- И вы думаете, что в нашем случае...
- Не знаю. Но, – Артур ругнулся, – похоже, что придётся рассматривать вариант с карманным демоном-предсказателем как один из возможных.
- Опять демоны. – Фигаро, пригорюнившись, вздохнул. – Ну ё-моё, сколько можно? Хотя колдун-психопат тоже вариант не очень. А уж если вместе... Я возьму больничный.
- Не возьмёте, – Мерлин злорадно хихикнул, – Ноктус не даст. Да и вообще: вы же Агент Их Величеств! Да ещё, до кучи, и следователь Департамента. Ничего не поделаешь, работа у вас такая. К тому же, вы же не бросите в беде старого друга?
- Не брошу. Хотя и не вполне понимаю, чем могу вам помочь.
- Ничего, в прошлый раз вы то же самое говорили. А помните, как всё, в итоге, обернулось?
- Вообще-то не помню.
- А, точно. Но не в том суть. Вы как-то умудрились повлиять на Демона Квадриптиха – эфир ему стекловатой! – и спасти наши задницы, а также мир заодно. По-моему, это хороший результат.
Помолчали. Быстро темнело, и низкое осенне-зимнее небо заволакивали чёрные тучи – пока что не грозовые, и даже не снежные, а просто угрюмые свинцовые болванки, от которых веяло холодом и тоской. Фигаро внезапно до боли под ребрами захотелось оказаться в Нижнем Тудыме, на кухне у Марты Бринн, и умять... да что угодно, конечно, но лучше всего – пирог с капустой и мясом. Огромный, прямо из духовки, и чтобы на столе стоял графин с клюквенной наливкой, а из печи веяло душистым жаром маленькой весёлой преисподней. Следователь тихонько вздохнул; с одной стороны, дело было, по сути, закрыто, но, с другой, похоже, всё только начиналось, и то, что начиналось, Фигаро не нравилось.
- Ладно, – Артур махнул рукой, – к чёрту. Идёмте в тепло, а то скоро снег пойдёт. А, может, и дождь... Вы, кстати, поспали бы. Да и мне не повредит.
* **
- Артур?
- М-м-м-м-м?
- Артур!
- М-м-м-м?.. Да, Фигаро, извините. Я засыпался в этих бумагах. Надеюсь, Ноктус под шумок ничего отсюда не спёр – с него станется.
- Только не говорите, что вы всю эту макулатуру не скопировали.
- Конечно, скопировал. Я что, идиот? Но меня сейчас беспокоят не записи нашего колдуна-психопата. Точнее, не только они.
- А что же ещё?
- Его библиотека.
- Библиотека?
- Фигаро, вы что – хомяк-повторюн? Да, именно библиотека... В общем, если коротко: этого Тренча здесь держали явно в качестве чернорабочего. У него был свой угол – кровать и тумбочка. Мягко говоря, спартанские условия. Он работал на подхвате в лаборатории и закупал реактивы. Где – мы установим, но вряд ли это что-то даст. Ещё на оборудовании полно отпечатков Тренча – ну, они там одни. Его... хозяин то ли работал в перчатках, то ли вообще не имеет отпечатков. Зато у него была небольшая библиотека, и часть книг он явно с собой забрал. Вообще-то, большую часть – на книжных полках огромные пробелы. Но меня интересует другое: странный подбор литературы.
- Что вы имеете в виду? «Некрономикон», «Культы севера» и «Три шага ведьмы»?
- Не-а, не угадали. Научные журналы. Полная подшивка «Ворожбы и жизни» за три прошлых года, «Паровой вестник», «Наше время» и книги по механике – начиная с Попова и заканчивая Лемаршаном. Но это не всё: наш колдун-инкогнито, похоже, запоем читал «Вокруг света», «Столичные дребезги» и тому подобную дребедень.
- Хм... И как вы это объясните?
- Объяснить это несложно, если исходить из допущения, что этот тип был... как-то... не знаю... пассивизирован со времён Первого Квадриптиха. Например, пребывал в состоянии стазиса, криогенной заморозки или чего-то подобного. Понимаете, он навёрстывает упущенное. Поглощает информацию о мире, в котором оказался.
- А если его... ну... кто-то пассивизировал? Вы в своё время никого, часом, в вешалку не превращали?
