— Да!
Граф замолчал, делая вынужденную паузу, хотя графиня медленно кипела, ожидая его ответа, но он хотел, чтобы она за это время перебрала в уме множество различных вариантов, чтобы уж его ответ показался ей либо очевидным, либо наоборот, слишком фантастическим. Сам граф склонялся ко второй версии в понимании супруги, но уверенности сто процентной в том не имел.
— Император во всеуслышание объявил о том, что барон Дегтярёв настоящий герой, и он берёт его под своё личное покровительство, в связи с тем, что тот сирота, а оба его родителя погибли во славу империи, — на этом месте граф сделал паузу и выжидающе посмотрел на супругу.
— Так, и что?
— И предложил обратить на него внимание тем, у кого имеются дочери на выданье, чтобы ввести его в одну из старых аристократических семей.
— Вот как⁈ — выдохнула графиня, и её лицо приобрело розовый оттенок, когда она поняла всю суть ответа. — Пожалуй, не надо брать вино с собой, закажи его сейчас, достаточно по одному бокалу.
— Хорошо, ну и что ты думаешь?
Графиня думала долго, и на её губах блуждала странная улыбка, она не ответила до тех пор, пока не принесли бокал вина, и даже пригубив его, не собиралась отвечать. Теперь уже граф стал нервничать в ожидании ответа графини, чем она, скорее всего, и наслаждалась.
— Так что, долго ты собираешься меня пытать ответом, дорогая?
— Ты не торопился мне отвечать, Вова, и теперь моя очередь всё хорошенько обдумать.
— Мы можем этот вопрос отложить на потом, время терпит.
— Время никогда не стоит на месте, а император умеет следить за своими словами и тем, как их выполняют его чиновники. Поэтому я сегодня же отправлю телеграмму Юсуповым, как тебе уже сказала, что не останется незамеченным для людей, которые докладывают ему обо всём, а завтра, завтра мы поговорим с нашей дочерью и окончательно решим с ней вопрос. Я уже сама устала от этой неопределённости. Если она хочет учиться в академии, то должна выйти замуж, чтобы к ней никто не подходил и не дискредитировал её, если же нет, то учеба остаётся под вопросом, следить за ней каждый день, охранять её каждый день, контролировать каждый день тяжело и практически невозможно. Пусть этим занимается её муж, вот он, как раз, и окажется самым лучшим контролером и хранителем всех известных семейных ценностей, заодно и охранять её станет, а уж тот, кто и сам за себя постоять может, тот и Женевьеву в состоянии защитить, согласен?
Граф долго молчал, переваривая информацию, потом молча выпил залпом содержимое своего бокала и заказал официанту ещё, мимолётно пожалев, что не взял коньяк, но сейчас уже поздно, так как вино с коньяком плохо сочетается, а ему ещё завтра разговор предстоит важный и сложный, который откладывать на потом никак нельзя.
— То есть, ты предполагаешь, что император захотел, чтобы именно наша дочь вышла замуж за это выскочку-барона?
— Он не выскочка, дорогой, он просто счастливчик, вылезший из своей провинции ценой выдержки, упрямства, храбрости и беззаветной преданности империи.
— Последнее особенно пугает, — буркнул в ответ граф.
— Да, пугает, но пока он молод и не женат, он решает поступать именно так, а вот дальше, дальше зависит уже от его жены, окружения и нас.
— Гм, так ты хочешь выдать за него замуж Женевьеву?
— Не то, что хочу, но если император сказал об этом напрямую…
— Он не сказал об этом напрямую, — разозлился граф.
— А император и не должен такие вещи говорить напрямую, дорогой, он рассчитывает, что его вассалы умные и всё понимают с полунамёков.
— То есть, у нас нет другого выхода?
— Нет.
— Ты уверена в этом?
— Абсолютно!
— Ясно, — граф надолго замолчал. Графиня же заказала им по чашечке кофе с пирожными.
— А что скажет Женевьева?
— Вот завтра мы и узнаем.
— Завтра она идёт в академию.
— Да, но долго там не задержится, и мы успеем с ней поговорить до твоего отъезда.
