И это становилось опасно. Раньше мы справлялись с ними с помощью рукопашного оружия. А что же теперь? Без ствола, получается, в город вообще не выйти?
Я перекинул рычажок прицела и осмотрел через него окрестности. Тихо и спокойно, больше никого не было. Да и не могла по идее наша стрельба никого привлечь? Или могла? Что если они начнут различать уже и глушеные выстрелы, на которые раньше практически не реагировали?
– Ну‑ка пошли, – проговорил я.
Мы всей командой двинулись вперед. Причем, мы с американцем впереди, потому что огнестрельное оружие было только у нас двоих. Если не считать переделанных травматов у Ильяса и у Алии. Остальные держались позади.
Когда приблизились, все стало более‑менее ясно. Твари порядком изменились, в буквальном смысле отрастили зубы и когти. Одна из них так вообще больше напоминала морфа, разве что света пока не боялась. Я не удивился – таких полуморфов мне уже приходилось встречать. Скорее всего, ей не хватило каких‑нибудь пары килограммов мяса для того чтобы обратиться, а потом отправиться куда‑нибудь в темное место мутировать дальше.
А причина этому была очень простой. Те зомби, которых мы убили в прошлый раз, превратились в разбросанные груды костей. Их сожрали, целиком. Даже черепа были вскрыты мощными ударами, и мозг выеден.
Мое предположение сбывалось. Зомби становилось меньше, зато пищи для них было больше за счет их же павших сородичей. Вот они и отжирались, превращаясь в вот таких вот тварей.
– Если так продолжится, то мы скоро через город пройти не сможем, – мрачно проговорил Иван. – Нас будут уже не толпы голодных зомби встречать, а вот такие вот твари.
– С оружием сможем, – ответил Ильяс, хотя без особой уверенности в голосе. – Но это значит, что стволы надо ближе прятать, в каком‑нибудь доме на окраине. Потому что рано или поздно получится так, что мы до базы добраться не сможем.
– Может быть, они снова замедлятся, если еды не будет новой? – спросила Алия. – Ну, им же энергия нужна, а если поголодают, обратно не изменятся, конечно, но вялыми станут.
– Если они не начнут охотиться друг на друга, – сказал я. – Насколько я понял, морфы, например, вполне себе убивают и жрут обычных зомби. Так что не знаю. Не знаю.
Но дело обстояло плохо. Это обещало стать проблемой. Серьезной такой проблемой, которую в придачу ко всему непонятно, как решать.
– Идем дальше, – решил я. – Не возвращаться же с пустыми руками из‑за этого.
– Может быть, их похоронить? – предложил вдруг Отец.
– Ага, еще и отпеть на всякий случай, – хмыкнул Ильяс.
– Не богохульствуй, – посмотрел на него священник. – Я не про то, чтобы закапывать в землю. А просто затащить куда‑нибудь, и там оставить, пусть лежат. Иначе нас в следующий раз не двадцать зомби здесь встретит, а все сто. И будут они быстрыми и ловкими.
Я осмотрелся по сторонам. В общем‑то претворить в жизнь предложение Отца было не так уж и просто. Рядом дома частные, и хозяйственных построек достаточно. Вот один из них, например: тут еще и гараж есть, причем ворота выходят наружу. Забор уже к нему пристроен.
– Вскроешь дверь, Ильяс? – спросил я, кивнув на гараж.
– Да без проблем, – кивнул он. – Обычный навесной замок же. Дайте мне минуту.
И двинулся к нему. Я снова посмотрел на зомби. Мысль о том, что их придется таскать, уже никаких эмоций у меня не вызывала. И началось это ровно с того дня, когда мы потратили почти полсуток, чтобы вывезти из деревни несколько сотен этих дохлых тварей. В общем‑то голова и раньше подсказывала, что их бояться не стоит. Опасаться надо тех, что ходят и кусаются, а вот такие вот, упокоенные, никакой угрозы не представляют. Вирус воздушно‑капельным не передается, а через кожу тоже. А у нас еще и перчатки есть.
Ильяс достал отмычки, что‑то поковырял в замке. Потом капнул внутрь из масленки, снова вставил внутрь штифт, и через несколько секунд уже вытаскивал дужку замка из проушин. Я показал ему большой палец, мол, молодец.
