Солнечный ветер - Рощин Валерий Георгиевич

– Вот и мне – воспитанному реалисту – приходится переключаться с дальнего, который просвечивает одежду подобно рентгену, на ближний, пригодный для ориентации среди бесполых и таких же, как я, стариков.

– Да ладно! Тоже мне – старик, – весело возразил Ритвицкий. – Тебе вон молоденькие красавицы письма пишут. Между прочим…

Сергеев без труда понял намек на переданное Ириной послание. Возразить было нечем. Да и не ко времени – жало инструмента отковырнуло последний узел крепления, и кожух плавно отошел от корпуса станции.

Александр зафиксировал его за скобу страховочным тросом, поправил фонарь и принялся осматривать червячный механизм, с помощью которого нависавшее над головой сооружение должно было вращаться вслед за солнцем.

– Пишут, – пробормотал он при этом.

– А чего так грустно?

В червячном механизме Сергеев тоже неисправности не нашел. Все детали находились на месте, между рядами зубцов никаких посторонних элементов не обнаружилось. Стало быть, поломку следовало искать в другом месте.

Вздохнув, Александр посмотрел на проплывавшую внизу ночную планету. Орбитальная станция пролетала над Тихим океаном. Только что внизу мерцала огнями дуга Марианских островов. А дальше с востока уже приближалась группа беспорядочно разбросанных золотых огней – архипелаг островов Маршалловых.

– Я – реалист, Влад, – повторил командир, перекинув карабин страховочного троса еще дальше. – Да, я заметил, как пронзительная красотка из приемной одного большого начальника слегка покраснела и поправила прическу. Из книжек и богатого жизненного опыта мне известен смысл данного жеста – это обычная реакция на пока еще привлекательного самца. Тусклый лучик надежды.

– Не понимаю, почему тусклый лучик? – справился Ритвицкий. – Она, кстати, очень неровно дышала, когда просила передать тебе письмецо.

Сергеев намеревался закончить эту странную и немного неприятную тему шуточной фразой о скорой пенсии и старческом пьянстве, но вместо этого воскликнул:

– Нашел!

Торчавший у центрального поста товарищ не сразу понял, что громкий возглас не имел отношения к вопросу о «лучике надежды».

– Ты нашел причину отказа? – переспросил он.

– Да. Влад, открой схему редуктора, который расположен между…

Он подробно объяснил, что ему нужно для ремонта, но Рита почему-то молчал.

– Влад! Эй, на баркасе! Ты где там? Влад!..

Тем временем связка станции и транспортного космического корабля подлетала к Южной Америке. Внизу светились большие города и средние по величине населенные пункты Чили и Аргентины.

Командир продолжал вызывать друга:

– Влад! «Орлан-2», ты меня слышишь?! Ответь, Влад!..

Внезапно внимание Александра привлекло странное мерцание расположенных внизу огней. Ухватившись поудобнее за скобу на корпусе станции, он провернулся лицом вниз, присмотрелся…

Между «Салютом» и Землей бесшумно скользило абсолютно темное тело. И данное тело либо находилось очень близко к станции, либо было очень больших размеров, так как заслоняло собой освещенные города, дороги, селения.

«Объект? – предположил Сергеев. – Или что-то другое?..»

Точно определить размеры неизвестного тела или высоту его полета в темноте не представлялось возможным. Следя за ним, Сергеев пытался установить хотя бы форму…

– «Орлан», я – «Заря», – послышался тревожный голос руководителя полетов.

– «Заря», «Орлан-1» на связи, – сразу ответил Александр.

– У нас неприятные новости. Наземные станции дальней радиолокации только что зафиксировали появление объекта.

– Да, «Заря», я его наблюдаю.

– Наблюдаете?! Вы установили визуальный контакт?!

– Не совсем. Наблюдаю только темные контуры на фоне светящихся огней городов Аргентины.

– Что можете сказать о форме?

– Продолговатое тело. Что-то вроде цилиндра или сильно вытянутого овала.

– Понял вас. А что по этому поводу говорит «Орлан-2»? – поинтересовался руководитель.

