Перед лавкой мэтра Колина было не протолкнуться, но стоило нашей карете подъехать поближе, как свободное место тут же появилось. Кинув монетку расторопному кучеру ар Лоусов, я незаметно выпустил стайку дронов под управлением хозяйки пляжного домика, затем спешился, помог дамам сойти на помост и неторопливо двинулся к крыльцу. А следующие два кольца умирал от скуки. Естественно, только в душе. Ибо внешне держал лицо, общаясь с представительницами доброго десятка Старших родов королевства и со старшей женой посла Гельда в Маллоре. Что интересно, ни от одной из двух с лишним десятков дам не чувствовалось ни неприязни, ни зависти, ни недовольства. Наоборот, они восхищались моими женщинами, их нарядами и всем, чем в принципе можно было восхититься.
Чуть менее приятно было ощущать плотский интерес ко мне, который читался в эмоциях чуть ли не трети этих же самых женщин, но наметившиеся изменения в отношении к
Эвисам заставляли относиться к этому без особого раздражения. Кстати, эти самые изменения заметила и боевая пятерка. Поэтому основательно поубавила холода во взглядах. А с некоторыми дамами начала общаться, можно сказать, по-приятельски.
Уделив толику внимания каждой посетительнице и дав дронам Амси составить трехмерную картинку интересующих меня домов и прилегающих к ним участков, я «толкнул» Даром Найту со Стешей и вышел на улицу. Там повернул направо, приказал женщинам идти за мной след в след, и, пользуясь подсказками искина, прошел по огромной луже, замочив лишь подметки сапог. Потом поднялся на крыльцо лавки скорняка и потянул на себя дверную ручку.
Внутри мне не понравилось: после изящных и радующих глаз творений мэтра Колина то, что пытался продать мэтр Вайрен, выглядело так себе. Тем не менее, меха вокруг хватало, а качество шуб, шапок, варежек, муфт, одеял и всего того, на что падал взгляд, было терпимым. Зато хозяин лавки, рослый, широкоплечий и мордастый мужик с очень заметным животом и ладонями, больше смахивающими на лопаты, вызвал раздражение. Ибо если внешне он смотрелся более-менее выгодно, то его эмоции отдавали гнилью. Но предлагать ему свою дружбу я не собирался, поэтому поздоровался и сразу же перешел к делу:
— Я хочу купить ваше владение. Или не ваше, а мэтра Старда, Шоллума или Кандта. Сумма, которую глава гильдии портных предлагает за дом и окружающую территорию, мне известна. А также известно, что вам мешают работать волкодавы с Псарни.
Мужчина помрачнел.
— Две сотни золотых — это слишком мало. Пусть даже половина венцов в вашем доме уже изъедена жуком, а окладной практически сгнил. Поэтому я готов заплатить вам семьсот. Но с одним условием: с рассвета второго дня второй десятины этого месяца владение должно быть в моем распоряжении…
Сумма, которую я предложил за дом, доживающий последние годы, была более чем хорошей, но мужчину обуяла жадность — он упер руки в бока, набрал в грудь воздуха и… промолчал, так как увидел, что я выставил перед собой ладонь:
— Я, Нейл ар Эвис по прозвищу Повелитель Ненастья, не торгуюсь! Не услышу вашего согласия — уйду. И не вернусь, даже если вы сразу же решите отдать мне этот дом за бесценок. Так что у вас есть двадцать ударов сердца, чтобы сказать «да» или «нет».
Спокойный голос, равнодушие во взгляде и ледяная стужа в глазах Найты быстро лишили мэтра ненужных иллюзий. Поэтому он нервно сглотнул и торопливо мотнул головой:
— Я согласен, арр!
— Пошлите кого-нибудь к моей карете. Или сходите сами… — сказал я. — Кучера зовут Оденом. Он выдаст деньги. А завтра утром к вам подъедет мой человек и поможет выправить нужные документы.
— Как его зовут, арр?
— Сангор ар Эвис.
— Спасибо, буду ждать с нетерпением! — поклонился скорняк и вынесся на улицу.
От Стеши плеснуло восторгом и предвкушением, омраченными легким сомнением.
— Что-то не так? — тихо спросил я.
— Не дороговато?
— Мы, вроде, собирались построить здесь нечто особенное, правда?
— Да! — с обожанием глядя на меня, выдохнула она.
