Нет, если бы я как классический революционер думал бы, то наоборот попробовал бы Фреда настропалить. Чтобы еще сильнее щемил, чтобы потом на волне народного гнева сыграть. Да только вот не вариант это – не поймут меня сельские. Заподозрят, тем более, что я с ним общаюсь.
– Сам же понимаешь: не вариант это. Если они также будут шастать, баб хватать почем зря и отбирать то, что захотят – все кровью закончится. Большой кровью, это я тебе гарантирую.
– Ты мне угрожаешь что ли? – спросил он, затянувшись.
– Я тебе не угрожаю, я как есть говорю, – ответил я. – Если решишь меня убрать сразу – можешь попробовать. Только это точно плохо кончится. Я уйду в итоге, а ты как минимум нескольких бойцов решишься.
– Я вот не понимаю… – проговорил он. – То ли ты отморозок конченый, то ли не тот, за кого себя выдаешь. Но в себе уверен – это вижу. Веришь в то, что говоришь. Ладно, – выдохнул он. – Приструню я своих. Действительно, лишней крови нам не надо.
– А еще… – решил я ковать железо, пока горячо. – Если кто‑то из них снова к Лике сунется, если я хоть слово жалобы от нее услышу – я этого человека вскрою. Лично. И ты мне его отдашь. Забились?
– Добро, забились, – кивнул он. – Нужен ты мне, Край. Хотя я подозреваю, что из города вы притащили гораздо больше, чем ты сказал.
– Ну а какая разница тебе в общем‑то? – посмотрел я ему в глаза. – Ты же свое в любом случае получишь, так? Когда там дань платить? Неделя осталась? Так через неделю тебе Мустафа все и принесет на блюдечке с голубой каемочкой. И кошмарить никого не надо, ничего отбирать тоже. Они готовы вам платить, Фред. Только и вы защиту должны обеспечить.
– Хорошо, – снова кивнул он.
– А теперь слушай, – продолжил я. – Мы реально разведали место, там продуктовый. Но наткнулись на логово морфов внутри. Отступить успели – они днем спят. Так что, нам стволы нужны. Желательно автоматы.
– Блядь, ты меня без ножа резать решил? – спросил он. – Автоматы ему… Не пойдет так, Край. Дань принесете хорошую – тогда подумаю, что вам давать. А до тех пор – об этом речи не может идти.
– Ладно, – выдохнул я.
Не получилось продавить, хотя шансы были. Впрочем, если он своих в оборот возьмет и беспределить не даст, то уже неплохо будет. Хоть какая‑то польза от сегодняшнего разговора.
– Я тебя услышал, – сказал он. – Только очень прошу – не быкуй больше так. Потому что власть тут, как ни крути, моя. Если опять конфликт будет – требуй, чтобы меня звали. Разрешу… По справедливости, так сказать.
– Фред, я не быкую, потому что я по определению никогда не быкую, – сказал ему я. – У меня рогов нет и кольцо в нос мне никто не проденет. И что справедливость у тебя своеобразная, я тоже понимаю. Но если твои опять берега попутают – убью. Ей‑Богу убью.
– Да понял, понял я. Отморозок ты ебаный, почему я тебя вообще слушаю, а?
– Да потому что нужен я тебе, – ответил я.
– Да от тебя пользы пока никакой, а одни конфликты. Еще и ухо отгрыз.
– Ну посмотрим, что ты через неделю скажешь, – я усмехнулся. – Поживем‑увидим.
Он махнул рукой, будто отгонял назойливую муху.
– Ладно, иди уже. Только без самодеятельности больше, а то и у меня терпение не резиновое.
– Взаимно, – кивнул я и пошёл обратно, чувствуя, как на душе чуть полегчало.
Не потому, что договорились – такие договоры тут ненадолго. А потому что хотя бы в этот раз никто не сдох. А значит, будет день, будет и пища. И, может, шанс что‑то изменить. Не для себя – для тех, кто в тебя верит.
Все‑таки он разумный парень, как ни крути, головой думать умеет. Только вот под ним три десятка жадных отморозков. И прав он: наверняка кто‑то из них скинуть его хочет, себя главным видит. Надо будет в следующий раз предложить ему помочь проредить таких. Не откажется, скорее всего.
Но это потом. А сейчас надо домой, спросить как дела у Лики и проверить Наташу.
