Ваше Сиятельство 14 (СИ) - Моури Эрли

— К счастью нашедший свою гибель у побережья Египта, — вставил Брайн Освальд и широко улыбнулся, показывая желтоватые зубы и выпуская клубы табачного дыма.

— Так точно! — Джимми Шекли не без удовольствия улыбнулся. — Позволите перейти ко второй шифровке? Ее только начали расшифровывать, взял прямо из рук Хармса. Я же их читаю без таблиц, — с гордостью заметил он и начал неторопливо, водя пальцем по замысловатому тексту, пересказывать содержание: — Стало известно, что сразу после установки этих систем «Гектор» отправится на базу «Сириуса» в Сибири. Очень вероятно, почти точно, фрегат будет задействован в экспедиции на Шри-Ланку.

— Стоп! — прищуренные глаза граф Освальда лихорадочно заблестели. — Стоп, стоп, стоп! — повторил он, пыхтя сигарой и нервно расхаживая по кабинету. — Неужели русские справились с переводом⁈ Этого не может быть! Как, блять, они смогли так быстро⁈

— Свидетельства Лагура Бархума невозможно перевести — так утверждает магистрат Лэнгли. Вероятно, они каким-то образом справились с Табличками Панди, — выразил предположение Джимми Шекли.

— И если этот фрегат готовят для Шри-Ланки, то… — глаза графа сузились, изо рта повалил густой дым.

— То на нем будет граф Елецкий, — продолжил его мысль, Шекли, — и не слишком умные старания, не пускать русских на остров, мы можем разыграть иначе. У нас же на том самом фрегате свой сильный менталист, который может проявить свои таланты в нужный момент. У нас там, на базе Рамада линкор «Принц Солсбери», который даже без виман боевой поддержки способен прихлопнуть их фрегат как назойливого комара.

— Десяток таких фрегатов, — хмыкнул глава второго отдела Службы Тайного Слежения. — Но в этот раз, Джимми, обойдемся без всякой бравады. С Елецким надо кончать. Желательно отравить по-тихому — это самое простое и эффективное решение, так чтобы не выдать нашего агента. «Гектор» желательно захватить. Посадить в Рамаде под угрозой уничтожения. Здесь «Принц Солсбери» скажет свое громкое слово. Задача Моравецкого вывести русский фрегат прямо на наш линкор и влиять на команду фрегата ментально, вызывать в них страх и готовность к сдаче. Обещайте Моравецкому после этой операции эвакуацию в Лондон и безбедную жизнь для него и его семьи, если он то запросит. Обещайте побольше, чтобы у него был стимул проявить в этот раз свои лучшие качества!

— Да, ваше сиятельство! Будет исполнено в точности! — Джимми Шекли громко щелкнул каблуками.

— И готовьте мне виману. Сейчас же отправляюсь в Лондон. Надо согласовать все детали предстоящей операции с армейцами и господином Крайтоном, — Брайн Освальд уронил пепел на потертый паркет. — Все сообщения Щегла передавать мне незамедлительно в расшифрованном виде!

* * *

— Ольга Борисовна, дублировать равновесные команды через модуль «Тула-Ясень-20» или пока оставить как есть? — Андрей Смирнов приоткрыл дверку вторичной настройки системы наведения. Переглянулся с Вольским, который тянул провода к двум соседним каютам, где на время эксперимента располагалось основное оборудование.

Оборудования под «Огненные Небеса» было много. Когда оно стояло в лаборатории, то все эти стальные шкафы, ящики и стеллажи, казалось, занимают не много места. А здесь на «Гекторе» в отведенных капитаном Носковым помещениях, стало как-то тесновато, несмотря, что эта вимана аж седьмого размеренного класса: 90 метров первоклассной стали, титана и алюминия. Ковалевская хотела попросить, чтобы Носков выделил еще одну каюту, однако обращаться к командиру фрегата Ковалевской не хотелось. С самого начала у княгини не заладились с ним отношения. Вел граф Носков себя высокомерно даже по отношению к ней, не говоря уже о подчиненных ей людях. Теперь Ольга сожалела, что для первых боевых испытаний «Огненных Небес» выбрали именно эту виману, однако отменять решение было поздно. Да и не трения с Носовым для княгини сейчас были главной проблемой.

— Обязательно дублировать. Через «Тула-Ясень-20», — подтвердила она старшему инженеру Смирнову и направилась по длинному коридору фрегата к середине верхней палубы.