— А на особенное денег не жалко…
…Сразу после мэтра Колина мы поехали в Кузнечный переулок. До него добирались так же долго, как и до Ореховой аллеи. Большей частью потому, что улицы этой части города оказались разбиты до невозможности, и некоторые ямы приходилось объезжать окольными путями, тоже не радующими седалища особой гладкостью проезжей части. Кстати, своим появлением в этой слободе мы вызвали неслабое оживление. Особенно у мальчишек. А когда я спросил, как найти Мирко Подкову, и, получив сразу десяток советов, неторопливо поехал в указанном направлении, перед нами покатилась волна детворы, ослабляющая или затыкающая перестук молотов и молоточков.
Дом, в котором обитал Подкова, оказался небольшим, но добротным. И от окладного венца до конька крыши был украшен великолепной резьбой по дереву. О том, что в нем живет не плотник, а кузнец, говорили кованые решетки на окнах, затейливая вывеска и флюгер в виде подковы. А красивые узорные занавески на окнах намекали на то, что в этой семье мастеровиты не только мужчины.
Не успел я разглядеть рисунок на занавесках, как мощная и наверняка очень тяжелая дверь дома бесшумно распахнулась, и на крыльцо вышел мой недавний знакомец. Разгоряченный, явно только-только из кузни, с подпаленной огнем коротенькой бородкой, зато в новой рубашке, штанах и начищенных сапогах, он выглядел медведем, вставшим на задние лапы. Впрочем, бросаться в атаку и не подумал — увидев меня, с достоинством поклонился, поздоровался, а затем сдвинулся в сторону, выпуская во двор миловидную женщину с серебряным кубком в руке:
— Не побрезгуйте испить нашего взвара, арр!
— Спасибо, хозяюшка! — улыбнулся я, выпив напиток, предложенный от души, до последней капли и посмотрел на кузнеца: — Мне потребовалась твоя помощь, и я тут.
— Прошу в дом, арр и арессы! — поклонился он и открыл дверь пошире.
Вваливаться в гости всей семьей я счел неправильным, поэтому «толкнул» Дарующих, дождался, пока они одновременно соскользнут со своих кобылок и перетекут ко мне за спину, и кликнул Стешу. А потом, под восторженные ахи и охи собравшейся толпы поднялся на крыльцо и переступил через порог.
Внутри дом Мирко Подковы понравился мне ничуть не меньше, чем снаружи — кто-то из его супруг явно любил и шить, и вязать, поэтому столы были накрыты вязаными скатертями, на сидениях стульев лежали вышитые подушечки, а самые обычные полотенца выглядели так, как будто их готовили в дар очень уважаемому лицу. Или собирались продавать задорого.
— Пусть будут благословенны те люди, которые вложили в этот дом столько любви, души и труда! — сказал я, усевшись на предложенный стул.
— Спасибо, арр! — полыхнув нешуточным удивлением, поклонился кузнец. Видимо, не предполагавший, что благородные умеют ценить чью-то работу. Затем выпрямился и посмотрел мне в глаза: — Вы сказали, что потребовалась моя помощь?
Я кивнул:
— Да. Я прикупил владение. На Ореховой аллее. Хочу снести все, что есть на участке, в Бездну, и построить нечто особенное.
— Но я кузнец, арр! — напомнил Мирко.
— Ты знаешь лучших мастеров Лайвена куда лучше меня. Найди мне артель, которая строит добросовестно, быстро и именно так, как того желает заказчик. Кроме того, брось клич, что мне требуется десяток молодых женщин, умеющих шить, и пяток красивых и бесстрашных девчушек с хорошей фигурой…
— Еще пяток⁈ — растерялся Подкова.
Я расхохотался:
— Нет, не в лилии! Девушки потребуются в лавку к мэтру Колину: будут показывать на себе то, что он сможет сшить дамам, имеющим вкус.
— Значит, эти девки будут вертеться на глазах у благородных? — сообразил кузнец. — И, если даст Пресветлая, смогут попасть кому-нибудь в меньшицы или в лилии?
— Не исключено… — кивнул я. — Только мне бы хотелось, чтобы они отработали хотя бы год, не беременея и не сбегая замуж. И еще: все то, что я рассказал — только для тебя. А девушкам нужно говорить, что я ищу красавиц для того, чтобы предложить им хорошую работу.