– «Орлан-2» молчит. Не выходит на связь.

– Почему молчит? – вновь забеспокоился руководитель.

– Пока не знаю. Я установил причину отказа поворотного механизма и прошу разрешения срочно вернуться на борт.

– Возвращайтесь, «Орлан». Срочно возвращайтесь на борт «Салюта»!..

Возвращение в станцию происходило с максимально возможной оперативностью. Сергеев не стал заниматься постановкой на место снятых кожухов вокруг центральной панели и даже позабыл о фонаре, прикрепленном к корпусу отсека. К чему все это собирать, если через некоторое время все равно выходить в открытый космос и устранять неисправность?

Он просто отцепил карабин страховочного фала и, не перецепляя его, поплыл к открытому люку, спешно перебирая руками по скобам. Да, это был очень рискованный способ передвижения – одно неверное движение, и Александр стал бы еще одним спутником Земли. Однако в эти минуты собственная безопасность его заботила чуть меньше, чем состояние находившегося внутри станции товарища.

Забравшись в шлюз, он захлопнул крышку, провернул запорный механизм и запустил процесс выравнивания давления. Пока в нише шипел воздушный клапан, он отстегнул пояс с инструментом и приготовился освободиться от скафандра.

Секунды бежали, а Сергеев плавал возле закрытого люка, отделявшего его от основного помещения станции, подгонял процесс заполнения шлюза воздухом и гадал, что же произошло с Ритой…

Через несколько минут он обнаружил Владислава в кресле напротив пульта центрального поста. Раскинув руки, тот неподвижно сидел с закрытыми глазами; вокруг его головы летал целый «рой» из мелких капель крови.

Свет в основном помещении постоянно мигал. Одновременно с перебоями освещения то натужно взвывали, то замолкали вентиляторы системы жизнеобеспечения.

Чертыхнувшись, Александр намеревался добраться до ниши, где хранились фонари, но лампы точно по чьей-то команде перестали мигать.

– Влад, что с тобой? – тронул командир за плечо товарища.

Дышал тот очень тяжело и прерывисто, но цвет кожи лица был нормальным, на теле – никаких видимых травм и повреждений. Кровь шла из носа и левого уха.

– Влад! Влад, очнись!

Открыв глаза, тот глубоко вздохнул и тряхнул головой.

– Мать моя Рита… Черт… Неужели я опять отключился?

– Есть такое дело.

– Надолго? Ах, ну да… – тут же сообразил он. – Если ты успел вернуться на станцию, то как минимум на полчаса.

– Что произошло?! Опять медитировал?

– Я не хотел пугать новостью о появлении объекта, пока ты находился снаружи. И попытался понять, чем нам грозит его визит, но не успел. Башка сначала закружилась, а потом затылок прострелила острая боль.

Вооружившись салфеткой, Александр стер с его лица кровь. Затем дотянулся до ближайшего медицинского шкафчика, выудил из него электрический тонометр, обернул вокруг бицепса товарища манжету и приступил к измерению давления…

– Все еще высокое, – извлек он из того же шкафчика аптечку под номером «два». – Давай-ка сделаем инъекцию папаверина.

– А может, не надо?

– Уколов, что ли, боишься?

– Есть такое дело.

– Потерпишь, герой…

Сделав Владиславу укол, Александр наложил ему на воротниковую зону смоченное в горячей воде полотенце и заставил выпить витаминный напиток из шиповника, черной смородины, аронии и рябины. Пакеты с этим напитком находились в одном из отделений продуктового шкафа. Из-за странного и довольно кислого вкуса спросом у космонавтов он не пользовался, однако в данной ситуации мнения Риты никто не спрашивал.

Пока Влад находился в прострации и легком полузабытьи, Сергеев убрал пылесосом висевшие в воздухе капельки крови, затем связался с Землей и доложил причину молчания Ритвицкого.

– Сейчас его состояние стабилизировалось, артериальное давление в норме. Думаю, через полчаса полностью оклемается, – закончил он доклад.

– Это хорошо, «Орланы». А что по объекту? – поинтересовался руководитель.