Желанный трофей (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич

Я ударил «Ловчей сетью», целя в крылья. Если позволю набрать высоту, то пиши пропало. Она меня с безопасного расстояния изжарит до хрустящей корки. На стрелка ману тратить не стала, предпочтя разнести огневую точку в хлам, а меня сразу же распознала как одарённого. И гадом буду, не забыла обо мне, решив для начала избавиться от досадной помехи, ну и дождаться отката способности.

«Сеть» удачно охватила ей крылья, а так как те двигались, среагировала на это и начала сжиматься. Не то чтобы мощности рун оказалось достаточно, чтобы обездвижить тварь. Она наверняка не затратила ни одной единицы маны, разорвав её лишь физической силой. Но на какое-то время крылья оказались скованными, и тяжёлая тварь рухнула вниз, не успев вновь ими воспользоваться.

Вот тут-то я и ударил «Ледяным копьём», а следом добавил дуплетом — своим «Ледяным шаром» и матушкиной картой «Огненного копья». При этом я продолжал сближаться с виверной, намереваясь сойтись в ближнем бою. Обе атаки достигли цели, осыпавшись льдисто-голубоватыми и огненными всполохами. Разве только «Шар» ещё и огласил окрестности громким хлопком.

На перезарядку «Шара» ушло меньше секунды. Вот где сказывается сила моего дара. Обычному пятиранговому одарённому понадобилось бы порядка четырёх. А я уже вновь готов использовать эту цепочку. Не так уж и слабо, между прочим, по привычной мне аналогии грамм в семьдесят пять тротила. Правда тварь это всё одно отчего-то не впечатляет.

У виверны прошёл откат способности, и она характерно вскинула голову, словно намереваясь плюнуть. Впрочем, так оно и есть, только плеваться она будет пламенем. Вот уж и даром такой радости не нужно. Я подгадал момент и за секунду до атаки метнул «Ледяной шар». Дистанция ни о чём, так что попал точно в пасть, сбив атаку и оправив этот живой огнемёт в откат. Здесь взрыва не случилось, только и того, что образовалось быстро истаивающее облако пара.

Твари это не понравилось, и она рванула в атаку. Я подпрыгнул в последний момент, пропуская под собой гибкий хвост, успев при этому рубануть по нему тесаком. Даже если отрубить его, рана не смертельная, но это и неважно. Главное, что «Панцирь» покрывает всё тело виверны, так что даже ударь я по когтю или костяному наконечнику хвоста, «Стилет» просадит его однозначно. А мне сейчас важно лишить противника защиты.

Приземлившись, уклонился от пасти, дохнувшей на меня таким смрадом, что впору его приравнивать к химическому оружию. У меня реально глаза защипало и к горлу мгновенно рванул тошнотворный комок. И вот как-то наплевать, что схватка в самом разгаре. А ведь я не из брезгливых. Может, и впрямь там химия какая вырабатывается тошнотворно-слёзогонная.

Мысли эти пролетели фоном в мгновение ока, пока тренированные тело и инстинкты жили сами по себе, подчиняясь логике боя. Я продолжал прогонять предвидение, уклоняясь от атак и нанося удары в ответ. Сначала откатившимся «Ледяным», а вслед матушкиным «Огненным» копьями. Парируя коготь крыла, выставил под углом «Щит», потому что ничего иного предпринять не успевал. Под мелодичный хруст рун сумел поднырнуть под крыло и вновь нанести удар тесаком.

Об-бана! Есть контакт. Толстая «шкура» у гада, но я её всё же прогрыз. Клинок не встретил сопротивления «Панциря» и вспорол кожистую перепонку. Так-то без усилений подобное у меня вряд ли получилось бы, но «Сила» со «Стилетом» сделали своё дело, и разрез вышел вполне себе солидным. Сомнительно, что теперь тварь сумеет взлететь.

Впрочем, не стоит полагаться на одну лишь удачу, а потому я вновь ударил «Ловчей сетью». На этот раз попалось только одно крыло и лапа, но и этого хватило, чтобы исключить взлёт, а там я разминулся с пастью и опять ударил по крылу, увеличив разрез настолько, что теперь о полётах точно придётся забыть.

Способность дракоши откатилась, но едва она вознамерилась выплеснуть пламя, как я вновь заткнул ей пасть «Ледяным шаром». А когда же сбросила-таки «Сеть», я ударил своим откатившимся «Ледяным копьём», целя в грудь. Тварь взревела, получив полной мерой боевыми рунами, и тут же бросилась в атаку, стремясь подмять меня и порвать в лоскуты.

Я поднырнул под здоровое крыло, ткнув вверх тесаком, пробившим кожистую перепонку. Вот только карт в рукояти больше не осталось, и получилось это у меня с трудом. Когда же крыло двинулось дальше, вспарывая само себя, я едва не выпустил клинок, хотя его и отличала бритвенная острота. Но как бы то не было, я справился, закончив разрез. Теперь тварь не взлетит даже без использования мною «Сети».

Глянул на практически пустое вместилище и, чертыхнувшись, сунул руку в карман, схватив сферу и зачерпнув из неё ману. Я пока никак не использовал свой трофей, так и не решив, на каком амулете или артефакте остановить свой выбор. Хочется всего и сразу, а накопитель у меня один.

Я кружил вокруг виверны, то уклоняясь от её атак, то нанося удары клинком и своими рунами, теперь уже экономя карты. Тварь оказалась очень уж живучей. Даже несмотря на то, что я не позволял ей восполнить «Панцирь», продолжала биться, получая один урон за другим и оглашая село яростными криками.

Наконец мне всё же удалось достать её очередным «Ледяным копьём» настолько серьёзно, что она, тоскливо взвыв, уронила башку на землю. Не труп, но уже не способна сопротивляться. Оставь я её в покое, и она ещё восстановится, у тварей завидная регенерация. Вот только оставлять подранков я не собирался, поэтому скользнул к башке и вогнал тесак под подбородок там, где кожа наименее прочная. Сталь проломилась через нёбо и вошла в мозг. По телу виверны пробежала судорога, и она наконец затихла.

— Фу-у-ух. Чуть не сожрала, — выдохнув, опустился я на её шею.

Как ни странно, на вид грозная и уж точно прочная, вполне успешно сопротивляющаяся клинку, на ощупь её кожа была мягкой и даже приятной, чем-то походящей на крокодилью. Недаром же изделия из неё ценятся. Хотя вонь из пасти убитой твари, конечно, портила всё впечатление. А вот у тех же ящеров кожа шершавая и жёсткая, годится только на доспехи и обивку щитов. Ну, может, ещё и укрепление носков тяжёлых боевых сапог или подошву.

Вот какой я молодец. Сижу прикидываю свои трофеи. А ведь совсем недавно бежал навстречу виверне, не столько будучи уверенным в победе, как в том, что эта тварь не оставит меня в покое, и если не навяжу свой рисунок боя, то она меня схарчит. А тут рассуждаю о возможной прибыли.

Впрочем, а что такого? Меня ведь тоже не в дровах нашли. Ну да, ранг у неё где-то седьмой. И что с того? Преимущество одарённых перед равноранговыми и чуть превосходящими тварями очевидно. Те вынуждены постоянно ожидать, пока пройдёт откат способностей, в то время как люди могут использовать заготовленные рунные карты. Так что я обязан был победить. Да как два пальца об асфальт!

Отдышавшись, я прислушался к происходящему в селе. А ведь бой, похоже, стих. Управились, получается. Или виверны подались восвояси?

— Эк-кий молодец! — не удержался от восклицания рослый воин, вышедший из-за конюшни.

— Да ещё и красавец, каких мало, — поддержала его женщина средних лет.

Мне хватило одного взгляда, чтобы узнать в них ту пару одарённых, что бились с виверной на площади. Ну и понять, что я ошибся, приняв женщину за хозяйку поместья. Похоже, это витязи боярина Гагина, прибывшие сюда на помощь. Вернее, витязь и поляница, женщина воительница. Не такая уж и редкость в Русском царстве. Довольно часто встречаются ещё у скандинавов и в Империи. В остальных странах практически экзотика, у мусульман и вовсе невидаль.

— Позвольте представиться, Дубинин Олег Борисович, — поднявшись, я обозначил поклон кивком.

— Тот самый, что саблезуба прибрал, — уважительно произнёс мужчина и в свою очередь отрекомендовал спутницу и себя: — Позвольте представить, поляница Кривцова Алла Геннадьевна, а я витязь Рубцов Роман Игоревич, вассалы боярина Гагина.

— Очень приятно, — вновь обозначил поклон я.

При этом не забыл глянуть на их перстни. Как и ожидалось, восьмой ранг. Вполне достаточно для боя со столь серьёзными противниками. Разумеется, при наличии нужного количества соответствующих карт. Вообще удивительно, что они не разобрались с проблемой ещё до моего прибытия. Хотя возможно, что они появились немногим раньше меня.