Ваше Сиятельство 14 (СИ) - Моури Эрли

— Элиз, ты же все сама прекрасно понимаешь, — я не спешил нажать на кнопку, видя пульсирующую строку с короткой надписью «Оля». — Могут быть обстоятельства, когда «заслонить» никак не поможет и никакая магия не спасет. Что если мы попадем в переделку не на земле, а на подлете к острову? А такой сценарий очень возможен. Я вообще не понимаю, чего ей взбрело с нами! Да еще так настойчиво! В Лондон не просилась, а здесь ей загорелось.

— Возможно из-за Бондаревой. Не хочет, оставлять тебя наедине с ней. Быть может еще, что-то такое, чего ты не подозреваешь. Сам же говорил, что у Ольги Борисовны бывают необъяснимые капризы в сумме с редким упрямством, — Стрельцова положила голову мне на плечо. — Включай. Если хочешь, я выйду.

— Не надо выходить. Мы — одна семья. Дай лучше сигарету, — я не мог дотянуться до коробочки «Никольских».

— Нет. До завтрака курить нельзя — очень вредно, — отвергла баронесса.

Снова и снова моя чеширская кошечка посмела не соглашаться со мной, и мне ее милое неподчинение было приятным. Не только потому, что в нем скрывалась забота обо мне. Как ни парадоксально, но эти крошечные разногласия делали нас ближе.

— Дорогая, демон я или кто? Мне можно, потому как любые последствия даже от сильных ядов я легко убираю из тела. Так что, не беспокойся. Я один из немногих на этой земле, кому табак совершенно не вредит, — пояснил я и нажал на кнопку, оживляя сообщение от Ковалевской:

«Елецкий, а где твое „Доброе утро!“? Или ты до сих пор спишь?„, — раздался из АУСа милый голос княгини. — 'Я задержусь в Перми еще на два дня, может быть три. Представляешь, здесь у восьмого цеха стоит фрегат 'Гектор“! Огромный такой! Я в восторге! Ходила рядом с ним, даже поднималась с Белкиным на вторую палубу. Теперь я начинаю понимать, почему ты так любишь боевые виманы. Я тоже начинаю любить их. Не ревнуй, моя любовь к тебе от этого не пострадает! Вчера мы очень плодотворно поработали. Наша новая система наведения почти готова. Вместе с партией экспериментальных ракет: их переделывают из „РСД-16С-20“ — наши техники просто меняют модуль управления и логический блок. Кстати, система называется „Огненные Небеса“. Сделали ее в четырех тестовых экземплярах, чтобы испытать на разных типах виман. Если „Гектор“ здесь задержится, то установим на него. А ты не вздумай улететь на Шри-Ланку без меня! Понял, Елецкий! Я предупреждаю: вот только посмей! Я очень сильно обижусь! Все, целую! Поспешу в лабораторию!..» — на этом сообщение не закончилось, через несколько секунд я снова услышал голос своей невесты: — «Саш, здесь так интересно! Ты не представляешь, какие здесь возможности! Мне в голову пришло много новых идей! Увы, надо поспешить! Целую!».

— Она тебя очень любит, — нарушила минутную тишину Элизабет. — Очень, Саш! И это вот… — баронесса указала на экран, где виднелась верхняя часть циркуляра от Варшавского, — Ольгу может сильно обидеть.

— Лиз, я ее тоже очень люблю. Я ей очень дорожу, как и тобой. Но ты в душе воин и за тебя я не так волнуюсь. А за нее волнуюсь намного больше. Именно поэтому не грех пойти на маленький обман. Если бы потребовалось, то пошел и на большой. Ладно, сейчас отвечу ей и аккуратно сообщу об этом распоряжении, — я покосился на документ, присланный императорским конфидентом.

Прежде чем наговаривать сообщение Ковалевской, я прикурил. На душе было неприятно. Неприятно от осознания, что я сейчас испорчу Ковалевской настроение, явно превосходное с утра. То, что Ольга упоминала фрегат «Гектор», ставший там для инженерно-технических работ, тоже не ушло от моего внимания. Как я понял новейшие системы наведения, разработанных на основе идей Ковалевской, имелись в четырех экспериментальных образцах. И если одну такую систему, называемую «Огненные Небеса», установят на «Гектор», то это могло бы значительно поднять боеспособность фрегата. Я был «за». Даже очень «за», несмотря на то что система еще не прошла испытания и в ее работе могут обнаружиться серьезные недостатки. Ведь старую систему демонтировать не будут, поэтому и рисков с отказом новой нет. У меня даже возникла мысль просить о содействии графа Варшавского.

