И детонатор сработал. Толпа хлынула на чужаков.
— Стоять! — рявкнул Кирилл.
Выхватил из кобуры пистолет, выстрелил в воздух. Краем глаза заметил, как подобрался в седле Мрак.
«Дожил, — мелькнула в голове у Кирилла горькая мысль. — Разгонять выстрелами безоружных людей! Красавец, ничего не скажешь».
Но, тем не менее, цели он достиг — толпу напугал. Женщины с визгом отпрянули назад.
— Послушайте меня, — подождав, пока утихнут вопли, попросил Кирилл. Спешился, демонстративно сунул пистолет в кобуру. — Это, — он подошёл к Мраку и встал рядом с ним, — сын моего друга. Я знаю этого парня с младенчества и готов поклясться чем угодно, что его не приносила Мать Доброты! Его родила обыкновенная женщина — такая же, как вы.
Кирилл посмотрел на женщину, которая кричала про детей, поймал её взгляд. Продолжил:
— У меня самого есть сын, сейчас он остался в посёлке Шамана. Он тоже рождён обыкновенной женщиной. Дети могут быть у каждой из вас, поверьте! Если у кого-нибудь хватит смелости отправиться с нами, вы увидите нашу жизнь и наших детей собственными глазами.
— Что увидим? — горько спросила женщина. — То, как вы растите своих детей, чтобы учить их убивать? — она ткнула пальцем в кобуру на поясе у Мрака. — Чтобы учить их издеваться над другими? — показала на Шамана, который демонстративно поник головой ещё больше. — Ваши дети — порождение порока и зла! От ненависти родится только ненависть. Для чего нам дети, которые убьют своих родителей — когда те состарятся и станут обузой?
Кирилл от изумления дар речи потерял, слова сказать не мог. Слова нашлись у Мрака.
— Во херня-то, — брезгливо бросил он. — Аж слушать тошно. — Спешился. Позвал: — Бобик! А ну, поди сюда.
Кирилл не сразу понял, к кому обращается Мрак. А потом с удивлением увидел, что к парню бодро трусит собака. Не цепная, не охотничья — обычный кабыздох средней лохматости, пыльно-рыжего цвета. Вряд ли пёс принадлежал кому-то из собравшихся у ворот, скорее являлся общественным достоянием.
В посёлках Цепи собак было немного — возню с животными, не приносящими пользу хозяйству, там почитали баловством, да по большому счёту и возиться было некому. А в Шаманской вотчине «бесполезных» собак и кошек любили, по дворам их носилось множество. Сейчас «Бобик», навострив уши, спешил к Мраку.
Уши его, должно быть, когда-то пытались выпрямиться. У одного даже получилось, оно торчало лохматым треугольником, а второе так и не сумело, застряло в висячем положении. Выглядел пёс забавно, но Кириллу было не до разглядываний. Он знал, что Мрака животные слушаются. Однако таких чудес дрессуры, как запросто подозвать к себе впервые увиденного пса, до сих пор на его памяти Мрак не демонстрировал.
«Бобик» подошёл и, не дойдя до Мрака пару метров, замер.
— Сидеть, — приказал Мрак.
Пёс с готовностью, как будто с вечера до утра занимался лишь тем, что учился выполнять команды, сел.
— На задние лапы встань, — приказал Мрак.
Пёс поднялся на задние лапы, неловко держа передние перед собой.
— Кружись!
Пёс, неуклюже перетаптываясь, принялся крутиться вокруг своей оси. Неумело, явно выполняя такое впервые в жизни, но старательно. В толпе кто-то ахнул.
— Вот и вас так кружат, — презрительно бросил Мрак людям. — Вот этот утырок, — ткнул пальцем в Шамана. — Нравится?
Люди молчали, недоверчиво глядя то на него, то на пса.
— Ручки — вот они, — продемонстрировал Мрак открытые ладони. — Прям как с вами, да? Топчетесь на цепи возле будки — а разглядеть эту цепь не можете.
Пёс по-прежнему кружился на месте. Аж язык на плечо вывалил от напряжения.
— Лежать, — сжалился над ним Мрак. Пёс плюхнулся на живот, Кириллу показалось, что если бы умел, вздохнул бы с облегчением. — Ползи ко мне.
Пёс неловко пополз.
— Не надоело ползать? — кивнув на пса, бросил толпе Мрак. — Свою башку включить не хотите? Эх, жаль, мамка моя померла! Вот уж кто бы вам мозги прочистил. «Убьют своих родителей», — писклявым голосом передразнил он женщину, которая кричала. Повернулся к Кириллу. — Поехали отсюда, а? Меня тут чем дальше, тем больше с души воротит, того гляди блевану.
