— Я надеюсь, — сказал он, — что когда эти деты вырастут, они вспомнят о своих корнях. И никогда не забудут кто их настоящий враг. Пройдут годы, и они вернуться на свою землю. Пройдут годы, я надеюсь, они вспомнят. Взглянут в лица убийц и обернут свои силы против истинного зла.
— И что дальше? Революция? Война?
— Да! И никак по-другому! Люди страдают, детей забирают. Голод медленно подкрадывается к нашим землям, выкашивая скотину и портя почву.
Война. Снова это слово становиться актуальным, обрастает мясом и уже готово влезть в кожу, чтобы обрести свой истинный вид. Пока для себя я вижу её в виде женщины в кровавом доспехе по имени Судья Анеле. И со слов Зико, наш путь с друзьями лежит в город из камня.
А вот что дальше мы будем делать, он не знал.
Давным-давно, когда он еще был ребёнком, он видел деревянные суда, рассекающие высокие волны на подходе к городу Дарнольд. Прекрасный город, построенные из тёсаного камня руками крестьян, для собственной комфортной жизни. Город не строился на крови, или на рабском труде. Он был возведён на рабочем поту и трудовыми мозолями, рядом с морем, ставшим второй плодородной землёй, дающей пищу круглогодично.
В Дарнольде у нас был шанс застать ту самую Судью Анеле с детьми. Мы можем остановить всё безумие, захлестнувшее местные земли. Два дня пути, и мы можем убить зарождение войны еще в зачатке.
Мои намерения окрылили Зико. Он согласился помочь мне в битве с кровокожами без лишних раздумий. Горстку его воинов сложно было назвать армией, даже с учётом огромной Бэтси, крепко сжимающей в руках два топора. Но никто и не планировал врываться в город с криками и ором, и бросаться с головой в сражение.
Я еще помню, как кровокож, сражающийся с отрядом Зико, посмотрел на меня и обозвал чужим именем: Аида. Мой жуткий плащ из двух дюжин мужских лиц — моя визитная карточка во все ночные клубы местных деревень. И лишь прикосновение к моему доспеху смогло вскрыть мой обман.
Я и Осси. Мы вдвоём пройдём через ворота города и разведаем обстановку на месте.
Глава 12
Минуло двое суток, прежде чем мы увидели город из серого камня.
Моё пробуждение не было связано с жжением в глазах от палящих солнечных лучей, или жуткой зевоты моего гнойного друга. Еще, бывало, мы просыпались из-за Хейна, тучный монстр крутился во сне по кроваво-глянцевому настилу и, бывало, мог кого-нибудь под себя поджать. Ему снились сны. Я это чувствовал. В отличии от нас, вздувшийся гигант видел сны. Холодными ночами он покрывался потом и громко мычал, тело его не испытывало боли. А вот разум. Его разум страдал, не в силах справиться с осознанием реальности.
Сны были мукой для Хейна. Каждую ночь он насильно залезает в жуткую темницу и мучается там до утра. Но этим утром я проснулся не из-за его громких мычаний, или мычаний кого-то, кто угодил под его спину.
Утренний ветер принёс запах моря. Его ни с чем не перепутать. Свежий, с нотками пересоленный воды, скисшей под солнцем.
В детстве я жил рядом с морем. Пешком — сутки, на машине — час. И даже на такой отдалённости наш городок на время очищался от скверной вони трупных разложений, текущих и плывущих по воздуху сквозь улицы. Когда дул ветер с моря — мы могли дышать. Дышать полной грудью.
Я набрал полную грудь воздуха.
— Мы почти пришли, — сказал Зико.
Мужчина сидел на корточках возле меня. Ночью я облокотился о широкий ствол ели, и за всё это время не пошевелился. Лишь прикрыл глаза, а теперь открыл их.
— Инга, дальше ты и Осси идёте вдвоём. Мы останемся в лесу.
Зико выспался, но лицо по-прежнему выглядело уставшим и помятым. Щетина с каждым днём обретала форму бороды, морщины становились глубже, а голубые глаза словно выцветали, становясь тусклее. Он почесал затылок и бросил взгляд в сторону, на своих воинов. В его движениях таилось беспокойство.
— Тебя что-то беспокоит? — спросил я у Зико.
Голубые глаза уставились на меня с подозрением. Зико прищурился.
— Не забывай, Зико, ты топчешься в луже моей крови, я чувствую каждого из вас. Чувствую ваше настроение. И чувствую ваш страх.
