– Ты хочешь принести оружие сразу сюда? – спросил он.
– Да, – кивнул я. – Спрячем его тут. И еще я думаю, что лучше, если об этом знать будем только мы вдвоем. Так меньше вопросов будет, винтовки‑то все‑таки американские.
– Согласен, – кивнул он. – Тогда выдвигаемся вдвоем и ночью?
– Да, – кивнул я.
Мы принялись обсуждать детали вылазки. Прикидывали маршрут, и получалось, что лучше идти по дороге. Нет, можно, конечно, и напрямик, но ночью в горах действительно можно было заблудиться. И не факт, что мы выиграли бы время, пробираясь через возвышенность.
По дороге получался крюк. И имелся риск встретить кого‑нибудь. Но вдвоем и при оружии – это было бы не так страшно. Спрячемся, а если не спрячемся, то отобьемся.
На дороге можно встретить зомби, это да, потому что в пробках они попадались. Но если бандиты приехали сюда по ней, а они вроде как явились с севера, значит, там уже все расчищено должно быть. Так что вполне себе план.
Оставалось обсудить детали. Я планировал взять с собой оба Калашникова, что у меня хранились. Он, думаю, с АК‑системой справится, тем более, что есть голографы, а обычный прицел там диоптрический. Да и проще оно, чем их автоматы. Затворной задержки нет, правда, это может быть непривычно.
Пока болтали, в помещение вернулась Лика с формой для выпечки в руках, которую она держала ухватами. Я отодвинул атлас в сторону, и она поставила ее на стол. Пахло вкусно: ванилью и печеными яблоками. Единственно, что яиц там быть не могло. Скорее всего, она взяла яичный порошок, благо мы добыли немного. Он, конечно, тоже не хранится, но на полгода его хватит.
– Что это? – спросил Роджер на английском.
– Русское блюдо, – ответила Лика на английском. – Шарлотка. Ешьте пока горячее. Вам чего: чаю, кофе?
– Кофе, – тут же ответил Роджер.
– Может лучше не стоит? – спросил я. – Нам сейчас по‑хорошему спать бы лечь.
– Все равно кофе, – он усмехнулся. – Хотя ту бурду, которая у вас называется кофе я с трудом пью.
– Ага, – кивнул я. – А у вас его варят, а потом весь день подогревают, подливают из кофейников. В дайнерах, или как там они называются.
– Это часть традиции, – пожал он плечами.
– Удумали что‑то? – Лика взяла кусочек, подула на него, но садиться не стала. Спросила на русском.
– Да, – кивнул я. – У американцев тайники были здесь с оружием. Вот думаем один взять. Мы на самом деле и в городе стволов прихватили, но там все больше охотничье, не для войны. А хорошие американские винтовки – это, пожалуй, козырь в рукаве. Пусть и мелкий, но все равно козырь.
– И далеко идти? – спросила моя девушка.
– Нет, – я покачал головой. – Прикинули, решили, что часов за восемь обернемся. Туда обратно. Скорее всего, сегодня ночью пойдем.
– Куда тебе? – возмутилась Лика. – Сидел бы дома и никуда не лез. Да и мало ли, поймают вас бандиты эти, добром не закончится. Как вы объясните, что в горы идете?
– Скажем, что на охоту, – пожал я плечами.
– На какую охоту, если они оружие держать местным не разрешают? А ты ведь автомат с собой собрался брать, так? Поймают вас и убьют, и все.
– Лика, – я посмотрел на нее. – После сегодняшнего ты не думаешь, что их скидывать надо?
Она резко замолчала, прекратила свои причитания. А я решил ее добить:
– То что, главарь ко мне так относится – это не значит, что все остальные тоже. Да и если он в действительности решит, что я опасен, то попытается убрать меня. А тебя просто заберут и увезут куда‑нибудь, живым товаром. Ты же сочная.
– Я живой не дамся, – она тут же покачала головой.
– Будешь стрелять в них пока не убьют? – спросил я. – Или застрелишься? А Наташу ты тоже застрелишь? Короче, нам надо идти, никуда мы от этого не денемся. И пойдем.
Лика надулась, но промолчала. Роджер, похоже, ничего не понял, но общее настроение разговора уловил. А мне было в общем‑то плевать. Если надо сделать, то сделаем. Вот и все.