Пёс тем временем добрался до его ботинок.
— Стой, — бросил Мрак.
Пёс послушно замер.
— Свободен. Шагай, куда шёл.
Пёс, будто очнувшись, обалдело отряхнулся. Вскочил и потрусил прочь. А Мрак, не глядя на него, забрался назад в седло. Вопросительно повернулся к Кириллу.
— Едем, — кивнул тот. Обращаясь к толпе, попросил: — Пожалуйста. Вы же взрослые люди! Попробуйте подумать своей головой. Сами. Не оглядываясь на Мать Доброты. Уверен, что у вас получится.
Уезжали они в молчании. Никто из жителей посёлка не проронил ни слова.
***
Отъехав на расстояние, достаточное для того, чтобы их не было видно от ворот, Мрак попросил Кирилла:
— Притормози маленько.
Кирилл придержал коня:
— Что?
Вместо ответа Мрак приблизился к Шаману. И вдруг ударил его — резко, сильно, кулаком по лицу.
Шаман вскрикнул, нырнул ладонями под капюшон.
— Прекрати! — рявкнул Кирилл.
— Дак, всё, — брезгливо вытирая кулак об одежду, буркнул Мрак. — Поехали дальше.
Кирилл, приблизившись, сдёрнул с Шамана капюшон. Шаман закрывал лицо руками, между пальцами сочилась кровь.
— Убери руки, — велел Кирилл.
Шаман, помедлив, отвёл от лица ладони.
— Нос сломал? — с надеждой спросил Мрак.
Кирилл присмотрелся.
— Нет. Разбил только, нос и губу.
— Жалко.
— Прекрати, — повторил Кирилл.
Хотя у самого кулаки чесались. Давно так сильно не хотелось ударить! Даже и не вспомнить, как давно.
Впрочем, Шаман с агрессией в отношении своей персоны не сталкивался, похоже, ещё дольше. На чужаков он смотрел не со злостью, не с яростью — с искренним изумлением. Кажется, до сих пор не верил, что на него осмелились поднять руку. И это неверие Кирилла, который до сих пор всеми силами пытался погасить в себе злость, взбесило окончательно.
— Не ожидал? — яростно бросил он. — Веришь — мы тоже. К чему ещё нам готовиться?! Каким ещё враньём ты пичкал людей?!
Шаман стиснул зубы. Вызывающе, ни слова не говоря, уставился на Кирилла.
Из разбитого носа капала кровь. Смешивалась с той, что текла из рассечённой губы, капли падали на плащ и терялись в тёмных складках.
Эмпатией Джека Кирилл не обладал, но молчание было достаточно красноречивым. Шаман не скажет ни слова даже под пытками — это Кирилл, глядя в горящие ненавистью тускло-зелёные глаза, отчётливо понял. И не выдержал — тоже ударил Шамана. По щеке, наотмашь. Выплеснув в удар всё накопившееся отчаяние и злость. А Шаман даже не попытался увернуться. И если, когда его бил Мрак, этому можно был найти объяснение, тот ударил неожиданно, то у Кирилла намерение было ясно написано на лице. Однако Шаман даже не пытался уклониться. И Кирилл вдруг понял, почему — он попросту не знал, что это нужно делать. Похоже, действительно никогда прежде не участвовал в драках.
Ненависть в глазах Шамана сменилась растерянностью — как же так? И эта растерянность Кирилла отрезвила. Схлынула злость, накрыло осознанием того, что сделал.
Ударил пленного. Мало того — человека, который физически не может равноценно ему противостоять. Ладно, Мрак, пацан зелёный, у него гормонов пока больше, чем мозгов. Плюс характер папашин — Рэд тоже на расправу скор, аукается Германово «тираническое», как говаривал Вадим, воспитание. Сколько раз Кирилл с Рэдом из-за этого ругался! А теперь сам повёл себя не лучше. Он, в отличие от Мрака, взрослый человек. Он не должен позволять себе срываться. Нужно срочно взять себя в руки, иначе Шаман до пункта назначения попросту не доживёт.
Кирилл выдохнул, справляясь с собой. И приказал:
— Едем дальше.
Проехав ещё с десяток километров, раскинули лагерь. До следующего обитаемого посёлка было далеко, да и снова приближаться к людям после того, что произошло, не хотелось.
Шаман быстро, не глядя на Кирилла и Мрака, съел свою порцию каши — к мясной похлёбке он не притрагивался, — ополоснул миску водой из резинового бурдюка и ушёл в расставленную неподалёку от костра палатку.
