"Фантастика 2025-161". Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Бачурова Мила

— Охренеть, — ошалело выдавил Кирилл, — еще и комендантский час!

— А что будет, если выйти? — вмешался Джек. — Мать добротой порвет, как медведь хомячка?

Абориген от такого святотатства шарахнулся, будто перед ним ударила молния. Задергал связанными руками и, если бы мог, убежал хоть в болото, на краю которого проводился допрос, хоть к черту на рога — в этом Кирилл, заглянув в выпученные от суеверного страха глаза, не сомневался. Но Джек держал мужика крепко.

— Если выйти, Мать Доброты накажет, — прыгающими губами, после ободряющей оплеухи проговорил абориген. — В одном поселке ослушались, с сенокосом не успевали. Мать наказала их страшной болезнью. Люди умирали в муках. Те, что спаслись, навсегда запомнили ее гнев.

Кирилл нахмурился:

— Так. В муках, говоришь? Боли, безостановочная рвота, а как итог — смерть от обезвоживания. Верно?

Абориген затрясся.

— Не пугай больше, — глянув на него, попросил Джек, — того гляди обгадится. Ну, или пугай, но тогда сам держи. Это ведь он про поселок с крематорием?

Кирилл кивнул:

— Симптоматика отравления мышьяком — в чистом виде.

— Серьезная у них мамка, — одобрил Джек. — Кто слушается — тому, значит, младенцев. А кто поперек вякнет, тому яду в колодец.

— За что с ними так обошлись? — подала голос Олеся. — Ведь то, о чем он говорил... Ну, там, не бухать, не ругаться, больным и старикам помогать — это ведь хорошо? Их ведь, получается, правильным вещам учат? — она посмотрела на Кирилла.

— Благими намерениями, — вздохнул тот. В ответ на непонимающие взгляды пояснил: — Это цитата. Полностью звучит так: «Благими намерениями вымощена дорога в ад». То есть, задумывал-то человек хорошее, а получилось хрен знает что... Послушай. — Кирилл тронул связанного аборигена за плечо. — Ты говорил что-то о псалмах. Можешь спеть?

— Может, — пообещал Джек. И широко улыбнулся аборигену.

Тот побледнел и торопливо начал:

— Ра... — засипел. Откашлялся. И на редкость противным голосом затянул: — Радость, радость, беспрестанно, будем радостны всегда...

Кирилл задумчиво кивал. На фоне общего идиотизма происходящего, пожалуй, и «Калинке-малинке» не удивился бы. Если бы знал тогда, что через три месяца каждый новый вечер будет начинаться с «псалмов» и ими же заканчиваться, задал бы аборигену еще много вопросов.

***

— Люди, — сказала Олеся.

Отряд привычно остановился. Движение на местной дороге было куда менее насыщенным, чем в Цепи, но товарообмен был в ходу и здесь: время от времени обозы с товаром между поселками перемещались. Сопровождали обозы компании из двух-трех мужчин.

Джек, понаблюдав за сопровождающими, вынес вердикт: «Давно не бойцы». Впрочем, судя по всему, боевых навыков южанам для сопровождения обозов и не требовалось. Ни намека на присутствие тех, кого в Цепи называли Дикими, за полтора месяца пути отряд не встретил — их здесь то ли перебили, то ли со временем, из-за голода и отсутствия медикаментов, вымерли сами. Хотя какая-то опасность, несомненно, существовала — без серьезных на то причин люди не обзаводятся оружием, а у сопровождающих обоз мужчин оно имелось. И вели они себя, несмотря на видимое отсутствие угрозы, настороженно. Странно, — думал Кирилл. Джек ничего не чувствует, Олеська тоже — а эти вон как озираются. Знают о чем-то, чего не замечаем мы?

— Уходим в лес, — привычно скомандовал он, — пропустим.

Так отряд поступал уже не в первый раз, после гибели Лехи старались не нарываться. Едва почуяв вдали посторонних, прятались в лесу и возвращались на дорогу лишь после того, как путники проходили или проезжали мимо.

Очередное появление местных не предвещало ничего нового. Отряд затаился в густом подлеске, лошадей заставили лечь, обмотали морды мешками и приготовились к ожиданию. Обычно на всё про всё уходило с полчаса, после чего Олеся объявляла: «ушли», и отряд возвращался на дорогу.

Джек, усевшись на землю и прислонившись спиной к дереву, ворчал, что нельзя закурить, остальные помалкивали — пользовались возможностью отдохнуть. Олеся, казалось, задремала, сев рядом с Джеком, привалившись к его плечу и закрыв глаза. Дома Кирилл такой тесной дружбы между Олесей и Джеком не замечал — возможно, потому, что редко видел их вместе. А в походе, понаблюдав, подумал, что во многих семьях супруги, и то не так дружно живут. Джек всегда садился или ложился так, чтобы Олесе удобно было прислониться. А она, не спрашивая, утаскивала в починку его одежду, молча подбирала с земли и прятала под полог палатки разбросанные вещи.

