– Ты хоть сам понимаешь, как бредово это звучит? – голос Дарка прозвучал спокойно и резко.
– Бредово? Да, неужели? А не бредово быть сотворённым подобным богу и вести себя, как свинья? Мы рождены воинами. И должны драться с порождениями Ада. А вместо этого вы прозябаете, копошась в мелких интригах, сплетнях и романчиках. Так не пойдёт, ребята. Мы вырождаемся. Люди вырождаются. А в самом воздухе уже чувствуется смердящая гарь готового вот-вот распахнуться Ада. Не говорит, что не чувствуете этого! Даже смертные, у которых существует лишь одна извилина, соединяющая рот и жопу, и то ощущают это. Грядут перемены. Мы должны быть готовы встретить её. Решить для себя, на какой стороне лично вы выступите в этой войне – на стороне Тьмы или на стороне Света? А для этого необходимо оттачивать свои навыки и боевое мастерство. И потому драться вы станете не друг с другом, ученики.
Ворон взмахнул рукой и в стенах, по всему периметру, вспыхнуло ярким светом, полыхнуло и проявилось множество дверей.
Лёгкий взволнованный шёпот пронёсся по рядам. Студенты обменивались обеспокоенными взглядами, а улыбка Ворона стала мягкой и зловещей, отчего-то вызывающей ассоциативный ряд с котом, занесшего лапу над пойманной мышью.
– Каждый из вас сейчас подойдёт ко мне, получит ключ к двери с вашим испытанием. Для каждого оно будет своё, на выбрано совершенно случайно. Предупреждаю сразу, что всё, что вы увидите – не иллюзия, а полноценная реальность. И опасность тоже реальна. Не исключён даже самый печальный исход, если вы лапухнётесь и не сумеете за себя постоять. Деритесь и колдуйте по-настоящему. Так что в этом задании «зачёт» всем оставшимся в живых. «Удовлетворительно» получат все те, кто сумеет дойти обратно. Ну а те, у кого выйти не получится, я сожалею, но, – Ворон ухмыльнулся, – «незачёт».
Ропот сделался громче.
– Это что? Шутка такая? – спросила одна из однокурсниц Авроры дрожащем голосом.
– Шутка? Нет. Считайте это новым вступительным экзаменом. Жизнь любого мага полна риска. Не готовы рисковать, не верите в свои силы? Что ж? Вы можете сейчас подняться, написать заявление о вашем отчислении и покинуть Магистратуру, выбрав для себя что-нибудь… попроще. Что касается дам, то вам, возможно, буде лучше задуматься о муже и детишках? В общем, подведу черту под всем сказанным: у каждого из вас есть выбор – вы подходите ко мне за ключом и проходите полосу испытаний за дверью или поднимаетесь ко мне в кабинет, пишите заявление о своём желании покинуть Академию.
– Ты это серьёзно? – поднялся Дарк.
– Не «ты», а «вы», Бэсет. И не забывай добавлять «сэр». Хорошие манеры никто не отменял. И ответ на твой вопрос – да. Я серьёзно.
– Как ты объяснишь Совету шквал желающих покинуть Магистратуру?
– Напишу правдивый отчёт о том, что мой запрет на употребление забористой веселящей травы и контрабанду алкоголя переваривать смогли не все. Магистратура Магии в своё время была основана как военное заведение. Слабакам, маменькиным сынкам и идиотам тут не место.
– Думаю, именно последний пункт и не позволит вам, сэр, задержаться на своём посту надолго.
Молодые люди с каждым словом сближались, медленно и неотвратимо.
– Возможно, мне надолго и не нужно. К слову, у вашего курса уже началась пара по расписанию. А ты его нарушаешь, Басет, – шёлковым гладким голосом пропел Ворон. – Это потянет на отработку. Думаю, ты останешься тут, со мной. Дожидаться наших храбрых-храбрых храбрецов, отважившихся остаться в Академии. Если такие, в итоге, всё-таки найдутся, – окинул Ворон презрительным взглядом класс.
Взгляд его остановился на Авроре, а губы вновь сложились в высокомерную, пренебрежительную ухмылку:
– Мисс Мэйсон? Что скажите? Вы останетесь с нами? Или последуете за вашим отцом? Бесславное, но логичное завершение пребывания вашего семейства здесь.
Аврора хотела уехать и на несколько коротких секунд была готова принять предложенную возможность и покинуть этот гадюшник, с каждым часом начинающий смердеть всё сильнее. Отец бы одобрил её решение. Она была бы рядом со своей семьёй, в безопасности.
Но, с другой стороны она не могла просто подняться и уехать. Это она была виновата в том, что Ворон заправляет теперь тут всем. Пусть и временно, тут Дарк прав, с такими «креативными» идеями он на должности не задержится, но успеет наворотить дел.
Она дочь своего отца. Она знает магию этого места, знает лучше, чем многие другие. Она должна остаться. Должна войти в эту проклятую дверь и увидеть, что там. Понять, насколько всё плохо.
Переведя взгляд на Дарка она увидела, как он еле заметно покачал головой, словно говоря «Даже и не думай». Ну да, конечно. Сам-то он не побоялся высунуться. Разве до сих пор не понял, что и Аврора не из трусливых. Пусть его драгоценная Сабрина спасается бегством. А она свой долг знает.
– Ну? Что решили, мисс? – всё тем же насмешливым тоном проворковал Ворон. – Ты уходишь или остаёшься, дочка ректора?
В зале стояла такая тишина что, казалось, упади иголка – услышишь. Все на миг словно перестали дышать.
Ворон не сводил с неё ярких, насмешливых, таящих вызов, ярких глаз. Он словно тестировал её и с этой целью бросал вызов.
– Ну, насчёт дочки ректора в свете всего случившегося спорное утверждение.
Она встала рядом с ним, протянув к нему раскрытую ладонь:
– Но я остаюсь. Дайте мне ключ.
И когда по губам Ворона разлилась довольная, победоносная улыбка, Аврора поняла, что он хотел, чтобы она осталась. Возможно, это была ловушка. Возможно, ему правда было интересно.
Ключ тяжело лёг в ладонь, холодя кожу.
Скоро она всё узнает.
Глава 37
Странно, но Аврора не испытывала и тени страха. Скорее, ей было любопытно – что же скрывается за мягко сияющей дверью. Умом понимала, что вряд ли что-то хорошее, но любопытство, которое не раз и не два уже играло с ней дурную шутку, вновь взяло вверх. Закрытые двери, неизведанные дороги и не сорванные запреты с детства завораживали и манили, подталкивая её вперёд и заставляя действовать по наитию, забывая о голосе разума.
Для каждого в этом мире существует искушение, которому он не в состоянии противостоять – его тайное, заветное желание. Над кем-то главенствует похоть, и он не в состоянии противиться извивающемуся в конвульсиях телу; кто-то не может устоять перед чревоугодием и сладко пахнущие булочки или источающее аромат мясо в подливе становится смыслом жизни. Кому-то важна власть, пусть она и выражается смешно и гротескно – числом подписчиков и лайками под лживым фото из-под фотошопа. Кто-то не в силах устоять перед любимыми людьми, они вьют из него верёвки. Страсти, разрушающие души или делающие нас жестокими и глупыми – не существует человека, лишённого страстей. Наверное, души, очистившиеся от них, воплощаются в других мирах.
Страстью Авроры была новизна. Всё новое, неизведанное, непрочитанное, неисхоженное манило её, как огонь – бабочку и она, расправляя крылья, начинала движение вперёд. Страсть к новизне заставляла её оставлять друзей, любимые прочитанные книги. Страсть к новизне делал невыносимым долгое пребывание на одном месте. Так акула не может не плыть вперёд, остановка лишает её тело возможности получать кислород, и она погибает – так уж устроено это жуткое создание, что она может зависать на месте только в местах сильного течения: её жабры омываются водой только когда всё вокруг не стоит на месте. Такова была и Аврора. Замедляя движение, она теряла интерес к жизни.
А новая дверь, новая дорога, новый человек – это новый стимул продолжать жить.
– Да вы что?! – возражение Дарка стало для неё неожиданностью.
Судя по выражению лица Ворона – для него тоже.
– Вы оба с ума посходили?! Какие ещё, к дьяволу, испытания и боевые уровни? Ещё и трёх часов не прошло, как ты покинула лазарет? О чём ты только думаешь?
– Возможно, Басет, она доверяет мне и верит в моё здравомыслие? – Ворон окинул злого и бледного Дарка насмешливым взглядом, скрещивая руки на груди.
