Ваше Сиятельство 13 (СИ) - Моури Эрли

Я кивнул. Не знаю, откуда эта информация у цесаревича. Я был удивлен, хотя не подал вида. В общем-то, что таблички частью у меня, частью у Бабского, я не скрывал. Но все же откуда у Дениса Филофеевича такая осведомленность? Узнать об этом он мог лишь через Бабского или Бондареву — и то, и другое навевало некоторые неоднозначные мысли о людях в моей группе. Или… Или Афина, навещавшая его, сказала такое? Вряд ли моя неземная прелесть пустилась бы в столь пространную беседу с цесаревичем. Если нет лишних отношений, то боги лишь доносят нужную информацию и сразу исчезают.

— Прекрасно. Тогда, дело за переводом и окончательным определением места Хранилища Знаний дело не станет, — продолжил он. — Очень бы хотелось не затягивать с этим вопросом. Вы же сам понимаете, британцы будут из кожи лезть, что вернуть Ключ или хотя бы помешать нам добраться до великих тайн ариев. Чем раньше будет организована туда экспедиция, тем лучше.

— Да, ваше высочество, — согласился я. — Позвольте маленький вопрос? Я сообщил Варшавскому лишь о том, что у меня Ключ Кайрен Туам, как основная цель нашей миссии. Откуда вам известно, что мы прихватили Таблички? Уж не Афина ли сказала? — спросил я, этим вопросом как бы переводя подозрение с членов моей группы, на богиню, а значит в плоскость обычного любопытства.

— Нет, — Романова удивил такой вопрос. — Афина… Роскошная богиня. Я под огромным впечатлением от ее явления и ее красоты. Распорядился сваять ее статую для своих покоев. О Табличках узнал я из английских газеты. Мои люди регулярно читают их прессу. В одной газете, не припомню названия, была статья с перечнем предметов, якобы похищенных у герцога Уэйна. Там внушительный список, в том числе Ключ Кайрен Туам и Таблички Святой Истории. Потом как бы вышло опровержение, и уже в вечернем выпуске газета оправдывалась, будто это выдумки одного из журналистов, но мы поняли, что это вовсе не выдумки.

Я был готов шлепнуть себя ладонью по лбу: надо же, самое очевидное — прессу — я не взял во внимание!

— Ясно, Денис Филофеевич. Таблички, как я говорил, мне не слишком нужны, но и они помогут с переводом. Его обязуюсь закончить в ближайшие дни, — заверил я, втягивая ноздрями ароматный дым сигары. — Полагаю, дня три-четыре мне хватит. Дело останется лишь за организацией экспедиции на Шри-Ланку. Здесь, как я понимаю, будут кое-какие сложности. Шри-ланкийцы фактически подчинены Индийскому Семицарствию, и они не дадут добро рыскать по из территории.

— Они не дадут даже права пролета экспедиционной виманы. Этот вопрос будем решать через «Сириус». Вам опять предстоит выбирать команду, — Романов стряхнул пепел с кончика сигары. — Сожалею, у меня сегодня очень загруженный день. Больше времени уделить не могу. Сейчас передам вас Варшавскому с ним тогда решайте все по итогам вашей блестящей операции в Лондоне. Решайте насчет Ключа Кайрен Туам и нашим дальнейшим шагам с ним. У Елисея Ивановича имеется много вопросов и интересных соображений.

— Минутку, Денис Филофеевич, — остановил я его, когда он хотел нажать кнопку говорителя. — О Ключе Кайрен Туам сначала хотел бы переговорить с вами. Причем наедине, без Ольги.

— Елецкий! Ты вообще обнаглел! — не сдержалась моя возлюбленная княгиня.

Денис Филофеевич даже рот приоткрыл от удивления. Я почувствовал, что рискую немедленно впасть в немилость Ковалевской. Нужно было объясняться.

Глава 11

Робость боевого пуделя

Я поднял рюкзак, до сих пор лежавший рядом с диваном, и расстегнул основной отсек, из которого выпирали керамические таблички — те самые, что предназначались для Глории.

