- Как? – сорвалось облачком пара с моих губ.
- Беглецы, - мрачно откликнулся Сарк, хоть я и не ждала, что мне ответят.
- Кто? – я никак не могла отвести глаз от стоящих на призрачном корабле врагов. Они ударили точно, боль сковывала тело, туманила мысли.
- Беглецы. У нас-с их зовут так. Предатели, изгои, продажные твари, - зашипел Сарк, и я вздрогнула, забыла о боли, так велико было изумление.
- Вы знакомы? – мой взгляд заметался, я не знала на кого смотреть, то ли на ухмыляющихся врагов, то ли на злющего чужака.
- Знаком и ненавижу!
- Кто вы? Они? – загадок стало больше, и мне непременно захотелось узнать отгадку на каждую.
Сарк молчал, и я разволновалась, что ни о чем не узнаю. Требовать не имела права, просить?.. Со слезами взмолилась:
- Пожалуйста, мне важно понять, как вернуться…
Сарк не изрек ни звука, вздрогнул, будто я ударила его, отошел, уступая место новой тени. Она выросла, и я увидела женскую фигуру, более хрупкую, невысокую. Тело женщины переливалось разными оттенками синего и фиолетового, напоминая ночное звездное небо.
- Не плачь, девочка, - сказала она нежным мелодичным голосом. – Идем, - позвала к змее.
Ноги мои будто бы приросли к исчерченным плитам пристани, и Сарку пришлось взять меня за руку. Тепло, исходящее от него, на этот раз не обжигало, грело, расходясь по моему окоченевшему телу.
- Спасибо, - произнесла я, когда он подсадил меня на змею.
Слегка улыбнувшись, он кивнул и запрыгнул впереди меня.
Сарк и его соотечественница проводили меня до комнаты, и я, взвинченная до невозможности, пригласила их войти. Прямо с порога не стала закидывать вопросами, хотя очень хотелось. Что им предложить, не ведала, поэтому замерла у окна, с силой вцепившись пальцами в подоконник, пытаясь унять чувства.
Вопросы иссякли, когда женщина на несколько секунд обрела лицо. Сейчас в моей голове замелькали догадки, одна невероятнее другой, но сумела выговорить только одно:
- Мама?
Лицо той, которую я, казалось бы, должна была забыть, вновь изменилось. Теперь передо мной предстала Алтея Калинкина.
- Вижу, и вторую меня ты знаешь, - печальная улыбка изогнула женские губы, а затем тень вернулась к прежнему облику.
Я силилась что-то сказать, но вырывалось лишь невнятное мычание. Сарк решил меня добить. Изменился.
- Папа? – хрипло, чуть слышно выговорила я, а он преобразился. Теперь я видела ведьмака с рыжими волосами и карими глазами. Подозреваю, что так выглядел Хранитель Алтеи и родитель Веснушки. Сестра!
- А… Весна… Веснушка и не знает, - огорошено выдала я.
- Не время, - ответил Сарк, возвращая свое теневое обличие.
- А… как … вы… - отцепила руки от подоконника, вдохнула несколько раз, хлопнула себя по лбу. – Кьяр не ошибся во мне! Ищейка я липовая! Зиалея же сказала, что вы из третьей Грани! Первая – Индегард, вторая – место перерождения, третья… Паземка меня укуси! Третья Грань – мир тех, кто устал от вечного перерождения и…
- Похоже, что мы ус-стали? – ядовито полюбопытствовал Сарк.
Я попыталась припомнить, каким был мой отец. Ведьмак – это точно! Только это существо совсем не подходило на роль скромного, безобидного ведьмака. Я перевела ошарашенный взор на женщину. Она пояснила:
- Грани меняют нас-с, мы не те, кем были на Вейтерре! Уже не люди, хотя и помним, вс-се прошлые перевоплощения.
- А… м-мм… - у меня отнялся язык, временно разумеется.
- Меня можешь звать Теей. – Разрешила она, и я внятно кивнула.
Разговор продолжил Сарк:
- Грани – это миры. Индегард и первая принадлежат Вейтерре и ее творцам. Третья – переход, мос-ст между параллельными мирами. Нам вс-сем лгут, убеждая, что там мы отдохнем. Вес-сьма неприятное мес-стечко. Отдохнуть там точно не получитс-ся. Мало, кто с-сам идет туда. Чаще нас-с прос-сят или зас-ставляют, как было с-со мной. Тею попрос-сили. У каждого с-свое дело - кто-то охраняет, кто-то с-следит, кто-то теряет, кто-то находит. Можно с-стать с-сильнее, можно умереть – иного не дано! Мы выжили, нашли друг друга, чтобы вмес-сте ловить прес-ступников, тех, кого ос-судили, но кто рис-скует бежать, не ис-скупив прос-ступки прежнего с-существования.