— Мы не боимся! — сорвалось с его губ с каплей желчи. — Я за тебя переживаю, и это меня беспокоит!
— И что тебя беспокоит?
— Если что-то случится в Дарнольде.
— Что со мной может случиться?
— Ты недооцениваешь прокуратора Гнуса. Он умный и хитрый.
Две ночи в подряд Зико рассказывает мне про этого мужика, в деталях описывая его достоинства. В городе из камня он вроде как главный. Без чинов и звания. Без рода и без статусов. Он просто — прокуратор Гнус. Местный правитель, местный судья, местный надзиратель, местный праведник, местный обвинитель. Человек, но с нечеловеческими способностями. Зико не видел его, но наслышан. И сейчас, переживания Зико вызваны совсем не моим походом в город, и тем более не тем, что там может случиться что-то плохое со мной.
Зико переживает за своих людей, пойманных кровокожами.
— Их казнят! — трясясь от гнева, вопил Зико. — И мы ничего не можем поделать…
— Если в городе случится что-то плохое, я подам сигнал.
— Как?
— Хейн. Моя связь с ним неразрывна, пока он и я стоим хотя бы на тонкой струйке крови. Этот огромный уродец запляшет, а потом кинется спасать меня. Вы — следом. Договорились?
Зико кивнул, посматривая на своих людей. Воины в кожаных доспехах сидели возле деревьев и уже смазывали клинки слюной Бэтси. Сама Бэтси лежала на боку и мирно спала, поглядывая на нас приоткрытым глазом, когда другой так ни разу и не открылся.
Кровавый меч Осси и Длань праха мирно покоились на наших спинах, когда мы вышли из леса и ступили на пыльную дорогу. Все свои запасы крови пришлось оставить в лесу, поддерживая связь тонкими струйками. Мои ступни обрушивались на утоптанную дорогу людскими ногами и колёсами сотни повозок, а за нами с Осси протянулся хвост, похожий на разлитое по столу испорченное красное вино. Густое и пахучее.
Дорога огибала каменистые горы. Подножье поросло мхом и редкими деревьями, чьи зелёные листья были почти целиком загажены белым помётом чаек. Нам стоило чуть обогнуть гору, как перед нашими глазами зелёный горизонт вдруг заискрил ослепительными вспышками. Солнце стояло в зените, бросая на морскую гладь мириады лучей, способных вышедшего из мрака человека обратить в слепого крота.
Я прикрыл ладонью глаза и быстро насладился видом голубого моря. Возможно, перед нами раскинулся океан, соединяющий сотни материков. Как знать. Мне доставлял удовольствие тёплый ветер, ударивший в лицо и смахнувший дорожную пыль с доспеха.
— Это большая река? — спросила Осси, с удивлением рассматривая поблёскивающий горизонт.
— Да, — с улыбкой произнёс я. — Это большая река.
Мне безумно хотелось содрать со совей кожи всю застывшую кровь. Избавиться полностью от доспеха и кинуться босыми ногами по раскалённому песку к морю. Как в детстве. Пока в дом не пришла война. Надеюсь, здесь, в этом мире, я когда-нибудь смогу посмотреть на небо и слышать лишь противный крик чаек. Запах крови будет напоминать лёгкий порез. Мужской вой — работу в поле.
Мы с Осси шли по песчаной дороге в сторону мира.
Нам стоило пройти метров сто, как внизу из-за сколы появилась часть города. Огромная башня из серого камня венчалась смотровой, на которой я разглядел человеческий силуэт. Мы подошли ближе. Каменная башня пускала по земле высоченные каменные стены. Это была непреступная крепость в виде огромного прямоугольника, внутри которого располагались сотни каменных построек с деревянными пологими крышами. В центре располагалась самая высокая башня с кучей бойниц, тянущихся змейкой до самой крыши в виде наконечника копья. Торцевые неприступные стены уходили в море, словно разделяя песчаный пляж на два мира; внутри и снаружи. Главная стена, в которую уходила дорога, встречала нас огромными воротами из крепкого дерева и бдительным караулом.
По началу мне показалось, что город охраняют люди. Обычные, в доспехах, с мечами и копьями в руках. Но, подойдя ближе, и снова отгородив ладонью солнце от своих глаз, я разглядел кровокожих. Много. Воинов десять были только на воротах. Еще голов двадцать стояли на равном удалении друг от друга на стене, выглядывая из-за серого камня. Еще они стояли на всех угловых вышках, бродили вдоль стен на пляже, и можно было только догадываться, сколько их внутри города.