— Оль, прости, ты неправильно меня поняла. Вопрос вовсе не в недоверии, — сунув руку в рюкзак поглубже, я нащупал футляр с Ключом. — Я всего лишь хочу перестраховаться, — продолжил разъяснять я. — Люди герцога Уэйна наверняка привлекут сильных менталистов. Они попытаются выяснить, где мы прячем Ключ. Менталисты будут искать подход к каждому, кто так или иначе близок со мной. Эти чертовы менталисты из кожи будут лезть, чтобы считать информацию, добыть ее каким-либо методом сканирования, которых много. Если ты будешь знать, где находится Ключ, то есть риск, что они через тебя выйдут на эту информацию так, что ни ты, ни ваша княжеская охрана знать не будете. Насколько мне известно, здесь, в Багряном дворце и тем более в поближе к Денису Филофеевичу стоят серьезные ментальные щиты — я из чувствую, поэтому эту информацию правильнее будет доверить только Денису Филофеевичу. Понимаешь? Здесь не на что обижаться, — я поймал взгляд Ковалевской.

— Сразу надо было говорить, Елецкий! А не выводить меня на эмоции! — Ольга Борисовна встала. — Ладно, выгоняйте меня — я согласна. Где подождать?

— Ольга Борисовна, в библиотеке, пожалуйста, — Романов указал на узкую дверь между двух шкафов. — Надеюсь, Александр Петрович быстро пояснит мне суть своей затеи.

— Буду краток: у меня два Ключа Карен Туам, — сказал я, когда Ковалевская вышла, и положил на стол перед цесаревичем футляр с подделкой и сверток с настоящим. — Один, разумеется, подделка. Предлагаю отдать его как бы на хранение графу Варшавскому. Можно не говорить, что это подделка, можно сказать — тогда у Елисея Ивановича появляется шанс выйти на вражескую агентуру, если та в свою очередь выйдет на Ключ. Это уже дело вашего конфидента — он человек умный, не мне его учить, как поступить с подделкой, которая тоже способна сослужить полезную службу для нашего Отечества. А этот, — я положил ладонь на драгоценный сверток, — предлагаю тайком и как можно раньше переправить на базу «Сириуса». Сдать на хранения в оружейные камеры, но только так, чтобы ни одна живая душа не знала, что это такое. Могу отвезти туда Ключ сам или вы отправьте надежными людьми, не посвящая их в содержимое груза.

— Что ж, мне нравится. Разумно. Очень правильное решение. Так и сделаем. Подделку вы отдадите Варшавскому сам и, пожалуй… — Романов задумался, прикурил потухшую сигару. — Все-таки скажите ему, что это подделка. Пусть об этом знает только он и те люди, круг которых он определит. Это будет полезным. Может в самом деле, кто-то из серьезных британцев на это клюнет. Это, — он указал на черный сверток, — пусть будет пока у меня. Сегодня же с соблюдением всех предосторожностей отправлю на базу «Сириус». Тем более туда вечером вылетает граф Мельников по вопросу перевооружения. Вам, Александр Петрович, туда тоже придется лететь через несколько дней, поскольку вы близки к завершению работы над переводом. Потребуется снова набирать команду. Полагаю, в этот раз, в силу особенностей предстоящей экспедиции, она будет намного более многочисленна, и вы со мной согласитесь, что малой группой вам на Шри-Ланке не справиться.

— Возможно, — согласился я. — Возможно выйдет что-то вроде войсковой операции, но тогда для нас неизбежны серьезные политические трения с Семицарствием, шри-ланкийцами и, конечно, бритишами — ведь они везде.

— Везде. Даже в вашей лондонской команде, — Романов довольно улыбнулся, намекая на Элизабет. — И даже рядом со мной во дворце, — теперь он, наверное, имел в виду, Глорию. Надеюсь, он не знал о моих не во всем приличных связях с ней, иначе слово «бабник» от него не звучало бы так простодушно.

— Под эту большую команду снова будут списки рекомендуемых? — усмехнулся я.

— Снова возьмете Бондареву? — встречно спросил цесаревич.

— Не знаю. Вопрос открыт. С одной стороны у меня принцип: я не бросаю доверившихся мне людей — своих людей, с другой… нужно сначала понять, эта история с мнимой беременностью пошла от нее или у ее истоков стоит кто-то другой. И если от Наташи, то сначала понять, почему она так сделала, — я снова втянул ноздрями дым его сигары — мне нравился этот аромат.

— У вас хороший принцип. Человек может ошибиться, и мы должны иметь великодушие, чтобы простить. Записать человека во враги легко, особенно если не разбираться с причинами его поступков, куда труднее найти настоящего друга, — Романов глянул на часы. — На этом, ваше сиятельство, вынужден закончить. По любым важным вопросам обращайтесь прямо ко мне в любое время — номер эйхоса у вас есть. Сейчас все же передам вас Варшавскому, — он потянулся к кнопке говорителя, и я в этот раз не стал его останавливать.