Не отставал от Лиары и её защитник, для которого путешествие по лесам стало не только возможностью провести время с дочерью, но и исполнить данное несколько лет назад обещание. Они вместе читали следы, выслеживали дичь на охоте и ловили рыбу в ручьях. Ни единожды, Куза и Кус атаковали отца, навязывая тому игровое сражение и каждый раз эта «битва» оканчивалась тщетными попытками дочери сбежать из отцовских объятий, с той лишь разницей, что порой пару ей составляла Лиара. Впрочем, несмотря на весь энтузиазм и радость, казалось бы, чуждую для угрюмого тра’вага, основной задачей Крога по-прежнему оставалась безопасность сего похода, а потому, внимание орка было сосредоточенно на Ку’сибе, а его рука неизменно сжимала рукоять.
— Вот, гляди, — указав на скопище следов, промолвила Лиара. — Узнаёшь?
— Да! — выстрелила Куза. — Это кабаны! Сколько следов! И поросята! Пап, поохотимся?
— А тебе, поди, голодно? — усмехнулся Шеймус, что занимал привычное место на спине Ку’сиба бок о бок с любимой ирадой Лиары. — Провианта на два дня пути. Или маленькой хулиганке хочется побегать по лесу? Хе-хе!
— Рано, — покачал головой Крог. — На кабана нужно идти вечером. Зверь внимательный, сильный, шумный. Просто так не догонишь, но привлечёшь много внимания.
— А на лося? — продолжала любопытствовать Куза.
— На лося лучше всего в дождь, — неожиданно ответила Лиара. — Или в мороз, когда обоняние притуплено. Рилан учил, что всегда нужно заходить с подветренной стороны, стараться избегать лосей в период гона и ни в коем случае не охотиться на лосих в зимний и весенний период. Перед охотой, наши следопыты используют ритуал «Hala-mira» и «Gil-ad-aday». Помнишь, что нужно сделать после успешной охоты?
— Да! Поблагодарить дух зверя за жертву и Мать-Землю за дар. А ещё… посадить семя дуба рядом с местом охоты.
Крог окинул Лиару и дочь, что ныне шли, держась за руки любопытным, слегка недоумевающим взглядом. Как и все порядочные охотники, испытывающие почтение к земле и её духам, орки чтили традиции и благодарили Мать-Землю за успешную охоту. Однако в остальном обычаи разнились, как разнилась и физиология. Порой охота становилась для народа Крога главным способом пропитания, в то время как для народа Лиары, она являлась скорее ритуалом и вспомогательным фактором выживания.
— А кто самый опасный зверь в лесах? — не унималась кроха. — Как охотиться на медведя или дракона?
— А зачем охотиться на дракона? — рассмеялась Лиара. — Драконы — потомки наших богов, носители их естества и воли в нашем мире. Да и… как можно охотиться на дракона?
— Просто! — воскликнула девочка. — Длинный лук, какой был у Су’уры и стрелы с острым наконечником!
На сей раз усмехнулся даже Крог.
— Видишь ли, Куз, — вступил в дискуссию Шеймус, разворошив шерсть за ухом напряжённого Ку’сиба. — Как правило, у драконов и нас, представителей смертных народов, нет никакого столкновения интересов. Не корректно сравнивать драконов с животными. Это очень умные, наделённые могуществом существа, что обитают в потаённых уголках Асхана.
— Даже умнее Шеймуса?
— В некоторых аспектах, — ухмыльнулся маг. — Как правило, на драконов охотятся мародёры и недалёкие искатели славы. Однако даже профессиональные драконоборцы могут рассчитывать на успех лишь в отдельных случаях, при многократном численном перевесе и в столкновении с молодыми особями. Что касается древних, по-настоящему могущественных драконов… то едва ли хоть кто-то во всём Асхане способен составить им должную конкуренцию, — маг приподнял задумчивый взгляд и расчесал бороду. — Однажды мне довелось стать свидетелем охоты на белого дракона. К логову Фалата пришло около двухсот человек, включая драконоборцев. Ушла только половина…
— Значит, драконы злые?
— Они такие, какие есть. Не добрые и не злые. Драконы есть драконы, дитя.
— Dair Rat Ai, — пропела Лиара. — Два начала первородных драконов — символ их сущности. Вода может дать жизнь, а может крушить. Тьма несёт в себе ужас и тайны. В каждом божестве живёт созидатель, которому мы поклоняемся и его обратная сторона.
