Надеюсь, деревенские быстро успокоятся и вернутся к своим грядкам. И хозяйство своё просто так не бросят.
Интересно, если здесь столько народа живёт, то дальше его, этого самого народа, будет ещё больше? Так получается?
И какой отсюда следует вывод? Простой. Значит, земли эти среди местных считаются почти безопасными! Почти, потому что жители всё‑таки опасаются пришлых, при звуках мотора сразу все в лес сбежали. Значит, ни в коем случае не расслабляемся! Фишку на чердак обязательно выставляем и ещё пост к перекрёстку отправим!
А земли безопасные почему? Потому что сюда нацики не забредают или потому что здесь уже наши? Тогда где они? Признаков присутствия на этих землях русской армии что‑то не вижу…
Ладно, что гадать попусту… Подождём до вечера. Уж к вечеру‑то кто‑то из местных точно должен в деревню вернуться. Хотя бы для того, чтобы скотину домашнюю покормить и обиходить…
Впрочем, судя по количеству улочек, это уже не деревушка, а небольшое селение. Было когда‑то…
Посты наблюдения выставили, порядок смен определили, можно заниматься насущными делами. Первым делом чью‑то баню на берегу затопили. За забором целая поленница стоит. Реквизировали на свои нужды, что уж тут скрывать. Хозяева объявятся, тогда и будем чем‑нибудь рассчитываться.
Осмотрел соседские участки, осмотрел дома и хозпостройки. Так, на всякий случай, чтобы знать, что там находится и куда, если что, отступать. Наметил пути отхода.
Была заманчивая мысль заодно и по огороду пошариться, в соседский курятник заглянуть… Насилу удержался от такого соблазна. Очень уж опостылели за всё это время пайки, желудок уже бунтовать начал, напрочь отказывался их принимать. А тут свежие яйца!
Женщины спасли… Они же первым делом после того, как баню затопили, в стирку всем оставшимся скопом ударились. Ну и кто‑то особо глазастый рядом с берегом выставленную сеть углядел. Мало того, что углядел, так они её ещё и проверили! И немного выпотрошили от запутавшейся в ячейках рыбы. Принесли с горящими глазами и с неуёмным энтузиазмом. Тут же и посуду в доме подходящую нашли, печь затопили, готовить принялись. Варить и жарить.
Меня даже к чистке рыбы не допустили! Ну не очень‑то и хотелось. Ну а если честно, то совсем не хотелось. Я же всю дорогу просидел на водительском кресле! У меня от этой баранки мозоли на руках появились! От кресла, кстати, тоже мозоль образовалась…
Так что проверил посты, округу оглядел сканером, подозрительного ничего не обнаружил и привалился подремать…
Не в доме. Женщины же туда‑сюда снуют постоянно, шумят, говорят что‑то, грохочут. Да топают, в конце‑то концов! Незаметно для всех убрался за соседний забор. Нашёл я там небольшой сенник над тем самым курятником. Сначала думал, что для козы какой‑нибудь заготовлено, да ничего похожего на загон не увидел. Значит точно, для птицы накосили. Туда‑то я и забрался, предварительно предупредив Лиду о своих намерениях…
Проснулся от приглушённого разговора за стеной. Спросонок не понять было, кто и о чём там бубнит, да и не хотелось, честное слово. Настолько мне хорошо было, настолько пригрелся, что даже притерпелся к лезущей за шиворот колючей сухой траве и уже не обращал никакого внимания на пыль. Даже мыши не мешали, не шебуршились под сеном, дали от души выспаться. И голод не тревожил.
Повернулся на бок, закрыл глаза. Но что‑то не давало обратно в сон провалиться, вот только что? Встрепенулся, когда дошло сквозь лёгкую дрёму, что разговор там обо мне идёт! И один из голосов там точно мужской!
Сна как не бывало!
Передвинулся, приник ухом к тонкой бревенчатой стене. Смысл услышанного заставил окончательно проснуться и замереть. Настолько он не вязался с моим умиротворённым состоянием. Вон оно как… Зря я надеялся на своих женщин! Да и не мои они на самом деле, как теперь оказалось…
И ни фишка на чердаке, ни пост на перекрёстке не сработали должным образом, не предупредили меня о новых гостях. И не должны они были сработать в подобном случае, вот как оказывается… Даже Лида по какой‑то причине не разбудила. По этой или ещё по какой другой, но факт есть факт.
