Полярное сияние, оно же — лисьи огни, разгоралось на всю ширину неба. Ралин чего-то ждал, посматривая на браслет, ждали и Баклан с Кулбрисом. Кулбрис немного соскучился и каплю подмерз, ночью он еще ни разу не выбирался так надолго. Причем было не столько холодно, сколько скучно. Заметив, что Баклан ничего не делает, только поглядывает через плечо Ралина на экраны, он решил продолжить разговор.
— Слушай, давай на «ты». Вроде не старые тут все.
— Давай, — задумчиво кивнул Баклан.
— Ты не рассказал, что ты тут делаешь. Явно не полярным сиянием приехал.
— Да, то есть нет! — радостно подтвердил Баклан. — Я, знаешь ли, бывший пивовар, вот в чем дело. А сейчас учусь в университете. И нужна мне тема для выпускной работы, такая, чтоб монетизировать потом можно было — раскатать сразу мелкую серию, под это дело можно и микробюджет у нас получить. Я подумал, а чего бы мне не сделать напиток на основе икры морских ежей? Лучшие ежи, говорят, на Сахалине, но туда мне не доехать, не с моими финансами. А сюда — в самый раз. Планировал обдумать все в снегу.
Кулбрис посмотрел на него с подозрением. Звучало все это как полная чушь.
— Чего-то ты далековато забрался… Ежей и в Мурманске навалом.
— Ну да. Но продавать такую штуку надо ближе к основному турпотоку. И я решил исследовать тему на местах. Но только, когда я вчера заселился в хостел и познакомился вон с ним, я подумал, что идея у меня говно, и Ралинские драконы могут сыграть гораздо лучше. Только надо подумать, как их приладить к этому делу.
— Ух ты, — обернулся Ралин. — Вот у тебя скорость! А я-то думал, чего ты завис вчера над планшетами. А ты весь свой бизнес-план перекроил!
— Да нет никакого бизнес-плана, — признался Баклан. — Это голая идея, пока каникулы не кончились. Во время семестра думать некогда, трясти надо.
Все понимающе хмыкнули.
— Я чего в бар-то поперся? — продолжил Баклан. — Мне наш консьерж сказал, что лучшие ежи там. А их всех сожрали. Пришлось взять хотя бы воды, чтоб не уходить ни с чем.
— Ну ты даешь! — заржал Кулбрис. — Ежей уже к восьми всех подъедают.
— Я-то не знал! Надо было на обед брать, но я прощелкал клювом.
— Ты себе имя под характер подобрал что ли?
— Не, из фамилии соорудил. Так-то я Бакланов.
— Понял, — кивнул Кулбрис и перевел взгляд на Ралина. — А где драконы?
— Подожди с драконами, — сердито мотнул головой Ралин. — Сначала материал.
Тут в среде фотографов возникло легкое бурление, они зашевелились, а блестящие шары над их головами начали вращаться. Баклан принципиальной разницы в небе не увидел, но на всякий случай тоже привстал и потоптался на месте, чтобы размяться. А Кулбрис так просто рванул куда-то вбок.
— Стой, — еле успел перехватить его за рукав Баклан. — Во-первых, ноги разомни сначала, во-вторых, тут ям полно, я в одну уже провалился, пока шли сюда. Их под снегом не видно.
Кулбрис недовольно посмотрел на него.
— Не учи ученого!
Но все-таки пару раз присел и потоптался на месте. И решительно сделал шаг влево, чтобы обойти Ралина. И тут же опрокинулся лицом в снег, до кучи провалившись по пояс. Прямо рядом оказалась занесенная снегом яма.
«Вот черт», — подумал Баклан.
— Черт! — заорал Кулбрис.
Ралин даже головы не повернул. Между антеннами на его голове появились яркие зеленые проблески, которые начали распределяться по планшетам. Были они гораздо ярче, чем всё, что Баклан видел своими глазами. Ралин рассовал по карманам перчатки и его пальцы заметались по планшетам, фиксируя полярную добычу.
Кулбрис завозился в яме, как голубь, купающийся в песке. Где-то там в глубине он пытался нашарить ногой опору и выбраться, но ноги соскальзывали и выбраться обратно не получалось. Баклан мысленно выругался, пожелал, чтобы Кулбрис таки себе ничего не сломал, приблизился к краю и протянул ему руку. Кулбрис ухватился за нее и чуть не опрокинул Баклана к себе. Но Баклан сумел дернуть его в противоход и тем избежал снежного купания. Тут и опора нашлась: Кулбрис, шипя, выбрался на площадку, где они гнездились втроем.
