было не только в том, что мужчина хотел, чтобы я вернула Эда. Он что-то знал о моей жизни, чего я не говорила, но упорно продолжал молчать об этом. Замечать подобное было в новинку, потому что мы не так часто пересекались, но время, проведенное в этой квартире, многое расставило по местам… и прибавило новую кучу вопросов.
Мистер Хантер был любопытным человеком, с которым мне не хотелось бы иметь ничего общего. Было в нем что-то такое… опасное, но тихое. Если Бакстера я опасалась по понятным причинам, то здесь присутствовала настороженность иного плана. Сложно сказать, как именно это выражалось, но желание держаться как можно дальше от главнокомандующего возрастало с каждой секундой, что мы проводили наедине.
– Я подумаю, – подняв глаза, прямо посмотрела в эту зелень, которая теперь показалась невероятно знакомой.
Само выражение лица, демонстрирующее добродушие и понимание, было таким, словно его скопировали с человека, который был знаком мне. Но… ощущение оказалось мимолетным, поэтому сразу вспомнить не получилось.
Мистер Хантер кивнул, выпуская руку. Свои он засунул в карманы и чуть склонил голову.
– Всего доброго, миссис Бэйтс.
До чего же мне не нравится, когда он так обращается ко мне!
– Вы можете звать меня Джоанна. И, прошу, лучше обращаться на «ты». Меня смущает, что человек, который старше меня не только по годам, но и по положению, обращается ко мне на «вы».
– Это была любезность, но буду иметь в виду, Джоанна.
И его лицо озарила улыбка, которая сменилась расслабленным выражением.
– Могу тогда и я попросить?
Я кивнула.
– Если мне разрешено называть тебя по имени, Джоанна, тогда и ты зови меня просто Хантер.
Если бы я была более впечатлительной, то села бы прямо в лужу, которая была сейчас на улице, потому что от такого сокращения личных границ слегка была в шоке. Но также прекрасно понимала, что неуважения к себе он не потерпит.
– Договорились, Хантер, – с намеком на почтения произнесла я. – До свидания.
Я развернулась и уже сделала пару шагов в противоположном от него направлении, как в спину донеслось еле слышное:
– Береги себя.
Оборачиваться не стала, потому что к тому моменту к нему присоединились и Элкай, и медики.
По пути к дому меня одолевали одна мысль и одно желание. Мысль – нет, скорее странное ощущение тревоги. Так бывает, когда долгое время все хорошо, а значит, должно произойти что-то плохое. Это неизбежно.
Желание – поскорее увидеть своих девочек, обнять и расцеловать в сладкие щечки, вдохнуть их запах. Мэгги наконец-то начала ко мне привыкать и без истерик оставалась надолго в моем присутствии. Поппи для меня оставалась загадкой… Я бы поискала в этом городе хотя бы одного психолога, потому что такое спокойствие после произошедшего – это ненормально. Ведь она даже вопросов не задает: «Где папа?» или «Почему папа меня ударил?»
Ни-че-го.
Будто того злополучного вечера никогда не было, а Томаса – не существовало вовсе.
От этого больно кольнуло в груди. Девочки никогда не вспомнят каким добрым, отзывчивым и справедливым был их папа. Они запомнят только боль и смерть.
За размышлениями не заметила, как столкнулась с уборщиком на улице, возле склада, где находилось убежище Мэлвина. А когда извинилась в ответ на хмурый вид темнокожего парня, огляделась по сторонам. Весь мусор, что поднимала и вымывала вода, теперь валялся посреди улиц. Уборщики работали без явного рвения, но они тут были. Видимо, мэр Андерс Кейн все же пытался вернуть порядок в общество. И это могло быть очень воодушевляюще, если бы я не знала изнанки этого города.
Когда закрыла за собой люк и спустилась в убежище, услышала голоса: детские вперемешку со взрослыми. Хотела зайти на кухню, но решила притормозить у стены. Мама и Мэлвин переговаривались.
– Я не должен был уходить…
– Ты же не знал, что так произойдет…
– Надо было ожидать, что эта тварь предпримет шаги, но чтобы так скоро…
– Мы не можем быть уверены…
– Джо не непобедимая, Норма! Ей нужна защита!
– И ты думаешь, что сможешь ее защитить?
Я хмыкнула про себя. Мама хоть и сватала меня за Мэлвина, но все равно не собиралась отдавать свою дочь без боя. Ну, пусть развлекаются, думая, что это им решать.
– Только я и смогу ее защитить, – уверенно заявил он.
Так, пора вмешаться, а то тут и до свадьбы без согласия невесты недалеко.
– Каким образом ты это сделаешь?
Мое появление было эффектным, учитывая, какие выражения приняли их лица. Мама, при виде того, какая «красота» творилась на моем лице, испуганно прижала ладони ко рту. Мэлвин сорвался с места и стал обеспокоенно разглядывать побои, попутно касаясь травмированных участков.
– Джо, кто это сделал с тобой? Тебя держали в плену? Где? Покажи это место, и я снесу его ко всем чертям!
Ого, такого воинственно настроенного друга я никогда не видела. Перехватив его руки, без конца касавшиеся меня, отстранилась.
– Сначала еда и девочки, а потом все расспросы, – почти приказным тоном объявила я, проходя к раковине.
Мама накормила меня отменной лазаньей, а потом налила самодельный лимонад. В ответ на мой удивленный взгляд, она рассказала, что, оказывается, на некоторых высотках в городе фермеры обустроили аграрное производство. Правда, пришлось обратиться к людям с определенными знаниями, чтобы рассчитать вес грунта, глубину посадок и прочие мелочи, ведь одно неверное действие могло привести к голоду в Хэйвене. При точных расчетах и работе людей, крыши не обваливались от веса посадок, обеспечивая урожаем. А так как волна приходила на регулярной основе, то и высокая влажность позволяла обходиться без постоянного полива. Со скотом дела обстояли несколько сложнее, потому что держать его вместе с людьми оказалось плохой идеей. В самом начале свиньи, куры, и даже коровы с лошадьми, обитали в одном помещении с людьми. Это приводило к антисанитарии, а впоследствии – к болезням. Жители стали погибать. Тогда для скота стали вычищать и обустраивать цокольные этажи и подвалы многоэтажек. Обеспечив герметичность, они перевезли туда скот. Позже, совместными усилиями, обустроили для животных одну из подземных парковок. Так и для них больше места, и люди не болеют.
