Я приподнял бровь и уставился на Леву.
— И в чем заключался предмет спора?
— Я поставил на то, что ты не вывезешь всю операцию на одном личном запасе эфира, — пожал плечами лекарь. — Но сегодня ты, кажется, превзошел сам себя…
— Готовь деньги, Львов, — довольно улыбнулся Безбородко. — Я намерен выпить всю хреновуху в заведении.
— После всего, что сегодня случилось, я буду рад предоставить тебе всю хреновуху в столице…
Ребята дружно рассмеялись. Получилось, правда, нервно, но предельное напряжение требовало выхода. Я тоже улыбнулся, глядя на удаляющуюся от нас роковую бухту.
Катер набрал скорость, оставляя за кормой дымящуюся равнину и пылающие остатки машин. Мы ушли.
Но надолго ли?
Глава 18
Катер на воздушной подушке двигался по обледеневшему морю, громко гудя двигателями и оставляя за собой рваный след на поверхности льда. Морозный воздух бил в лицо, и я с трудом удерживал равновесие на небольшой палубе, пока мы набирали скорость. Аполлон стоял рядом, одной рукой держась за поручень, другой — поправляя ремень на плече.
— Нам нужно добраться до Аландских островов как можно быстрее, — сказал я, перекрывая шум моторов. — Главное — оказаться в имперских территориальных водах. До этого момента мы все еще в заднице.
— Думаешь, они попытаются нас догнать? — Аполлон скептически вскинул бровь.
— Уверен. — Я взглянул на кромку горизонта, где уже начинал сгущаться утренний туман. — Мы, считай, нагадили им на крыльцо. После такого подарка они нас так просто не отпустят.
Безбородко кивнул, обдумывая мои слова, потом резко развернулся и направился к водителю катера. Через пару минут его голос прокатился по палубе:
— Алексей! Подойди сюда!
Я пробрался к кабине, открыв скрипучую металлическую дверь. Внутри было жарко, пахло соляркой и озоном. За штурвалом сидел высоченный детина с белоснежными волосами, перехваченными на затылке в грубый узел. На шее у него висел массивный молот Тора из черненого серебра, а по мускулистым рукам шли полосы татуировок — руны, волки, змея, кусающая себя за хвост.
Рядом с ним стоял уже знакомый нам норвежец Эрик, ухмыляясь во все зубы.
— Эрик? — я сузил глаза. — Мы же вроде попрощались. Какого черта ты здесь делаешь?
— Больно уж мне ваша команда понравилась и стиль вашей работы. Вы, ребята, вообще отмороженные на всю голову. — Эрик снова широко улыбнулся. — Решил проводить вас в последний путь… или помочь сбежать. — Он хлопнул детину по плечу. — Это Хаген. Лучший из отморозков и самый отмороженный из лучших.
Хаген коротко кивнул, не отрывая взгляда от приборной панели.
— Сколько осталось до Мариехамна? — спросил я.
— Около пятидесяти километров, — ответил Эрик. — Если, конечно, нас не задержат по дороге.
В этот момент катер резко тряхнуло. Взрыв прокатился совсем рядом, подняв фонтан обломков льда и воды. Мы все одновременно перегнулись к окну.
— Черт! — выдохнул Аполлон. — Накаркал!
Я резко распахнул дверь и выбрался на палубу. За нами, едва различимые в тумане, двигались тени. Через пару секунд я разобрал очертания — аэросани. С десяток штук, летящие по льду с бешеной скоростью. По корпусу катера прошла длинная очередь из крупнокалиберного пулемета.
— Уваров! Лева! На защиту судна! — рявкнул я, наполняя эфирные каналы. — Ставьте и удерживайте барьер!
Лев мгновенно метнулся к правому борту, уже создавая защитные контуры. Уваров поднял руки, и перед катером вырос полупрозрачный купол, искрящийся в морозном воздухе.
Еще один взрыв. Я едва успел отклонить снаряд эфирным импульсом. Оранжевая вспышка взорвалась в воздухе в нескольких метрах от борта.
— Аполло! Со мной! — Я выхватил пару боевых артефактов из внутреннего кармана. — Сейчас мы им покажем, кто тут хозяин Балтики.
В этот момент дверь кабины распахнулась, и на палубу вышел Эрик. С гранатометом на плече.
— Это еще зачем? — крикнул я.
— Не зачем, а за что, — ухмыльнулся металлист. — За свободную Норвегию!
