Перегородка между комнатами была не бревенчатой — дощатой. Сверху доски обшили фанерой, вот тебе и готова «стена». Неудивительно, что тяжёлый лом проткнул её насквозь. А вот что Алексей собирается делать дальше, Мрак не сообразил. Пялился, как идиот, на дыру.
Когда сообразил, стало поздно. В комнате прогрохотал выстрел.
Если бы спросили, Мрак вряд ли сумел бы ответить, какие инстинкты заставили отпрянуть в сторону и оттолкнуть с линии огня Стафку за мгновение до выстрела.
Он дёрнул пацана за руку, заставляя упасть на пол, сам плюхнулся рядом. Пуля прошла над их головами, вонзилась в простенок, выбив из бревна щепу.
Взгляд Мрака заметался по комнате, ища укрытие. Доли секунды, необходимые невидимому стрелку для того, чтобы перезарядить обрез, нужно было использовать. Был бы Мрак один, уже выскочил бы в окно. А выпихивать на улицу Стафку, пока тот не упаковался как следует, для пацана если не смерть, то тяжелые ожоги.
Не придумав ничего лучше, Мрак опрокинул на пол громоздкий, стоящий здесь видимо ещё со времён до того как все случилось, стол. Посыпались на пол тарелки, кружки, опрокинулся и покатился чугунок с недоеденным варевом. Баррикада получилась сомнительная, пуля пронзит столешницу на раз, но теперь они со Стафкой — хотя бы не живые мишени. Если распластаться на полу, у Стафки есть шанс успеть напялить комбез до того как их пристрелят.
Мрак толкнул обалдевшего пацана, заставляя укрыться за столешницей. Рявкнул:
— Комбез!
А сам выпустил по стене очередь из пистолета, целясь чуть ниже дыры. Из-за стены раздался приглушённый вопль. Задел!
Мрак удовлетворённо выдохнул. Перекатился за стол. Стафка, лёжа на спине, заталкивал ноги в штанины комбинезона. Получалось плохо: пацан побледнел, руки у него дрожали. Дошло, видать, что пуля, предназначавшаяся Мраку, запросто могла прилететь в него.
— Быстрее! — бросил Мрак. Осторожно выглянул из-за края стола.
В ту же секунду древесину столешницы расщепила пуля. Прошла навылет и вонзилась в стену. Стафка округлил глаза, замер, придерживая у плеча полунадетый комбинезон.
— Шевелись! — рявкнул Мрак. — Не хрен пялиться!
А сам со злостью подумал, что ранил стрелка, получается, несерьёзно. Быстро перекатился к другому краю стола. Выстрелил оттуда — теперь уже одиночным. Палил наугад, целясь всё туда же, чуть ниже пробитой в стене дыры. Вынырнул на мгновение и тут же кинулся обратно. Краем глаза заметил, что Стафка почти оделся, завязывает плетёнки на ногах. Бросил:
— Лезь в окно. В тебя он стрелять не будет, не ссы.
Стафка, помедлив, кивнул. Несмотря на заверения Мрака, выбираться из-за укрытия ему было, наверное, очень страшно. Но переспрашивать не рискнул. Бросился к окну, распахнул и, подтянувшись на руках, вскочил коленями на подоконник. Спрыгнул вниз.
Мрак подхватил с пола заплечный мешок. Прицельным броском швырнул его туда же, в окно — от души надеясь, что Стафке не прилетит по башке. Выждал пару мгновений — тишина, больше посланник не стрелял. И тоже рванул к подоконнику.
Секунда — преодолеть расстояние до окна. Ещё секунда — вскочить на подоконник и выпрыгнуть на улицу.
Приземлившись, Мрак от души выругался — под окном буйно разрослась крапива, обожгла и лицо, и голые руки. Но долго ругаться времени не было.
— За мной, — бросил Мрак прижавшемуся к стене Стафке.
И, огибая злосчастный дом, помчался на задний двор — где ещё перед тем, как пробраться сюда, приметил загон для лошадей.
***
Мрак и Стафка скакали четыре часа кряду — ровно столько, сколько, по уверению Кирилла, мог выдержать комбез. Никого на дороге в такое время, конечно, не встретили. Мрак скакал бы и дальше, в азарте погони усталости он не чувствовал. А Стафку приходилось беречь от солнца.
Снова — мёртвый посёлок. Длинное приземистое здание с небольшими, вытянутыми в ширину окнами. Чёрт его поймёт, что здесь было до того как всё случилось, но люди точно не жили. Широченные, двум конным можно разъехаться, рифлёные железные двери, яма в бетонном полу, вместо мебели — трубы и непонятные, насквозь проржавевшие громоздкие херновины разной степени сохранности. Мрак даже примерно не знал, что это такое. Да и чёрт с ним. Крыша есть, солнце в помещение не попадает, и ладно.
