— Мурашки по коже, — говорит Майко, — эта тетка повидала дерьма.
— И повидает еще, — киваю я, — и она … она на самом деле не бессмертная. И не вечно молодая. Она будет жить и стареть так же как и все, однажды передав свой опыт молодому телу и умерев.
— Значит она должна быть фанатичкой. У нее должна быть какая-то миссия, которая стоит всех этих смертей. — говорит Акира задумчиво. — Я бы так долго не протянула.
— Я — тоже. — сказал я. В самом деле, какой смысл плодить копию себя в молодом теле — ведь ты сам, в старом теле — умрешь от старости. Зачем тебе нужно все это? Ответ может быть только один — что-то, большее чем твоя жизнь. Долг. Миссия. И фанатичная преданность своему долгу.
— Не думаю, что Сандзюсан — это все Хикэру. — говорит Линда. — Чувствуется разница в поведении и общении с ней. Они все относятся к старой клюшке с огромным пиететом, их психологические реакции — реакции молодых, необстрелянных людей. Они амбициозны, жестоки, порой наивны. Сама Хикэру-доно, не такая. Она может играть роль молодой стервы, но по ней сразу видно всю глубину этого колодца.
— Эта фестралов с руки кормить может, — думаю я вслух, — вот уж кто со смертью знаком не понаслышке.
— Она-то сама ни разу не умирала, копии передавались заранее. — возражает мне Майко. — Так что, нет. Она — просто усталая старуха в теле школьницы. И по мне, так надо ее из этого тела выгнать на мороз, нахрен. Мы все тут жалеем эту стерву, мол не бессмертная, какая жалость, умирать ей от старости приходится. А то, что у этого молодого тела, которое старуха носит сейчас — была прежняя владелица — это вас не волнует? Кстати, а личность в этом теле — куда она девается?
— Судя по поединку с Иору Намикадзе — личность передает всю информацию, которой владеет. Распадается ли она в процессе, или вынуждена следить за всем, будучи неспособной что-то предпринять — неизвестно. — пожимает плечами Линда.
— Если предположить, что ее способность не имеет периода отката и так же передается телу реципиента вместе с личностью, то при определенном желании, все население земли будет заменено на копии ее личностей… примерно за три месяца. Кроме труднодоступных районов и мест. — поднимает голову от блокнота Акира. — Распространение будет идти по геометрической прогрессии.
— Страшная тетя, — говорит Майко, — и способность страшная. И почему она так еще не сделала?
— Говорят, академик Сахаров в свое время предложил Хрущеву проект огромной сверхбомбы. Ни для кого не секрет, что термоядерная или водородная бомба работает не на энергии распада, а на энергии синтеза. И в качестве рабочего тела использует водород. А уж водорода можно в нее запихать много. Так вот Сахаров предложил даже не ракету или бомбу, он предложил заполнить целый танкер водородом, прицепить туда запал в виде ядерной бомбы. — говорю я, обводя всех взглядом: — В случае войны танкер медленно выплывал из порта и плыл по направлению к вероятному противнику. Однако, его можно было взрывать прямо в порту.
— Зачем? — удивляется Майко. — Зачем его взрывать в своем порту?
— Потому что сила взрыва была такой, что не было разницы, где именно взрывать эту хрень. — объясняю я. — Она попросту расколола бы землю пополам.
— Хрена себе. — округляет глаза Майко.
— Так вот, Хрущев посмотрел на чертежи и зачеркнул проект. Он сказал, что хоть кто-то на земле должен остаться жить. Даже если это будут враги.
— Хрена себе. — повторяет Майко.
— Мысль следующая. У Хикэру Митсуи в руках ужасающая мощь, но я полагаю, что она применяет свою способность так редко, как только может. Если у нее поедет крыша и она решит захватить мир… собой, то это будет катастрофа. Однако она не испытывает такой потребности. Захват мира в ее понимании — не самоцель. Потому что жить в мире, где все остальные шесть миллиардов людей, от стариков до младенцев — твои копии… это угнетает. Это, в свою очередь, означает две вещи. Первая — у нее есть цель, которая не связана с захватом власти, увеличением влияния клана или прочими мирскими суетными целями. И вторая — как только мы поймем, что это за цель, мы сможем договорится с ней. — подвожу итог я. Мы молчим. Майко чешет голову. Акира задумчиво изучает потолок.