«Оль, здравствуй!», — начал я, выпустив струйку дыма в сторону открытого окна. — «Я допоздна работал, поэтому проснулся позже, вот и вышло без доброго утра. Очень рад за тебя. Безумно рад, что у тебя все получается и ты так вдохновлена работой. Кстати, знаешь, над чем я работал ночью? Пытался Нурхану привить шаблоны защитной магии, и мне кое-что удалось. Но пока еще рано считать его полноценным защитником, таким, каким я бы хотел его видеть. Оль, дорогая, у меня новость, которая тебе, наверное, не понравится…», — я затянулся, выпустил густое облако дыма и посмотрел на Элизабет — англичанка лишь покачала головой. — «Тут из имперской канцелярии распоряжение пришло. Оно секретное, я не имею права его для тебя зачитывать и показывать до окончания операции — потом обязательно покажу. Суть его в том, что мне и всем, от кого зависит формирование экспедиционной группы, запрещено привлекать в группу посторонних людей, кроме тех, которые в утвержденном списке. Этот список согласовывается через Варшавского и руководство „Сириуса“. Возможно, его будет просматривать сам цесаревич. Оль, дорогая, пожалуйста не расстраивайся, но я никак не могу теперь включить тебя в группу. Это уже не от меня зависит. Не обижайся. Хорошо, моя девочка! Целую тебя и очень жду встречи!».

Выключив эйхос, я тяжело вздохнул.

Снова повисла тишина.

— Саш, пойдем завтракать, — наконец сказала Стрельцова. — Знаю, там уже все готово. Ксения приглашала. Кстати, Бабский возле нее вертится и ей это нравится, — Элиз грустно улыбнулась.

— Сейчас пойдем, — я встал, подошел к шифоньеру, где хранилось кое-что из моей одежды, сохранившейся после пожара. Выбирая, что одеть, подумал, что после завтрака нужно всерьез взяться за перевод Свидетельств. Я обязан его закончить как можно скорее. Лучше это сделать до полудня, чтобы вылететь на базу «Сириуса» и прибыть туда хотя бы до вечера. — Элиз, после завтрака посмотри, пожалуйста британские газеты, — попросил я англичанку. — Глория грозилась, что там будет что-то важное. Она с маркизом Этвудом начала войну против герцога Крайтона и Круга Семи Мечей.

— Да, дорогой. Ты немного заблуждаешься: она начала войну не против Круга Семи Мечей, а против некоторые высоких аристократов, входящих в этот Круг, — поправила меня англичанка, давая понять, что в некоторых политических вопросах, касаемых Британии, она разбирается лучше меня. — Думаю, герцог Джозеф Нельсон будет на ее стороне. Он третий почетный член этого Круга. Да и господин Роберт Оуэн всегда был дружен с маркизом Этвудом.

— Спасибо за полезную лекцию, — я был несколько удивлен сказанным сестрой Майкла. Прежде мне казалось, что Элизабет очень далека от политики и запутанных игр в правящей элите Коварного Альбиона.

— Что касается прессы… Могу посмотреть нужные статьи в сети, но лучше съездить в газетный киоск — так можно собрать более полную информацию. Пока ты будешь занят, я пересмотрю все статьи и сделаю для тебя что-то вроде дайджеста. Так устроит? — поправляя прическу у зеркала, Стрельцова на миг повернулась ко мне.

— Элизабет, ты — золото. Пожалуйста, сделай именно так. И пусть этот дайджест будет покороче, — попросил я, любуясь своей чеширской кошечкой — она выглядела сейчас совсем по-домашнему. — Да, это все важно, — продолжил я. — Все, что сейчас происходит вокруг маркиза Этвуда отзовется по всему миру, но у меня нет времени, слишком погружаться в происходящее в Британии.

— Позволишь взять твой «Гепард»? — баронесса помогла застегнуть пуговицы моей сорочки.

— Разумеется, да. Давай купим тебе такой же, но другого цвета? — я не услышал от нее ответ — запищал эйхос.

На экране, мерцающими желтым, пульсировала строчка «Оля». Я нажал кнопку, готовясь услышать что-нибудь неприятное. Так и вышло. Вышло даже намного хуже, чем я ожидал. Раздался сердитый голос Ковалевской: