— Извините. Я далёк от всех этих игр и интриг. Я человек простой…
— Ага. Очень простой восемнадцатилетний пацан с золотым перстнем ликвидатора, одолевший Высшего Мага огня, взявший в фамильяры Химеру, справившийся с Грандхимерой, что отделала нашего сильнейшего Архимага тьмы в империи. Ты слишком ненормальный, Мирослав. Мало было мне этого, так ещё и мои родители взяли тебя под свою опеку, а среди твоих подчинённых внезапно оказалась незарегистрированный псионик…
— Я… Я не знаю, что ответить. Так вышло… Ко мне просто притягиваются все эти сложности и награды.
— Ну да, ну да… Один раз — случайность. Два — совпадение. Три — закономерность. В твоём случае, Мирослав, количество странностей превышает все допустимые нормы.
— Так что будет с Юлей?
Надеюсь, он ответит…
— Скоро узнаешь. Но сперва… Дождёмся признания.
Полчаса прошли в мгновении ока. В голове крутилось столько мыслей, что я совсем уже потерял счёт возможным вариантам развития событий. Плотно меня прижали… Плотно. Шаг влево — попаду в казематы псиоников. У Александра столько информации обо мне и столько вопросов… Ему ничего не стоит взять да и узнать, что скрывается за этой моей «везучестью».
— Приятно иметь дело с понимающими людьми. На этом всё. Счастливо вернуться в Хульм, — услышал я из-за двери.
Александр вышел из комнаты восстановления и дал отмашку санитарам и врачам, что должны были доставить этого полуночного пациента в его собственную палату, где тот будет ждать конвой до самого утра.
Раздался за дверью щелчок антимагического браслета и тяжёлый вздох разочарования.
* * *
— Поехали дальше, — кивнул Александр на машину, и я прыгнул на пассажирское сидение и взял остывший кофе.
Следующей нашей остановкой была Красная Площадь, куда нас пропустили без особых проблем. Только мои данные переписали при въезде.
Даже удивительно… Хотя нет, наоборот — ничего удивительного. Ведь он, по идее, тут бывает регулярно.
Мы проехали мимо дворца псиоников, и Александр многозначительно посмотрел на это здание, а затем нарушил давящую тишину:
— Псионики, чей дар обнаружили во взрослом возрасте, как правило, тяжело, ломаются, обучаются и адаптируются для службы в этом дворце, гарантирующем стабильность и спокойствие нашей империи. И то, что последнее время не всё ладно… Ну, так бывает. Без псиоников нас ждала бы судьба Малийской Империи, богатой и большой, но разделённой на части и сферы влияния европейскими державами. Так что служба эта необходима. И недопустимо позволять вольным псионикам действовать внутри страны без надзора государства. Но твою Юлю, если она сюда попадёт, ждут очень болезненные и печальные последствия. Таких Юль в истории России хватало…
— Я понимаю. И этого хотелось бы избежать, — тихонько произнёс я и бросил взгляд на проплывающее величественное здание.
Где-то там, в подвалах, сидит сейчас моя цель номер один. И я планировал этой ночью её вызволять, а тут… Вот как всё вышло.
— Избежать этого будет сложно. Но ты, подтверждая свою везучесть, нарвался на правильного человека. Я заблокировал дальнейшее распространение информации и имею контроль над людьми, что с ней успели ознакомиться. И я скажу прямо: мне нужна более веская причина, чем слова моих родителей о том, что ты хороший парень, а твоя Юля — прилежный огородник. Понимаешь?
— Если я чем-то могу быть полезен… Только прошу, не вербуйте. Я недостаточно умён для этого и с количеством моих приключений в сутки очень быстро дам понять, что я имею отношение к разведке. Если и есть у меня сильные стороны, то скрытность — точно не одна из них. Вон, вы даже про наёмниц из Чёрных гвоздик знаете. Никто не знает, а вы — знаете…
— Никто, говоришь… Нет, тебя вербовать нет смысла. Ты не обучен. Ты на слуху и на виду. Вокруг тебя слишком много шума. Но если я помогу тебе и возьму на себя этот риск — а он, прямо скажем, очень существенный, то ты будешь мне должен. И Юля твоя — тоже. Если мне однажды потребуется твоя помощь, ты плюнешь на всё и сделаешь то, что я тебе скажу. Таковы условия моей помощи.