Он кое-как расчистил от мусора дальний от входа угол, раскатал спальник. Бросил Стафке:
— Ложись.
— Ага. — Пацан благодарно кивнул.
Он уже успел стащить комбинезон, прибрать в мешок. Пристроил мешок под голову.
Мрак, глядя на «сумку», вздохнул. Удобная вещь, но придётся её здесь и бросить, вытащив всё необходимое. Для них со Стафкой эта хренотень — что флаг над головой с надписью «я ограбил посланника Шамана».
Идиоты они, конечно. Точнее, он один идиот — Стафке-то откуда знать, что мешки у всех Шамановых посланников одинаковые? А вот сам мог бы сообразить, Джек или батя такую промашку не допустили бы.
Батя, впрочем, и за Стафкой вряд ли бы вернулся. У него сперва дело, потом всё остальное. А Мрак сопли распустил, теперь вот расплачивается. Не догонит Шамана — сам виноват будет...
— А почему ты за мной вернулся?
Мрак аж вздрогнул. И оттого, что Стафка так точно угадал мысли, и потому, что был уверен: пацан вырубился, едва коснувшись головой мешка.
Буркнул:
— Дурак потому что.
— Нет. — Стафка, приподняв голову, серьёзно смотрел на него. — Ты по-доброте поступил. Теперь уж Мать Доброты нас не оставит, вот увидишь! Поможет нам.
— Спи ты, блин, — простонал Мрак. — Мне ещё только Матери твоей не хватало.
***
На сон у Мрака и Стафки осталось три часа — для того, чтобы продолжить погоню за четыре часа до заката, и дальше ехать по темноте. В посёлок, где начиналась железная дорога, если верить карте, оставалось скакать около пяти часов. Если Шаман уже там и выдвинется до рассвета, они опоздают. Об этом Мрак старался не думать. Надеялся настигнуть Шамана в пути.
Они скакали. Три часа. Четыре.
Солнце село, но комбез Стафка не снимал, не было времени на остановки. Надежда таяла с каждым километром.
Опоздали-таки...
Мрак мучительно соображал, что делать дальше. Дождавшись рассвета, пробраться в посёлок, попытаться разузнать, действительно ли Шаман уже уехал? Чем чёрт не шутит, вдруг они его опередили?.. Можно, кстати, рассвета не дожидаться. Стафку в этом посёлке не знают, заслать на разведку его. Пусть наврёт, что посланники Шамана отправили передать важные вести... Должно проканать. А не проканает — сбежит, к этому пацан уже попривык. На выезде из посёлка Мрак его подождёт и с возможной погоней разберётся...
— Вон! — заорал вдруг Стафка. — Смотри! Я же говорил, что Мать Доброты нас не оставит! — он привстал в стременах, указывая рукой вперёд.
И Мрак увидел то, что, если бы не усталость и тяжёлые мысли, заметил бы раньше Стафки.
Впереди на дороге клубилась пыль. Она окутывала фигуру одинокого всадника. Даже отсюда было видно, что человек, сидящий в седле, маленького роста. И что он одет в знакомый до боли серебристый комбинезон. Тоже торопится, падла!
— Погнали, — подобравшись в седле, бросил Стафке Мрак. — Держись позади меня. Не лезь вперёд, понял? Мало ли что, — и пустил коня галопом.
Когда расстояние, оставшееся до Шамана, сократилось вдвое, одинокий всадник обернулся. И мгновенно, как понял Мрак, сообразил, что к чему — местное население не носило камуфляжные штаны и майки. Может быть, Шаман его даже узнал. Он прильнул к шее лошади и тоже пустил её галопом.
Мрак выдохнул — догонит. Теперь уж не упустит. Лошади устали, конечно, ну так и у Шамана кобыла не железная. Тоже, поди, не первый час скачет. Шаман погонял, но расстояние между ним и Мраком неуклонно сокращалось.
Мрак уже решил, что будет делать. Даже успел обругать себя за то, что не умеет, как батя или покойная мамка, бросать веревочную петлю — до сих пор без надобности было, кто ж знал, где пригодится. Придётся обходиться теми умениями, которые есть. Решил, что как только подъедет ближе, перебьет Шаману локоть. Перестанет шибздик управлять лошадью — далеко не уедет. Мрак уже выхватил из кобуры пистолет. Уже целился. Когда Шаман вдруг обернулся. И в руке он тоже держал пистолет.
