Ком 8 (СИ) - Войлошникова Ольга

— Ты что⁈ Думаешь, нашла свой путь⁈ — возмутилась Айко. — Ты кем хочешь быть — тяжеловозом или боевой лисой⁈

— Как⁈ — выпучили глаза уже обе молодых лисы. — Нельзя таскать тяжёлое⁈

Я тоже озадаченно посмотрел на Айко:

— Это им вредно, что ли⁈ А почему не сказала⁈

— Да не вредно, не вредно! — махнула она рукой. — Но в первую очередь надо думать о боевой магии, а потом уж подъёмный кран из себя изображать.

— Ха! Мы будем думать, да-да! — хором заорали обе лисички. — В следующий раз как пойдут эти красные — мы первые их встретим! — и как давай наперебой бахвалиться! Еле я сумел воткнуть:

— А ну, успокоились! Под снаряды не лезть! Запрещаю!

— Ну вот! — надулись они. — Только соберёшься повоевать — так сразу нельзя!

— Во дворе перед пушками не метаться! Когда за ворота выбегут — вот тогда можно. Но под выстрелы всё равно не подставляться. Ясно? На это тоже мастерство нужно.

— Ясно-ясно! — закивали они дружно. — Мы будем! Мы быстрее пули!

Ну чисто дети…

Вечером на посиделках в казарме-шатре, растянутом прямо на стене, Хаген за чашкой кофе выдал такую идею, что я аж поперхнулся.

— Ваше императорское высочество, ваша светлость, ваше сиятельство…

О как разтитуловался! А фон Ярроу на титулы переходит, только если дело предельно серьёзное. У Ивана с Петром, должно быть, те же мысли промелькнули — вон как лица-то повытянулись! И челюсти дружно отвалились, потому как никто из них даже слова молвить не успел, а Хаген настойчиво продолжил:

— А мы так и будем терпеть эти набеги? Ситуация усугубляется тем, что теперь у нас есть огромная угроза и со стороны рудника. Источник «атак джунглей» мы знаем. Я считаю, что уж как минимум ответный визит вежливости нужно организовать.

— И как ты себе это представляешь? — спросил Сокол.

— Мне покоя не дают рассказы о свадьбе вашего императорского высочества. И определённые параллели с нашей поездкой в Нидерланды.

— Так. Для начала прекрати титулование, а то кофе тебе за шиворот вылью! — Иван покачал жестяную кружку. — Вторым пунктом подробно поясни, чем же тебе моя свадьба не понравилась?

— Свадьба мне очень даже понравилась. А вот как вы на девичник пробрались — это прямо караул. Это огромная дыра в охране. Какое-то новое направление. И вот это не выходит у меня из головы — а может, слетать в Голконду? Пётр договорится со своим отцом, диверсионный дирижабль доставят сюда обычным рейсом, а потом…

— В общих чертах понятно. Но это ж теперь уже не такое и новое средство. Нас же потом заставили докладные записки писать с мыслями об усилении, а вернее — об усовершенствовании охраны. Теперь почти везде есть артефакты слежения за небом.

— А в Голконде эти артефакты есть? — спросил Хаген.

— Да хрен его знает, — вставил я свои пять копеек в обсуждение. — Так-то Голкондский султан сказочно богат и издревле на артефакты упор делает. Благо есть из чего делать. Вспомни того слона бриллиантового.

— Но, господа, вы все забываете фактор А! — влез Витгенштейн.

— Какой ещё фактор А? — нахмурился Иван. — Ты нормально можешь говорить?

— Айко, милочка, — спросил куда-то вверх Пётр, — а вы с дочками можете скрыть от обнаружения дирижабль?

— Можем. Но ненадолго, — раздался хрустальный голосок старшей лисы. — Минут на десять.

— Вот это я и называю фактор А! — улыбнулся Витгенштейн.

— Тогда зачем нам диверсионный дирижабль? — быстро прикинул я. — Берём «Пулю», грузим добровольцев, на максимальной высоте…

— Илья, — остановил полёт моей мысли Сокол, — мне сначала с отцом поговорить надо. А то наломаем дров, потом всякие дипломатические проблемы повылезают. И давай сначала карты дворца раджи раздобудем. А потом уже планы строить примемся.

Гора тем временем скрежетала и бухала на все голоса и, казалось, ворочалась, как просыпающийся голем. Дежурные продолжали орать в рупора, зачитывая англам ультиматум. Надежд на мирное соглашение оставалось всё меньше. Похоже, англы приходили в сознание, помня единственное — сильнее всего они ненавидят машины, второй очередью они ненавидят людей. Любых людей. И именно эти чувства двигали их действиями.