- Хорошая мысль, правильная. Но – нет. Своих врагов я предпочитал стирать в пыль, а потом растирать пыль в атомную крошку... Кстати, интересно, что произойдёт, если Бруне дезинтегрировать... Надо будет как-нибудь проверить... Однако же, да, что-то в этой вашей мысли такое есть. И это, собственно, ещё одна загадка, которая гложет мне мозги. Понимаете, эти записки, расчёты, научные зарисовки... Они все машинописные, верно, вот только я уже где-то сталкивался с этим стилем изложения мыслей. Тот, кто это писал – я либо знал его лично, либо читал что-то, вышедшее из-под пера этого человека.
- А, ну, так это же отличная новость! Осталось только достать из вашей головы нужную информацию... что? Что-то не так?
- Фигаро, Фигаро... Как вы думаете: чего больше всего на свете боится любой жулик?
- Ну, это просто: он боится, что его самого обжулят.
- Вот именно. Поэтому впервые узнав о псионическом колдовстве, я принялся пихать себе в голову всевозможные защитные заклятья. И занимался этим вплоть до своей скоропостижной гибели, случившейся, как вы помните, почти сразу после нашего драматического знакомства. Моё сознание защищено от колдунов-псиоников, от «врождённых» псиоников, от псионического воздействия Других... хотя Оверлорд меня, конечно, скрутит. Меня не возьмут даже гипноз и химия.
- Но вы ведь наверняка можете просто отключить...
- Не могу. Понимаете, приказ отключить защитные барьеры мог бы отдать мне псионик, пробившийся через первые слои защиты. Поэтому изобретая очередное изысканное заклятье, я совал его себе в голову с приказом рекурсивно уничтожить память о самом себе.
- Эм-м-м... Вы хотите сказать, что у вас в башке куча защитных заклинаний, причём о некоторых из них вы даже не помните?
- О некоторых? Ха! О большинстве не помню... Короче, тут только ждать и надеяться, что меня осенит.
- Вы упускаете ещё одну возможность.
- Что я сам себя накрутил, и мне просто кажется, что стиль этих записок мне знаком. Ничего я не упускаю... Да поставьте вы на место эти часы, вы их скоро сломаете! Вам скучно?
- Признаться, да. Ноктус меня не отстранял – это было бы невежливо – но и новых поручений мне не давал. А вы сидите над этими бумагами как сыч.
- Так сходите прогуляйтесь.
- Одному скучно... А знаете что: не хотите проветриться? Я тут узнал, что такое этот «жёлтый дом» о котором говорил Фолт... или кто он там есть.
- Не понял. Вы о чём?
- Ну, помните, Фолт рассказывал, что его сын, Мартин, живет в некоем «жёлтом доме» на окраине города. В ближайшей закусочной мне рассказали, где это – место в городе известное. Там когда-то был настоящий жёлтый дом, и по слухам...
- Да, да, могу догадаться: в этом милом заведении был главврач, который ставил над своими подопечными ужасные эксперименты. Ну да, прямая отсылка на то, что мы здесь нашли. Ещё одна издёвка этой анонимной сволочи.
- Вы думаете, что там никого нет? Что это просто фальшивое воспоминание, цель которого... ну... подколоть вас?
- Если честно, то да. Фигаро, этот человек... этот колдун... он подонок, сволочь, аморальная тварь, возможно, маньяк, но в последовательности ему не откажешь... Хотя, знаете что – идите. Наведайтесь в этот «жёлтый дом» или как там его, я пока закончу с этими проклятыми бумагами, а потом, скажем, в шесть вечера, встретимся на вокзальной площади, пойдём и напьёмся в стельку.
- И уха!
- И мясной пирог. Только не задерживайтесь... Ах да – вы же теперь на личном авто.
- Я его не выкупил, вообще-то.
- Вы бы ещё три года телились. Поэтому его выкупил я... Так, всё, подберите челюсть с пола, и шагайте в свой жёлтый дом. И попробуйте мне тут начать вот эти ваши «а сколько я вам должен?». Сгною.
Глава 12
...У Верхнего Тудыма не было окраин в полном понимании этого слова: в городе имелся шумный центр, фабрики, и всё остальное, что, в общем-то, и именовалось местными жителями «окраиной». «Жить на окраине» здесь было престижно; как и в Столице это означало приятное удаление от вони и шума фабричных корпусов, жилых кварталов, где неподалёку от своих контор ютились в многоквартирных душегубках низкоранговые чиновники, и грохота железнодорожной колеи.