Хотелось побыть одной и подумать, как ей поступить. Пока в голове было немного решений и все они выглядели не очень привлекательно. Первое — это наговорить сообщение Денису и просить его помощи. Конечно, если она скажет цесаревичу прямо, что должна, во что бы то ни стало, должна быть вместе с Елецким в этой миссии, Романов ее не поддержит. Возможно, это будет первый случай, когда Денис отклонит ее просьбу. Папа тем более ее не поддержит — он точно рассердится. Ее не поддержит никто в этом мире! Никто! Потому, что она не может открыть истинные причины, а все они, все кто может повлиять на ситуацию, слишком озабоченные ее безопасностью!

С Денисом можно было схитрить. Сказать, что она хочет присутствовать при отлете ее жениха в экспедицию и для этого попросить особого разрешения присутствия не только на базе «Сириуса», но и на экспедиционной вимане. Можно было придумать что-то еще такое, особенное, например, сказать, что ей в голову пришли интересные идеи, которые можно воплотить на воздушном судне готовом для миссии Елецкого. В общем-то идей у Ольги собралось несколько, но в голову не шло ни одной верной, такой, чтобы гарантированно остаться с Сашей. Была даже мысль, спрятаться на вимане, которой полетит Елецкий, и появится уже потом, при подлете к Шри-Ланке или даже после посадки.

Дойдя до середины коридора, Ковалевская кивком ответила на приветствие мичмана и вышла на обзорную площадку. Сейчас бронированные шторы были раздвинуты, и отсюда, с высоты пятнадцати метров открывался вид на длинный ангар, этажи ремонтных площадок и роботов-гигантов — те длинными манипуляторами, крепили сетку из адамантового сплава и навешивающими плиты стальной обшивки на «Гектора». Несколько минут Ольга наблюдала за технической суетой внизу, потом закрыла глаза, и перед мысленным взором снова возник тот самый сон с необыкновенной ясностью повторившийся третий раз: Елецкий, Элизабет, Бабский и еще многие, многие, уходит по длинному, черному проходу. И дальше…

Дальше смерть. Ольга точно знала, что оттуда уже никто никогда не вернется. Это Ковалевская знала так же ясно как то, что она дочь славного князя из великого княжеского рода. А еще Ольга знала, что она, и только она могла изменить грядущее. Она могла стать тем светом, который вспыхнет в конце черного коридора и отменить смерть для многих людей. И, главное среди этих всех людей, она сможет спасти жизнь Елецкому. Разве может быть сейчас что-то важнее этого? Какие еще «Огненные Небеса»⁈ Ее детище, созданное не без участия профессора Белкина, помощи многих других важных специалистов, сейчас казалось столь пустой мелочью, что о ней не хотелось думать.

От бессилия к горлу подкатывал ком, плотный и горький. Ольга отстегнула от крепления на ремне эйхос, проверяя нет ли новых сообщений от Елецкого. Еще оставалась надежда, что он передумает и все-таки пойдет ей навстречу. Указание Варшавского? Какая ерунда! Все это они могли бы легко обойти, если бы только Елецкий пожелал быть с ней, а не против нее!

Новых сообщений от Саши не было. Только два прежних, на которые Ольга Борисовна не ответила, намеренно разыгрывая обиду, пытаясь хотя бы этим надавить на него. Княгиня прослушала эти сообщения несколько раз. Даже плакала, когда слушала доводы своего жениха, без сомнений разумные, убедительные — с такими, увы, не поспоришь. Вот и сейчас она подумала, если нажмет кнопку на эйхосе, и снова зазвучит его голос, она заплачет.

Опять вернулась мысль: рассказать Елецкому все как есть. Саша маг. Великий маг! Он должен ей поверить, должен понять, ведь он-то знает о пророческих снах. Тем более тех, которые повторяются три раза к ряду. Но проблема в том, что нельзя рассказывать такие сны, иначе они неотвратимо сбудутся, и тогда тот свет в конце длинного черного прохода, свет, которым была она сама, печально угаснет. Еще приходила мысль, попытаться отговорить Елецкого от поспешной экспедиции на Шри-Ланку, выждать какое-то время. Однако, это мало что изменит. Ведь этот жуткий пророческий сон мог быть видением отдаленных дней. Тех дней, когда бы Елецкий отправился на далекий южный остров.