Глава 15
Я вошел в дом, разулся, двинул через прихожую и оказался в гостиной. И увидел Наташу на диване, на боку. Задрав футболку, Лика мазала ей бок какой‑то вонючей мазью. Причем, отчетливо было видно кровоподтек. Сука, убил бы уебка.
– Ребра, кажется, не сломаны, – проговорила Лика. – Но болит сильно. Я мазью мажу, диклофенаком. Она с двенадцати лет, но, думаю, тут уже без разницы.
– Мне одиннадцать через неделю, – вдруг сказала Наташа.
А я осознал, что понятия не имел, когда у нее день рождения. Более того, не знаю и когда он у Лики. А у меня самого его, наверное, вообще нет. Не помню, а информации никакой найти не удалось. Не праздновать же мне, в самом деле, день, когда я пришел в себя в военном госпитале. Хотя все равно, что заново родился, если уж совсем честно.
– Значит отметим, – я улыбнулся. – И подарки будут.
Да, действительно. Надо будет сходить в город и принести ей чего‑нибудь хорошего. Только что положено девочкам на одиннадцатилетие дарить? Куклу? Да, наверное, смысла нет никакого, поздно уже, да и играть она с ней не будет…
Надо будет заглянуть в книжный магазин, если он в городе есть, и притащить чего‑нибудь. Читать ведь девчонка любит, а Гарри Поттер, похоже, должен уже закончиться. Вот и поищу что‑нибудь похожее и принесу. Еще бы кто подсказать мог, я кроме русских классиков вообще ничего вспомнить не могу.
– Ладно, – сказал я. – Это хорошо, что ребра не сломаны. А что вообще случилось‑то?
– Да я говорила уже, – ответила она. – Я тесто месила, шарлотку собиралась готовить нам. Ну и думала, если ты вернешься, то даже холодной поешь, она все равно вкусная. А тут эти, увидели через окно и сразу сюда. Ни за оружием не успела, ни…
Ее голос вдруг дрогнул.
– Я даже представлять не хочу, что было бы, если бы ты не пришел.
– Ну, – я подошел и погладил ее по плечу. – Все будет хорошо. Теперь тебя не тронут, а ты можешь и по селу ходить, я договорился с их главным.
– Тебе хорошо, – вдруг проговорила девочка. – Ты большой, сильный, убивать умеешь. Говорили, что ты их главному ухо отгрыз, и теперь они тебя уважают.
Когда это она услышала? Под дверью подслушивала что ли? Вполне может быть, кстати говоря.
– Ты тоже одному из них ухо чуть не откусила, – я улыбнулся. – Ну и убивать ты теперь умеешь, хотя, наверное, не так хорошо, как я.
– Поскорее бы вырасти, – проговорила она, вздохнула и опустила футболку, чуть дернувшись. – Когда ты маленький, тебя каждый обидеть может.
– Не надо так, – я присел на диван рядом с ней.
Лика вдруг прильнула ко мне и положила голову на колени. Даже не побрезговала тем, что одежда моя порядком перепачкана той жижей, которая заменяет зомби кровь. Да и грязная она, переодеться все равно нужно, пусть я и не весь день в ней ходил.
Я похлопал девочку по плечу:
– Я когда‑то тоже был маленьким. Так что детство – это не то, чего стоит бояться. Пока есть мы с Ликой, мы тебя защитить можем.
– Только ты один раз уже чуть не умер, – ответила она. – И это может еще раз произойти.
– Может, – кивнул я. – В наших делах всякое может произойти.
– Если ты умрешь, я тебя сама убью, – вдруг сказала Наташа. – Иначе получится, что ты бросил меня. Хотя мама говорила, что ты обещал защищать.
– Эй! – подняла голову моя девушка. – Это что еще такое?
– Да нормально все, – второй рукой я погладил Лику по голове. – Она права. Умирать нам нельзя, вообще ни в коем случае. Нас трое, и мы только друг на друга и можем рассчитывать. Так что, остается только беречь друг друга. Но вас больше никто не тронет.
– Это хорошо, – сказала Лика и снова легла.
Прикосновение было теплым. А мой взгляд упал ей на руку, и я увидел следы от пальцев. Суки. Но я этого не проглотил. А если повторится – убью. И с Фредом уже все обговорено.
Подозреваю, что он сейчас своих собрал, чтобы вразумить, растолковать им все. Несогласные, конечно, будут, но пусть сам с ними разбирается.