Но мы обязаны были пробовать — а как иначе?

— Жаль, что у нас не остаётся времени на переговоры, — сказал Петя, поглядывая на сменяющих друг друга дежурных. — Кто знает, будь у них хотя бы сутки на раздумья…

И тут вопли во дворе приобрели совершенно новый характер. Все, кто не спал, естественно свесились через парапет — узнать, что там? А явно ведь что-то случилось нестандартное.

Впрочем, вскоре через двор к галереям пронёсся унтер из трофейной бригады и кинулся к атаману — а его палатка как раз недалеко от нас!

— Арсений Парамонович! Ушли, мерзавцы!

— Что ещё⁈ — проворчал наш медведь. Судя по голосу, он только прикорнул поспать хоть вполглаза, и новость о том, что кто-то куда-то ушёл, изрядно его раздражила.

— Стату́и!!!

— Каки́стату́и, ирод! Отвечай по делу!

Унтер охнул, откашлялся и куда более складно сообщил:

— Те двое рубиновых нагличан, которые мы думали, что померши — оне оказались не померши.

— Ну? — хмуро подбодрил унтера на продолжение атаман.

— А как джунглии попёрли-то, все на стены кинулись. Они под шумок и… того. Сдриснули. Заднюю дверь в складу вышибли да ушли.

— И далёко ушли?

— До северной стены, там нынче тихо было. Через стену перекинулись да утекли на запад.

— Прикажете организовать погоню? — спросил голос майора Шиманского.

Атаман подумал-подумал и решил:

— Нет. Тут в любой момент может новый большой прорыв начаться, кажная машина на счету. Утекли — и хрен с ними. Пусть живут как хотят.

И именно в этот момент рядом с нами мигнула линза малого портала, и перед Соколом появился начальник охраны великой княжны Марии, полковник Попов.

— Ваше высочество, я к вам со срочным докладом.

Вот тут я и подумал, что чем-то мы особо отличились (или особо нагрешили?), что Господь решил вывалить на нас всё и сразу.

ПОНЕРВНИЧАЛИ МЫ

Попов выглядел серьёзно, как судейский чин, так что я сразу вообразил худшее и вскочил. Петя с Иваном — тоже. Как же! Семьи-то наши рядом.

— Предупреждая панику, сразу скажу: все члены ваших семей живы и в добром здравии, — сурово заявил Попов, и нас слегка отпустило.

— Слушаю вас, господин полковник, — сказал Иван, указывая на стоящие вокруг стола табуреты: — Присядем, господа.

— Я, с вашего разрешения, стоя, — отказался Попов. — Неловко с бумагами, сидя-то. А у меня их, извольте видеть, целая папка. Вышестоящим начальством, осуществляющим общий контроль и надзор за охраной вверенной нам группы лиц, мне было поручено посвятить вас в детали произошедшего.

— Как будет угодно, — слегка кивнул Иван. — Смею предположить, атака была особо значительная?

— Я бы даже сказал: выдающаяся. Фактически, планировался масштабный теракт с привлечением нескольких независимых диверсионных групп. Нападающая сторона, как этого следовало ожидать, не имела знаков различия, документов и тому подобного, но есть свидетели, слышавшие их переговоры. Франки.

— И эти головы подняли! — воскликнул Петя. — Решили, что все слишком заняты, чтобы на них смотреть!

— Мы склоняемся к тому же мнению, — согласился Попов. — По факту, это работа их армейской разведки. К сожалению, пленных взять не удалось. А франкский посол, хоть и получил ноту, отбрехивается, упирая, что нападавшие были наёмниками неизвестной стороны, и Франция за них ответственности не несёт. Теперь позвольте подробности. Сигнальной системой было отфиксировано вторжение в охраняемую зону с воздуха. Предварительно территория усадеб была подвергнута массированной бомбардировке антимагическими взрывными устройствами.

Я вспомнил свой опыт попадания под такой «ковёр» и мне аж нехорошо стало, но Попов только усмехнулся:

— Не знаю, откровенно говоря, господа, на что они рассчитывали. Ещё со времени Первой Польской во всех особо охраняемых зонах стоят специальные уловители. Несколько снарядов, упавших и взорвавшихся за пределами усадеб, привели к единственному результату — местное население быстро сориентировалось в сложившейся обстановке и фактически организовало вспомогательный отряд.