— Какой кошмар, — говорит молчавшая до этого момента Читосе, — я бы пулю себе в голову пустила, чем так жить.
— Не преувеличивай, — говорит Акира, — каждая ее копия просто обладает сознаниями предыдущих…
— Это если ты ставишь во главу угла тело. А если считать личностью внутреннее содержание, душу, воспоминания — то она и есть каждая из них. Это ужасно — иметь возможность захватить весь мир своей личностью.
— Думаю, Гитлер с тобой бы не согласился. — бормочу я себе под нос.
— Кстати, а кто такой Хрущев? — задается вопросом Майко. Действительно, история пошла здесь другим путем и лучшего друга сельского хозяйства во главе СССР тут не было.
— Возвращаясь к плану, — говорит Линда, не обращая внимания на неорганизованные вопросы Майко, как несущественные, — аналитики предполагают, что для захвата сознания нужен как минимум зрительный контакт.
— Ага, значит не смотреть ей в глаза, — бормочу я, — глаза — это зеркало души.
— Тогда план остается в силе? Несмотря на ее способность? — спрашивает Майко.
— Ее способность усложняет все только необходимостью принять дополнительные меры безопасности. По-прежнему мы берем с собой Джин. По-прежнему никто не стоит там, где стоят наши иллюзорные копии. Джин, в свою очередь, транслирует нас немного впереди и в стороне — так, чтобы при направлении взгляда Вечно Молодой Луны — она никогда не смотрела ни на кого из нас, а только на иллюзии. Так мы понижаем вероятность захвата сознания и переноса копии ее личности в кого-то из нас. Кроме того, на лица все одевают защиту для глаз. Очки-перископы, если быть точнее — изображение в них передается с помощью зеркал и прямого зрительного контакта быть не должно. — говорю я.
— Согласно анализу ее личности и паттерна поведения в пентхаусе будут ловушки и сигнализация. Как минимум, две автономные системы. Первая — для отвода глаз и вторая — настоящая. — продолжаю я. — Могу предположить, что на сработавшую сигналку к нам с помощью порт-ключа перенесется сама Хикэру в одном или двух своих обличьях. Как мы видим, опасений за свою жизнь у нее практически нет. Также она уверена в том, что, если мы начнем доставлять ей неприятности, она сможет захватить нас… или ключевые фигуры. Например — Линду. И так наша сила станет ее силой. Она уверена в себе и собирается наказать нас. Думаю, что первый этап завершится тем, что она накажет именно Линду на наших глазах.
— Она — предсказуема. Суперу с такой силой нет необходимости придумывать что-то новое и я уверена, что старая клюшка просто заставит меня вывалить кишки себе на колени. Но я, конечно, дам знать Джин, как именно это будет. — говорит Линда. Я смотрю на нее задумчиво. Откуда она может знать, как именно поступит Хикэру?
— Я дам информацию непосредственно на поле. Минуты за три до начала операции. — поясняет она. Ясно. Какая-то новая грань ее способности. Нужно будет проследить, сделать себе заметки, проясняющие ее способность.
— Хорошо, — говорю я, — но основа всего — отравленный кофе. Акира?
— Все компоненты найдены, доставлены. Вот. — она кладет на стол небольшую ампулу. — Просто раздавить в напиток. Горячий он или нет, не имеет значения. Гарантированный здоровый восьмичасовой сон.
— Мне таких парочку в чай раздавите. — ворчит с места Майко. — Мне бы здоровый восьмичасовой сон не помешал.
— Эта ампула стоит по полмиллиона за штучку, а ты можешь себе пива перед сном раздавить в чай. — хмыкает Акира. — Нечего деньги переводить.
— Мелочные вы все-таки, — говорит Майко, — уйду я от вас. Пивка вот накачу перед сном и уйду.