Он присел на одно колено, прицелился и выпустил снаряд.
Снаряд полетел в сторону одной из аэросаней, на борту которой красовался логотип шведской пограничной службы. Через мгновение вспышка накрыла сани, и обломки металла и ткани разлетелись в стороны.
— Получайте, сволочи! — крикнул Эрик, перезаряжая гранатомет и улыбаясь во весь рот.
— Аполло, дави массовыми. Вперед! — скомандовал я, наполняя эфирные каналы боевой энергией.
Я поднял руку, концентрируясь на заклинании. Вокруг моей ладони заискрились огненные нити.
— «Стихийное разрушение», — выдохнул я.
Из-подо льда взметнулся шквал раскаленных потоков — огонь, вода и осколки льда смешались в разрушительном вихре. Две ближайшие аэросани подбросило в воздух, и они с грохотом рухнули на лед.
Аполлон метнулся к левому борту, обнажая клинок, из которого вытягивались искры эфира. Он ударил в сторону очередной приближающейся санки, и разряд силы располосовал корпус, прорезав металлическую обшивку.
— «Ледяной вихрь»! — рявкнул Безбородко.
Ветер наполнился осколками льда, благо энергии стихий здесь было полно. Поток холода окутал ближайшие сани, замораживая двигатели и покрывая их толстым слоем инея. Одна из машин, потеряв управление, перевернулась и с грохотом врезалась в лед.
— Это все, что они могут предложить⁈ — Эрик зарядил еще один снаряд и выстрелил.
— Не расслабляйся! — крикнул я, метнув в воздух еще один артефакт. Небольшой заряженный сосуд угодил в аэросани преследователей, и те тут же взлетели на воздух.
— Отличная работа! — гоготнул Эрик.
Мои пальцы сжались в кулак.
— Огненный дождь! — прошипел я.
Небо озарилось багровым светом, и через мгновение вниз обрушился шквал раскаленных огненных стрел. Пламя накрыло оставшиеся сани, и еще три из них взорвались.
— Осталось всего трое! — крикнул Аполлон.
— Работаем! — я шагнул вперед, вытягивая эфирные нити в сторону оставшихся целей.
Катер дернулся, набирая скорость. Ледяные обломки летели в стороны, пока мы неслись по поверхности замерзшего моря. Вдалеке, в тумане, уже смутно вырисовывался берег Аландских островов.
— Еще чуть-чуть, — выдохнул я, чувствуя, как эфир пульсирует в венах.
Позади нас гремели взрывы и крики. Но мы двигались вперед.
Хаген вывел катер вперёд, держа ровный курс по обледеневшей поверхности моря. Слева и справа тянулись поля сплошного льда, простираясь до самого горизонта. Ни укрытий, ни возможности спрятаться — только ледяная пустыня, и ощущение, что за ними наблюдают глаза, скрытые в морозном тумане.
Эрик, стоя в дверях кабины, что-то быстро сказал по-норвежски. Хаген буркнул в ответ, не отвлекаясь от управления.
— О чём он? — спросил я, перехватывая взгляд Эрика.
— Двадцать километров до Мариехамна, — ответил Эрик. — Но этого будет недостаточно.
Я сжал кулаки, вглядываясь в ледяной горизонт. Двадцать километров — казалось бы, немного. Но на скорости катера по такой поверхности — это целая вечность, особенно с учетом того, что нас преследовали.
Я обернулся к ребятам. Лева сидел на полу, скрестив ноги, и восстанавливал дыхание. Уваров опёрся на стену, держа в руках амулет для быстрой регенерации. Аполлон сидел рядом, раскинув руки на металлическом настиле, с закрытыми глазами — опустошённый, почти без эфирных сил.
— Лева, поделись с ним эфиром, — сказал я.
Лев кивнул, прищурившись, и коснулся плеча Аполлона. Я почувствовал, как потоки эфира начали перетекать между ними — ровный, спокойный, но мощный поток жизненной силы. Аполлон вздрогнул, потом с шумным выдохом распахнул глаза.
— Живой? — бросил я.
— Пока да, — прохрипел Безбородко, приподнимаясь. — Но, кажется, мне понадобится что-то покрепче. Хреновуха сейчас бы не помешала…
Я усмехнулся, чувствуя, как напряжение постепенно возвращается. Времени на отдых не оставалось.
— Будет тебе вся хреновуха мира, когда доберемся до нашей территории.