— Жив? — уточнил Баклан у нового друга.
— Жив, нормально все. Отвык от природы. Вечно тебя здесь что-то подлое поджидает, — пробурчал Кулбрис, отряхиваясь.
— А чего поехал? — засмеялся Баклан. Он уже понял, что их треп никак не мешает Ралину. Cбить того с толку не могла бы сейчас и комета, потому что она бы просто вписалась в план создания зеленого дракона.
— Заскучал, — вздохнул Кулбрис. — Сначала дома затосковал, потом здесь. Думал, здесь настоящие льды, но меня обманули. Тут только снег и сияние, пусть даже другого цвета. Наверное, у меня кризис мотивации. И это не лечится.
— А сейчас тебе скучно? — коварно спросил Баклан.
Кулбрис задумался и встряхнул головой.
— Вообще нет! И снег классный, и огни, и друг твой что-то интересное делает.
Он отряхнулся и снова занял свое место за плечом Ралина.
Через пару часов полярное сияние поблекло, причем первыми исчезли проблески между антеннами на голове у Ралина. Тот разочарованно вздохнул, сложил антенны и сменил шлем на обычную шапку. Шлем спрятал в рюкзак и принялся разбирать стойку с планшетами. Другие участники еще стояли на своих точках, пытаясь выжать максимум из сегодняшнего явления.
Баклан помог Ралину уложить планшеты в чехлы, и они побрели обратно к вездеходу.
— Слушай, а зачем вы вообще сюда едете? — поинтересовался Кулбрис. — Не, насчет погулять-посмотреть — вопросов нет, я сам такой. А снимать это зачем? Все давно рисуется.
Баклан заржал.
— Чего ржешь? — обиделся Кулбрис.
— Да я вчера наш разговор с этого начал.
Ралин ухмыльнулся.
— Я не смогу тебе это объяснить на словах, надо демонстрировать. Но если коротко — ради изображений с физическим эффектом. Ты ведь продвинутый чел, что такое органика знаешь?
Кулбрис фыркнул. Еще бы он не знал.
— Ага, знаешь. Короче, ни у меня, ни у моего друга, не вот этого, а которого со сломанной ногой вчера в больничку увезли, нет к ней способностей. Нас это дико напрягало, потому что хотелось получить насыщенный вариант картинки, а он без органики не фурычит, мы подшаманили — и бинго! Вот эта самоделка у меня на голове позволяет собирать визуальные явления, которые могли бы взаимодействовать с человеком. Мы их собираем, потом обрабатываем в красивую форму, и вот у тебя получается штука, которая направленно снимает стресс. Не asmr, который грубоват и многие не любят, а нечто более мягкое и управляемое. Я причем не уверен, что мы тут получили именно органический потенциал, что-то мы получили. А зачем приезжают те, которые с простыми шарами, я не знаю. Тоже подозреваю, что всё не просто. Например, мы пробовали собирать другие световые явления, и так не выходит. Здесь сочетание излучения и низких температур.
— Интересно… — протянул Кулбрис. — Механизация и морозизация процесса.
«Интересно», — подумал Баклан. Надо будет Рицу рассказать. Не тем ли же самым они занимались, когда произвели красивые камушки?
— Мы уже пару лет с этим копаемся, год ушел на то, чтобы получить медицинскую экспертизу. Что не вредно. Ну получили, чо. Точно не вредно, но и практически бесполезно. Просто большинству, на которых мы тестировали, нравится и всё. Теперь надо сделать красиво и можно будет продавать.
— А если некрасиво, то что?
— А если некрасиво, то наступает моя любимая западная поговорка: произвести каждый дурак может, а ты пойди попробуй продай.
Кулбрис захохотал. Уж эту поговорку он отлично знал.
— Красивое и продавать проще. Так что мы решили делать драконов, хочешь, покажу тебе завтра. Он вон уже знает.
Ралин кивнул головой в сторону Баклана. Баклан жизнерадостно закивал.
— Очень классная штука!
— А ты-то как собираешься ее в свое пиво засовывать?
— То, что он делает — никак. Но мне именно и не нужно. Я заберу чисто внешнюю форму. Ну и я не уверен, что это должно быть пиво, может быть, настоечки лучше пойдут. То есть мне нужны бутылки. Или вообще стаканы. Надо подумать.