- Дамара? – переварив новые сведения, я не изменила своим привычкам, принялась размышлять.
- Она!
- А как?
- Твое предыдущее воплощение!
- С-смогла гадина! – это высказала Тея. – В наказание ее назначили с-сторожить хранилище мас-сок. Догадываешьс-ся, что лежит в нем? – бывшая ищейка проверяла меня.
- Вполне, - не стала ее разочаровывать. – И Дамара украла мою маску!
- Так! – одобрила она. – Я знала, что ей нельзя доверять, но меня никто не с-слушал, говорили, мол, дай новенькой шанс-с! Я пожалела, что пос-слушала их и с-себя, привыкла верить людям.
- Ничего, время с-стирает память, - хмуро пообещал Сарк. – Ты научишьс-ся!
- Быть может, - сказала Тея и взглянула на меня. – Не бойс-ся! Теперь мы здес-сь. Не упус-стим, вернем мас-ску, защитим тебя.
- Вас Ар'рцелиус вызвал? Или вы сами явились?
- Никто из хранителей не имеет права покидать пос-ст с-самовольно. Ар с-сделал это, не ведая с-сам, кого зовет! – разъяснила она.
- Вовремя, правда? – вклинился Сарк.
- Да. А как вы…
- Нас-с бы не отпус-стили, назначили кого-то из других хранителей. И не в таком количестве. Обычно ходят по одному, нам с-сложно возвращатьс-ся с-сюда.
- А этим, изгоям?
- Проще. Они не принимают новый образ, с-становятс-ся рабами с-собс-ственной злобы и тьмы.
- Их иногда зовут с-серыми.
- А это не они?..
- Они часто помогают злодеям. За возможнос-сть вернутс-ся на Вейтерру, отомс-стить, готовы продать-ся любому! – проговорил Сарк.
- Вот почему вы назвали ее продажной! – подпрыгнула я, провела ладонями по лицу. – А Зиалея и Ар'рцелиус знают?
- Быть может, он догадываетс-ся, - задумчиво сказала Тея. – Поэтому мы с-стараемся реже контактировать с ним.
- Вам нельзя общаться с нами?
- Нежелательно. Мы должны хранить тайну.
- Но мне вы открылись?
- Мы рис-скуем, дочка, - первой ко мне подошла Тея, взглянула робко, вернула внешность моей матушки.
- Тебе должны целую жизнь, - Сарк тоже подошел, принимая облик моего батюшки. – Хранители Индегарда позволили перевозчику с-слишком много, - от тени у него остался говор.
Но меня это мало волновало, я видела тех, кого потеряла сотни лет назад, ради кого искала, нашла и убила Геррара. Слезы крупными каплями покатились по щекам, когда поняла, что лишь теперь освободилась от давних страданий. Будто сбросила с плеч тяжелый камень, который зачем-то тащила в гору. Я думала, что завершила все дела еще тогда, в той комнатушке, когда покончила с убийцей родителей, но нет. Тогда я только крепче увязла, запуталась. Теперь… нет я еще не полностью свободна, клубок все еще не распутан. Но осталось немного…
Рыдая, я бросилась в их объятия. Они оба обняли меня, гладили по голове, шептали что-то в утешение. Я, окутанная родительским теплом, была впервые за долгое время счастлива и отчетливо понимала, что это начало. Главное, не повторить прошлых ошибок, не упустить свое новообретенное счастье.
Так и уснула, убаюканная их тихими речами, кажется, папа мне даже спел колыбельную. Трогательно и вдохновляюще. Все обиды, боль, ярость, что чернили душу, вытекли из нее вместе с горячими ручейками слез, когда я снова ощутила себя любимым ребенком. И я сохраню чистоту, не позволю тьме опять овладеть собою.
Проснулась, но глаз не открыла, прислушиваясь к звукам: тихому потрескиванию поленьев в камине, шепоткам, непременно присутствующим в обители владыки Подземья. А первым, что увидела, был узорчатый балдахин персикового оттенка. Кто-то из родных постарался, чтобы я чувствовала себя более привычно. На столике справа от кровати стояла ваза, а в ней ярко-желтый, как солнце, цветок. Я, рвано вдохнув, села. Рядом показалась матушка, сегодня она была в облике Теи. Вчера я уяснила, что им трудно долго удерживать маски, поэтому сказала, что мне все равно, как они теперь выглядят и кем стали. Главное, мы по-прежнему испытываем любовь по отношению друг к другу.