Он уже собрался открыть ворота, когда я остановил его.
– Сперва я гляну, – пояснил я. – Мало ли, кто там сидит.
Подошли, я взял автомат наизготовку и встал чуть в стороне, чтобы никто на меня не набросился. Кивнул татарину, тот резко потянул на себя створку, и я заглянул внутрь.
Нет, никого внутри не оказалось. Самый обычный гараж, разве что достаточно богатый. Смотровая яма есть, верстак какой‑то, инструменты на стенах.
А в дальнем конце желтая конструкция… Да, генератор.
– Дохлый номер, – проговорил Ильяс, проследив мой взгляд.
– Почему? – спросил я.
– Потому что я отсюда вижу, что у него стартер не ручной. Значит, он не заведется просто. Сгорел, да и все. Так что тащить его смысла нет. Нам есть и нужны генераторы, то старые, где надо кабель дергать.
– Ладно, – выдохнул я.
Хотя идея притащить генератор на нашу базу и организовать там освещение мне нравилась. Хотя бы потому, что свет прекрасно защищает от морфов. Тогда можно было бы ночевать внутри вообще без всякой опаски, что какая‑нибудь тварь выломает хилые баррикады и вломится внутрь, а потом перебьет нас всех. Потому что в замкнутом помещении при столкновении меня с автоматом и морфа, я бы поставил на тварь все, что у меня есть. Правда, проиграл бы при этом жизнь.
– Взялись и потащили, – сказал я. – Алия – прикрывай.
Она хмыкнула, но ничего говорить не стала. У нее вообще феминизм прет, это еще с той шутки про кухню понятно стало. Но мне в общем‑то без разницы. Стрелять она умеет, голова у нее работает, а значит она – ценный член команды. Так что работаем.
Трупы сгрузили внутрь, спихнули прямо в смотровую яму. Потом закрыли дверь на тот же самый замок. Она крепкая, крыша тоже, стены кирпичные. Так что хрен туда кто вломится. Так и будут лежать, пока не сгниют окончательно.
Я заметил, что Отец шевелит губами. Молитву читает что ли? Ну и ладно, мне это без разницы, пускай. Ильяс же зачем‑то потянул на себя воротину, будто убеждаясь, что ее никто открыть не сможет, после чего проговорил:
– Представляю, как там внутри вонять будет через пару дней. Даже отсюда будет чувствоваться.
– Ну и хорошо, – сказал я. – Мы тут каждый раз ходим, а если новые трупы на запах придут, то перестреляем и их. И тоже внутрь затащим.
– Ага, в противогазах, – тихо проговорил Алмаз.
– Да хоть бы и так, – пожал я плечами. – Если один зомби сожрет два трупа, то он превратится в морфа. Мы по ночам не ходим, но твари ведь могут и в село рвануться за свежатиной. Кто знает, что у них на уме вообще.
– Упаси Господь, – только и сказал Отец.
– Ага, ваши бы слова, отче, да Богу в уши, – только и оставалось сказать мне. – Ладно, пошли уже. Солнце скоро окончательно встанет. И тогда эти уебки не просто ковылять быстро будут, а бегать станут. А у нас дела.
И мы пошли дальше.
***
До базы добрались без проблем, хотя еще несколько раз нам приходилось отстреливать зомби. И один раз мы даже похоронили их, стащив в обесточенную трансформаторную будку. Во второй раз делать этого было негде, так что бросили лежать так.
Вообще эта тема с похоронами сильно замедляла нас. Но идея лишить зомби кормовой базой точно была не лишней. И меня сильно беспокоило то, что Степаныч с остальными, когда устраивали фейерверк, накрошили немало зомби. А о том, чтобы как‑то утилизировать эту мертвечину никто тогда и не думал, да и в целом не до того было.
В итоге решили выйти на дорогу и двинуться по ней. Ее мы расчистили еще в прошлые разы, так что там можно было бы проехать и на машине. Но ее у нас не было.
И на первом же перекрестке нам снова встретилась толпа зомби. Голов в двадцать, не меньше. Заметили мы их уже на расстоянии примерно в сотню метров, а вот они на нас внимания пока не обратили. Стояли, как ебаные столбы, особо не двигались. Откисали после бурной ночи, короче говоря.
– Стоять, – приказал я, вскидывая автомат.