Но и не рассказала обо мне и моём местопребывании этим странным гостям. И вот этот последний момент заставил остаться на месте. И прислушаться.
Прислушиваться‑то я прислушиваюсь, но и о безопасности не забываю – запустил сканер, осмотрел сначала самые ближайшие подступы к сарайчику, а потом всё больше и больше увеличивал его радиус, пока окончательно не удостоверился, что за пределами деревни людей нет. Все здесь. И жители, кстати, тоже вернулись. Даже в доме рядом со мной полно народу. Да вообще много, ажиотаж прямо у нас во дворе. И как только таким количеством народа меня не обнаружили? На сеновал не заглянули? Или заглядывали, но в сене не увидели? Потому что никто в этом сене не спит? И не храплю я, к счастью…
– Ну и где он, этот ваш командир?
Голос мужской, с явно выраженными командными интонациями. Сразу представился образ сурового вояки в шрамах. И этот самый вояка своей язвительной интонацией слово «командир» так выразил, столько в него неприкрытого презрения вложил, что я вообще замер. Нет, теперь уж точно я из своего укрытия не вылезу, пока весь разговор не прослушаю. Не просто же так Лида его именно сюда подвела, к этому сараю…
– Нам он не докладывал, куда ушёл. Но скоро вернётся, это точно.
– А если не вернётся? Что тогда делать будем?
– А это уже не моя забота. Я сюда его довела, а то, что вы опоздали, так это уже ваши проблемы.
– А вот тут ты не права. Это наши с тобой общие проблемы. Тебе было приказано его возле себя держать! А ты что сделала? Почему отпустила?
– Ты сам‑то понял, что спросил? Тебя бы баба удержала возле своей юбки?
– Так то меня, а тут пацан молоденький, неопытный…
– На руках этого, как ты говоришь, неопытного пролитой крови больше, чем на вас всех вместе взятых! Посмотрела бы я на тебя, когда бы ты попробовал его удержать…
– Вот скоро и посмотришь. И что‑то ты разошлась… Осмелела? Забыла, с кем говоришь и где служишь? Кстати, а как так получилось, что вся ваша группа пропала, а ты одна единственная умудрилась выжить?
– А ты что? Уже успел в «особисты» податься?
– Ты что! – тут же открестился вояка. – Я так, больше из любопытства спрашиваю…
– Ну‑ну, так я тебе и поверила, – Лида замолчала.
Словно наяву увидел, как она пристального взгляда с этого вояки не сводит, как щурится презрительно, как кривятся в усмешке губы…
– Знаешь что, Митя… – тихо продолжила женщина. – Шёл бы ты со своим любопытством сам знаешь, куда… Тебе бы так поумудряться!
– Ладно, извини, погорячился, – не стал обострять вояка, отработал назад. – Не хотел тебя зацепить. Мы тоже на нервах который день. Выдернули из дела и сюда направили в срочном порядке, все прежние задачи по боку пошли. Потому и задержались. По объективным причинам, от нас не зависящим…
– Это ты начальству потом будешь объяснять, – не удержалась от язвительного замечания Лида.
– Вместе будем объясняться. Тебе ведь тоже придётся отчитываться за всех своих. Так что давай хоть сейчас не собачиться, а думать, как задание выполнить. Ты точно уверена, что парень вернётся?
– Да кто его знает, если честно. Может и вернётся, а может и нет. Он же уже наверняка знает, что мы здесь не одни.
– Как это знает? Откуда? Ты точно уверена? Он что? И правда что‑то этакое может делать?
Словно наяву я увидел, как мужчина при этих словах покрутил в воздухе рукой.
– Что‑то такое умеет. А вам что, ничего не рассказали перед тем, как сюда отправить?
– Нет. Обозначили место и день, и всё. Приказали всех доставить на базу. Без исключения.
– Странно. Ну да это уже не моё дело. Я им доложила, а дальше уже сами разбирайтесь.
– Кстати, а как ты доложить‑то умудрилась?
– Станцией трофейной воспользовалась. Ты же знаешь, я умею.
– Да, по радиоделу ты всегда впереди всех была. Так откуда трофей взялся?