— Секунду… Я так себя накрутил, что у меня голова еле соображает… Сейчас я ещё раз проговорю себе, что услышал, а то я слишком нервничаю, — «признался» я, хотя всё было понятно.
Предложение выглядело более-менее нормальным, просто мне надо было время обдумать всё произошедшее.
В общем, всё-таки меня вербуют. Но вербует не разведка империи, а лично Багратион. У него появится должник, который однажды сделает что-то, что сам он сделать не сможет, не запачкав руки. Убить кого-нибудь, похитить или совершить какую-то диверсию против какого-нибудь рода… Я буду мальчиком на побегушках, но лично у него. И возможно, однажды он отдаст мне приказ: иди и убей главу какого-нибудь опасного, но захудалого рода… Вот блин, гадство… Ещё бы знать, как он относится ко всем событиям в империи и какие настроения царят в душах главных людей разведки. Что они думают об османах? О политике регента? И так далее.
Видимо, Багратион хочет подстраховаться, сделать меня с Юлей своими козырями. Самый главный вопрос: он уже знает, где и в каком деле этот козырь ему понадобится, или он просто запасливый?
Ну, в любом случае надо соглашаться. Для меня это дополнительное прикрытие и возможности. Я получу от своего согласия намного больше, чем он думает. И самое главное — к тому моменту, когда ему понадобятся мои услуги или сила Юли, я, возможно, уже стану достаточно силён и независим, чтобы пересмотреть наше джентельменское соглашение. И если он вдруг предложит мне выполнить какую-то грязную работу, особенно что-то дико аморальное, чем не хотел бы замараться сам или подставить службу разведки, то я просто откажусь. И пусть попробует что-то предъявить могущественному магу эфира!
Хотя он сам Архимаг… Причём один из самых молодых в империи. И я его пульсацию маны в заполненном источнике очень хорошо ощущаю. Слышал городские слухи, будто он владеет чуть ли не пятью стихиями. Врут, конечно. Два — это максимум, да и уже редчайший дар. И всё-таки, я думаю, что это обычная дезинформация и реальная его стихия засекречена. Не был бы он тогда вторым человеком в разведке.
А для чего мы вообще сюда приехали? Принцип тот же, что и в больнице? Чтобы лишний раз стимулировать меня и показать, что если я откажусь, то мою помощницу, а возможно, и меня самого ждёт кое-что нехорошее? Блин, как-то я сильно напрягся… Он хороший психолог…
— Для меня честь помочь такому человеку, как вы. Если только моим навыкам найдётся применение, вы всегда можете на меня рассчитывать. И на Юлю тоже. В нашем подвале есть ещё несколько свободных комнаток, которые можно обить звукоизоляцией и делать там дела в интересах государства, — заверил я его, и он протянул мне руку.
Я пожал её, и он сжал мою ладонь не отпуская.
— Я рассчитываю на тебя, парень. Иногда я буду передавать тебе весточки. И не удивляйся лишний раз полученной информации, а пользуйся ей. Сейчас отличное время для становления кем-то значимым. И у тебя, как у прошедшего отбор в покои Стефании Алексеевны, есть все шансы получить титул даже выше барона. Только и надо будет, что выслужиться перед империей. И чем выше ты заберёшься, тем лучше будет мне. Поэтому пользуйся возможностью…
Он отпустил мою руку и завёл автомобиль.
— Спасибо. Постараюсь сделать всё возможное ради своего рода.
— Это правильно. Семья — это святое. И кстати, пока мы ещё не уехали… Верни своего псионика и никуда не выпускай. Я найду время приехать. Мне надо будет с ней поговорить лично, с глазу на глаз. Или ко мне прибудете. Думаю, ты понимаешь, что если она подастся в бега и ты её не найдёшь, то нашему соглашению конец. Я не стану рисковать своей задницей и многолетней безупречной службой ради исчезнувшей опасной девицы.
— Понимаю. Найду её, верну и посажу в усадьбу ждать вашего приезда! — ответил я, раздумывая, сможет ли Фома найти её, взяв след по оставленному в её комнате белью?