— Хорошо, но не нанесет ли это урон нашей чести?
— Нет, ведь это приказ императора, точнее, просьба.
— Я понял, официант, счёт!
Глава 9
Женевьева-Елизавета
Женевьева готовилась к первому дню учёбы в академии. Родители сначала не хотели отпускать её в столицу после каникул, но, в конце концов, сошлись на мнении, что пусть проучится полгода, а дальше станет видно. Это породило много споров Женевьевы с родителями, но потом она смирилась. Отец обещал, что, перестав учиться, она займётся чем-то более серьёзным, например, выйдет замуж и обзаведется семьёй, чего Женевьеве решительно не хотелось. Она устроила скандал и только после этого родители уступили ей, дав возможность полгода подумать.
Она уехала в Павлоград, однако, через несколько дней приехали родители, так как отцу была назначена аудиенция у императора по случаю награждения, и поселились в её квартире, точнее, в своей. В день награждения отец с матерью вернулись из ресторана довольно поздно, затеяв какой-то странный разговор на тему её учёбы и интереса к ней со стороны студентов. Женевьева отбивалась, как могла, не понимая, чем вызваны их расспросы. Впрочем, немного попытав её, они ушли к себе в комнату отдыхать.
На следующее утро Женевьева отправилась в академию в сопровождении охранника, больше всего на свете желая увидеть там Дегтярёва и одновременно страшась его там не застать. Она практически ничего о нём не знала, а родители не удосужились поведать ей всю подоплёку произошедшего. Женевьева поэтому стремилась в академию, чтобы прояснить ситуацию.
Однако, придя на занятия, она оказалась в водовороте событий первого дня учёбы и не знала, как подступиться к Дегтярёву, которого смогла увидеть только издали. Зато оказалась в курсе всех последних сплетен, которыми её щедро наградила Марфа, уж та старалась, как могла, обрадованная встрече с Васильевой, заодно рассказав ей, что она в следующий месяц переходит на экономический факультет в обычный университет.
Женевьеве было глубоко всё равно, куда там Марфа пойдёт, но все сплетни она выслушала. Третья их подружка, Дарья, решила прекратить учёбу и переехала в Москву, поступив в тамошний институт. Женевьева фактически оставалась одна, и ей это очень не понравилось, впору самой уходить из академии, чему родители только обрадуются.
В общем, первый день учёбы прошёл в калейдоскопе самых разных событий и ничего особенно полезного не принёс. Девушке хотелось увидеть Дегтярёва поближе, но не получилось, интересно, а он встречается с той девицей или нет? От этих мыслей у Женевьевы резко испортилось настроение. Не задерживаясь в академии, она уехала домой, где её уже с нетерпением ожидали родители. Отец, как оказалось, уезжал домой только вечером и поэтому у них ещё оставалась возможность пообщаться.
— Как дела в академии? — начал разговор отец, когда она переоделась и присела к столу.
— Только первый день. Обе подружки уходят, вернее, Дарья уже ушла, а Марфа, что купчиха, собирается переводиться.
— То есть, ты остаёшься на курсе одна?
— Да, и на факультете, и на курсе.
— И как ты собираешься учиться одна?
— Как и училась.
— Но вокруг останутся лишь одни юноши, и тебе придется тяжело находиться одной среди такого количества холостых молодых мужчин, — вмешалась в разговор графиня, внимательно смотря на дочь.
Женевьева хотела было ответить, но внезапно смешалась и немного покраснела.
— И что теперь, не учиться?
— Мы же тебя всё лето отговаривали? И вот теперь ты фактически остаёшься одна, другие девицы уже бегут. А какая цель у тебя в связи с этой учёбой?
— Стать инженером и…
— … и сидеть дома с детьми? — перебила её мать.
— Я смогу сама себе зарабатывать деньги!
— Зачем, если тебя станет обеспечивать муж?
— Чтобы чувствовать себя независимой!
— Зачем⁈
Женевьева промолчала, но по её лицу можно было догадаться, о чём она думает, и что ей совсем не хочется уходить из академии.