— И даже Силанна? В чём её обратная сторона?
— Kaptura, — опустив ладонь на мифриловую темницу «Талмона», промолвила Лиара. — Разрушитель. Когда приходит час…
— Тс! — послышалось шипение из уст орка. В то же мгновение из груди напряжённого Ку’сиба послышался характерный рык, а волчий взгляд устремился в направлении востока. В воздухе повисла напряжённость.
«Кус, что там?» — прозвучал эльфийский голос в голове зверя.
«Враг» — раздался однозначный ответ.
Глава 6. Охотник и добыча
1
— Думаешь, господин и впрямь затеял войну? — послышался шепчущий мужской голос из-за лицевой маски на бледном остроухом лице. — Неужели, лорд Киха́л был прав?
— Мы ничего не знаем, — покачала головой рыжеволосая эльфийка, что, так же как и собеседник, и отряд многочисленных соратников была облачена в лёгкий кожаный доспех и капюшон, скрывающий лик от посторонних взглядов. — Но связь Тейна с людьми… мы и сами видели этих мерзких рыцарей в форте Блэкстоун. Если Тейн и предпочёл войну, то на чьей стороне мы окажемся?
— На стороне «Шасури», — прошипел лидер отряда. В отличие от прочих, засевших в засаде эльфов, в его снаряжении доминировали фиолетовые цвета, а привычное вооружение в виде самострела и пары зазубренных клинков дополнялось камнем-катализатором, инкрустированным в чародейскую сферу. — Тейн всегда был на стороне своего народа. Так было в годы войны и в годы раскола. Так будет и впредь. А теперь умерьте голоса и помните, что волки слышат шум за пять вёрст.
— Заключение изменило господина, Мэнгал… как и Листмур, — на тонких бровях рыжеволосой эльфийки проступила хмурь. — Мы были там. Десять лет мы провели на востоке, выслеживали в лесах беглецов и всё для того, чтобы добраться до Тэлагата. Нет, это не тот эльф, которому мы присягнули на верность. Смерть Алудана тому подтверждение.
— Порой, чтобы добиться приходится идти на жертвы, — промолвил Мэнгал чуть громче, чем ранее. — Величайшие цели требуют величайших жертв. Я верю в Тейна, сестра. Он избран самой Малассой и королевской кровью. Той кровью, которой нет в жилах его сестры.
Среди эльфов воцарилось затяжное молчание. Каждый из них знал, что шепчущие голоса не остались беззвучны для окружающих соратников и каждый из этих соратников имел свой взгляд на непростую ситуацию в стенах Иш-Колл. Кто-то считал Тейна героем, кто-то засомневался в нём после гибели Алудана, но каждый понимал, что лидер «Шасури» остаётся единоличным повелителем клана, а сопротивление его воле означало смерть. Руководствуясь страхом и чувством долга отряд под началом сира Мэнгала — одного из лучших следопытов клана «Шасури» и его доверенных соратников, продолжал держать пост на переулках смежных лесных троп, подобно застывшим в сетях паукам, что ждали заветную мошку.
— И что же будет, когда мы схватим Лиару? — нарушил тишину женский голос из-за лицевой маски. — Тейн больше не собирается служить людям. Для чего ему нужен «Талмон»?
— Есть легенда о древнем храме близ Тир-Лист, — промолвил лидер отряда. — Харасан-Талу. Задолго до нашего рождения, когда небо впервые озарилось кровавой луной, древние друиды принесли себя в жертву, дабы спасти Тарлад от демонов. Они выпустили в наш мир нечто, некое оружие и «Талмон» — ключ к могуществу к его могуществу. Однако никто до конца не знает… — тонкий слух уловил далёкий хрус ветви. — Внимание!
Все как один, эльфы заняли позиции на подготовленной точке. Магия теней и навыки лазутчицкого ремесла превращали их в по-настоящему невидимую цель для всякого взора. Ни единожды за последние дни их покой тревожили обитатели леса, что то и дело норовили забрести на охраняемую территорию. Однако в сей час всё было иначе и приближающийся топот, что тревожил округу, принадлежал отнюдь не тем существам, что ранее встречал отряд Мэнгала. То был ритмичный цокот лап, приправленный протяжным неестественным дыханием, скрежетом и более далёким цокотом лошадиных копыт.
