Дима внутри себя ухахатывался. Ну посмотрим, дяденька, как ты будешь мне втирать про нарушение протокола. Когда ты тут ребенку день рождения устроил. Не, как устроитель праздников, Дима вполне мог его понять, но как курьер — уже никак. И, главное, теперь не сорвешься, птицам надо отдохнуть.
Они расположились в кабинете начальника, перед которым Дима только что провел бессмысленное количество времени. На двери было написано: Директор. С. С. «Р» Реликтов.
— Сергей, — буркнул начальник.
— Дима, — отрекомендовался Дима.
— Рассказывайте. Куда ехали с пингвинами? И зачем?
— Это частный заказ, который я исполняю ко всеобщему удовольствию. Питомник в данный момент переполнен, и они рады отселить двух особей к заинтересованным лицам.
— А лицам зачем?
— Кстати, я не обязан отвечать. Но из уважения к вам скажу — для расширения кругозора занятых сотрудников.
— Они настолько заняты?
— Они света белого не видят. У них тренажерный зал и бассейн простаивает. Лес вокруг стоит грустный, белки скучают. Технологический прогресс стоит на месте, вся надежда на пингвинов.
— У нас-то бассейн лучше!
— Ничего не лучше. У них двадцать метров. А у вас сколько?
Сергей Сергеевич поджал губы и не ответил. И так понятно, что в карантине бассейн меньше. Он полистал что-то у себя в планшете.
— Не хватает заявления от конечного покупателя.
— А оно не нужно. Не рассказывайте мне сказки, я все проверил. У меня есть всё: сертификат о покупке, сертификат о здоровье птиц, сертификат о квалификации прибывающего хранителя, этот человек уже на месте, лицензия на клетку и квалификация курьера, это я.
Начальник оживился.
— А что у вас с квалификацией?
— Все в порядке, прошел специальный тренинг. Дополнительно могу сообщить, что я санитар второй категории, как устроены белковые существа вполне себе представляю.
— Белковые существа! — оживился начальник. — Это хорошо. А то все роботы, да роботы, а живыми существами никто не занимается. Не хотите у нас поработать?
— Нет, спасибо, у меня другие планы. Так какие у вас были основания нас задерживать?
Начальник замялся. Формально он мог задерживать любые живые грузы, которые вызывали подозрения, но в зависимости от злобности заказчика, можно было и огрести. Что-то ему подсказывало, что собеседник сам по себе не злой, но про конечного покупателя он ничего не знал. Ему очень хотелось порадовать сына на праздник, потому что карантин уже пять месяцев стоял пустой, да и к реально подозрительным животным он не стал бы никого пускать. А тут идеальный вариант.
На всякий случай Сергей Сергеевич запросил поддержку у головной конторы, но быстрая связь здесь не работала, а за медленной надо было спуститься на первый этаж. Выпускать этого Диму из поля зрения не хотелось, мало ли куда он еще заберется.
Начальник откашлялся. Дима с интересом ждал продолжения. Никаких оснований для того, чтобы их тут задерживать не было.
— Послушайте… Вы же видели, как пингвинам у нас хорошо…
— А будет еще лучше.
— Просто дергать их вот так сразу….
— Согласен. На дворе ночь. Устраивайте меня куда-нибудь, мы уедем завтра. Я надеюсь, у вас есть, чем их кормить, они злые, когда голодные.
— Есть, конечно. С рыбой тут быстро. Все уже привезли в лучшем виде.
Повздыхав, начальник вызвал помощников, которые отвели Диму в комнатку к дежурным.
— Будете через стенку с питомцами! — радостно возвестил молодой человек в синем костюме. — Я вам из стульев кровать составлю.
— Я лучше на полу, — сообщил ему Дима, который еще в первый проход по коридору приметил какие-то маты, стоящие у стены.
— Да пожалуйста, — щедро согласился сотрудник.
Так, со всеми компромиссами, и устроились. Детей отвели домой, сотрудники разошлись, пингвины легли спать, и из ответственных лиц в здании остались только Дима, сторож-андроид и тот же дежурный, который сопровождал Диму.
А на утро Дима порадовался, что перед въездом в карантин дернул Рица. Массированная поддержка оказалась очень кстати.