В этот раз отдыха не получилось — скоро Олеся вдруг открыла глаза. Недоуменно проговорила:

— Да что за хрень, — и встала на ноги. Замерла — непосвященному показалось бы, что прислушивается. О том, что на самом деле принюхивается, знали немногие, свои умения Олеся не афишировала. Доложила Кириллу: — Они не идут. На месте стоят.

— Почему?

— А я знаю?

— Жека... — начал Кирилл.

Как обычно, с запозданием — Джек успел вскочить раньше. Бросил:

— Уже там, командир, — и скрылся в лесу.

В этот раз ждать себя не заставил, вернулся быстро. Доложил:

— Это не обозчики, а засада. Лежат в кустах четыре пенька, ждут кого-то.

— Кого?

— Сбегать, спросить? — обрадовался Джек. — Во мужики обрадуются!

Кирилл вздохнул. Объяснил:

— Мысли вслух. Кого они могут ждать?

— С соседями терки? — предположил Эрик.

— Может, и с соседями...

Неприятное подозрение пришло в голову сразу. Но озвучивать его Кириллу не хотелось, он все еще надеялся, что ошибся. Снова позвал:

— Жека?

— Не вопрос, командир, — кивнул тот. И ушел.

В этот раз его не было дольше. А по лицу вернувшегося разведчика Кирилл понял, что в догадках не ошибся. Слова Джека: «Это за нами!» не удивили.

— Ясно, — кивнул Кирилл. — Что и требовалось доказать.

— А ты сразу понял, что ли?

— Не сразу, но... Да какая разница? Важно то, что нам здесь не рады.

— Что не рады, было ясно, еще когда в первый раз обстреляли, — хмуро обронила Олеся.

— Двоих из засады положить, двоих с собой забрать, — бодро предложил Джек. — И дальше ими прикрываться, если что. Я уж и прикинул, кого брать — потощее, чтобы жрали поменьше.

— Нет, — отрезал Кирилл.

— А как? Всех перебить?

— Никаких «перебить»! Обойдем тихонько лесом, и дальше двинемся.

— Угу, — кивнул Джек. — Лесом. По бурелому. С лошадьми, с поклажей — а фиг ли! Мы ж никуда не торопимся. Подумаешь, еще год будем гулять — вместо того, чтобы один раз развестись и шагать спокойно.

Кирилл вздохнул:

— Спокойно шагать нам все равно не дадут! И не прикидывайся, что сам не понимаешь. Перебьем этих — пришлют других. И их будет уже не четверо, а гораздо больше. Пока никого не трогаем, еще есть шансы решить дело миром.

— И как же ты, интересно, решать собрался?

— Не знаю, дальше видно будет. Я знаю только то, что это их земля, а мы тут пришлые.

Джек сердито сплюнул:

— Ну, так и вышли бы открыто, предъявили! Глядишь, разобрались бы — чего по кустам-то ныкаться? А если б не было с нами Олеськи, далеко бы мы ушли?

— Ты бы тоже засаду почуял.

— Ага. С двух метров — может, и почуял бы. А может, ты бы почуял — сразу, как во мне дыру проделали, сообразил — что-то здесь не то!

— Так, всё, — оборвал Кирилл. Взялся за рюкзак. — Уходим.

Зайти в лес глубоко не удалось, помешало болото. Двигались по краю цепочкой: впереди Олеся, за ней Кирилл, за ним Эрик, замыкающим Джек. Ступали осторожно, стараясь не хрустеть сухими ветками — хуже всех предсказуемо получалось у Кирилла. Неудивительно, в общем-то — со времен новосибирской «миссии» он, если и выбирался по делам в какой-то из поселков, ездил открыто, не таясь.

От Бункера до самого Нижнего необходимости прятаться не было больше ни у кого из жителей Цепи: после того, как Герман установил во Владимире свои порядки, с Дикими стаями в окрестностях управился быстро. Не прошло и трех лет, как Диких на отрезке Бункер — Нижний не осталось. С кем-то пришлось драться, у кого-то хватило ума сообразить, что власть поменялась, и откатиться на восток, не дожидаясь кровопролития, но, как бы там ни было, пешие и конные люди перемещались между поселками не таясь — а к хорошему, как известно, быстро привыкаешь. Старые навыки вспоминались с трудом, да и лет Кириллу было уже не семнадцать. Он смотрел на то, как бесшумно пробираются по бурелому Джек, Олеся и охотник Эрик, и только завидовал. Выдала их, впрочем, как позже понял Кирилл, не его медвежья поступь. Отряд не услышали, их почувствовали. Возможно, среди тех, кто сидел в засаде, находился человек с такими же способностями, как у Олеси. А возможно, с какими-то другими — одному-то Джеку удалось подкрасться незамеченным. Этого они так и не узнали. И закричать: «Ложись!» Олеся успела всего за секунду до залпа — отряд, как оказалось, окружили.