Глава 16
Я вышел из‑за кустов и двинулся туда, где находился силуэт. Роджер уже ждал меня там, он посмотрел на свои механические часы. Ну да, я опоздал, что уж поделать. Потому что не было у меня часов, чтобы точное время определить. Практически ни у кого не было, потому что деревня тоже удару ЭМИ подверглась. У кого‑то механика осталась, вот они ими и пользовались.
Так что в этом плане мы постепенно в средневековье скатываемся. Часов скоро не будет, так что время будем определять исключительно по солнцу и теням. Да еще и календари закончатся, кстати говоря, так что и времена года по погоде.
В Крыму, кстати, сумерек практически не было. Закат, и почти сразу же наступала ночь. А тут уж кому как повезло, где кого застала. Мне до сих пор вспоминалась та, во время бури, когда нам пришлось отбиваться от зомби.
– Шшш, – прошипел я, и Роджер повернулся в мою сторону.
Сделав несколько шагов в его сторону, я протянул ему комплект, который забрал у Лики – ременно плечевую систему, в подсумки которой уже были набиты магазины, и АК‑12. Рюкзак у него был свой, как и у меня. Причем, большие, походные, потому что предполагалось, что потащим мы обратно груз. Тяжелый и объемный.
Единственное что, у меня рюкзак был дурацкий, фиолетового цвета, туристический. Мне его Мустафа одолжил. Ну, туристам‑то яркие пятна на одежде – самое оно, чтобы таскаться по горам. К тому же у туристов есть привычка уходить во всякие глухие места, где их потом съедают всякие волки. И в итоге их ищут с вертолетов как раз по ярким пятнам. Либо по одежде, либо по ее обрывкам.
– Все ОК? – спросил он.
– Все нормально, – кивнул я. – Все зассали и сидят по домам. Я задворками шел, так что меня никто не видел. А ты как?
– Хорошо, – кивнул он, причем это слово произнес по‑русски. – Так что, выдвигаемся?
– Надень сперва, – ответил я. – Давай.
Он стащил с себя рюкзак, натянул РПС, подрегулировал. Потом повесил на шее ремень Калашникова.
– С АК‑системой знаком? – спросил я.
– Да, у нас в Америке их делают на заводе в Неваде, – сказал он. – Румынские копии, только под наш патрон. У отца был такой, только этот, кажется, с обвесом.
– Это заводской, – хмыкнул я. – У нас сейчас такие выпускают. Разберешься?
– Разберусь, – кивнул он, вполне сноровисто отомкнул магазин, проверил количество патронов по окошечкам. Потом дернул переводчик огня, осторожно оттянул на себя затвор, заглядывая внутрь.
– Тогда идем, – решил я. – На север. Только опять дворами обойдем, не верю, что на трассе пост не оставили. Они хоть и бандиты, но не совсем распиздяи.
– Принято, – кивнул он.
Мы перелезли через забор ничейного дома. Точнее, раньше‑то в нем жили, но потом бандиты эту женщину забрали себе на базу, а хата осталась пустой. Тут много таких домов, а в некоторых и с самого начала никого не было.
Прошли через двор, залезли во второй. Потом еще и еще, пока не оказались на самом краю деревни. И двинули в горы, чтобы сделать небольшой крюк, а потом выйти на дорогу. Молчали, в общем‑то говорить было не о чем, да и небезопасно это. Мало ли кто услышит. А на буржуйскую речь уж определенно возбудятся. Хотя, может быть, и не поймут, о чем мы говорим. Не думаю, что среди бандитов много тех, кто английский знает дальше программы пятого класса.
Скоро мы оказались в горах. Крутые склоны обходили, старались идти по низинам. Впрочем, это было проблемой – кустарник тут оказался очень густым, трава высокой. Но так и шли, пока не оказались на достаточном расстоянии от деревни. А потом двинулись строго на запад в сторону трасы.
– Я начинаю ненавидеть горы, – мрачно проговорил Роджер.
– Тебе, наверное, надо было куда‑нибудь под Астрахань высаживаться, – усмехнулся я. – Там пустыня, считай, как на родине.
– Пустыню я не меньше ненавижу, – ответил он. – Я служил в Северной Африке. В Аризоне гораздо лучше.