У ворот карантина — забор все-таки был, только невидимый при солнечном свете, — стоял грузовой мобиль с надписью «Всё живое», мобиль районной администрации и блестящий аэроскутер, из которого кряхтя вывалился мрачный человек в серебристом костюме.
Дима, которого местный персонал провожал со слезами, толкал впереди себя тележку с двумя клетками, где сидели сытые и довольные Ляля и Валя, ничуть не расстроенные промежуточной остановкой.
— А, может, вы уедете, а Ляля с Валей останутся? — с надеждой спросил сын Сергея Сергеевича.
— Ага. '…пусть человек уходит, но Ты, огненный столп, останься.
Нам Тебя очень не хватало' [2], — откликнулся Дима.
— Что? — моргнул ребенок.
Дима сжалился над ним.
— Не могу, к сожалению. Лялю и Валю ждут в новом доме.
Ребенок вздохнул.
— Не расстраивайся. Зато вы познакомились, и теперь ты знаешь, какие пингвины классные. И совсем не злые.
— Да! — оживился ребенок. — Я знаю! Мы проходили на инструктаже, что этот вид совсем другой, но обижать их все равно нельзя!
Дима немного замедлился, чтобы за светским разговором суметь сообразить, каков расклад сил. Если этот серебряный мужик за него, то они в большинстве. А если против — то наоборот.
Они немного застряли в снегу у выезда, новый дежурный в синем помог Диме вытолкать тележку и подъехали к грузовому мобилю.
Немедленно последовавшая за его прибытием перепалка показала, что Диминого полку все же больше. Мужик в серебряном оказался кадровиком и безопасником самого Вальтона, и его угроза вчинить иск за создание неудобств уникальной фауне (фауна — это пингвины, Димины неудобства никого не волновали), остудили администрацию, которая непонятно зачем решила оставить пингвинов себе.
Так-то их можно было понять: гумбольдты-два были все еще редкостью, и ими можно было гордиться перед соседями. Аналогичная искусственная версия, которая умела петь, плясать и выглядела так же, энтузиазма ни у кого не вызывала. Ага, всем нужно живое при всем его несовершенстве.
Посланник Вальтона за пятнадцать минут разгромил местных претендентов, кивнул Диме, чтобы тот грузил питомцев в мобиль, и вернулся в аэроскутер. Пора было ехать к Вальтону.
* * *
Пингвиний кризис был преодолен за сутки силами кучи участников, и к полудню Дима добрался до Озерного, где Вальтон уже остудил бассейн, настроил ограду и взбодрил сотрудников до крайности. Но Кулбрис все еще не выехал из Териберки, поскольку желал, чтобы пингвины прибыли первыми. Короче, выкрутасничал.
Меня трясли Майя, которая не понимала, где Кулбрис, Олич, которая желала знать, где Баклан, Баклан, который хотел быть в курсе пингвиньей истории, Мавр, который хотел под моим руководством создать собственный оргудав, и только Дима ничего не хотел, а сдал пингвинов Вальтону, выпил чаю с прибывшим хранителем и своим ходом добирался домой.
Я чувствовал себя каким-то бессмысленным бюрократом, который должен бы знать кто, где и куда, но в реальности очень смутно себе представляет, что происходит. Знает только, что он каким-то образом имеет ко всему отношение.
Удивительным образом мы смогли отправить на тестирование еще десяток элементов, а я сумел добежать до дополнительного семинара Катапульты, который она, сжалившись, провела для тех, кто не смог посетить основной. В конце я даже написал на приемлемый балл проверочную работу, что оказалось не так уж трудно, потому что подобные вещи я уже видел в инкубаторе. Хотя мы сами и занимались более мелкими элементами, но работы с крупными я тоже видел.
В общагу торопиться мне было незачем, там никого не было, Дима еще не добрался, Макс даже не выезжал, а Баклан продолжал пасти Кулбриса в Териберке. Мой будущий директор по коммуникациям переслал запись разговора Кулбриса с Ралиным, и там было, о чем подумать. По сути Ралин создал концептуальный аналог нашего оргудава только из физических материалов. Результат у него при этом был несколько иным.
